Демон-Хранитель (СИ) - Хохлова Жанна

Он обещал всегда возвращаться ко мне — он выполнил своё обещание. Исчерпав свою ангельскую суть, Солидафиэль не стал быть более интересен Сатане, который был доволен местью мне и Творцу, но только в ипостаси родителя нашего дитя. А для меня Сол был жизнью и единственным, кто связывал пусть и незримой, но всё-таки ниточкой с моим сыном, боль от разлуки притуплялась мыслью, что отец хоть изредка, но может видеть его и даже, возможно, касаться. Но его единоличное решение быть рядом, но оставаться бесплотным, было убийственным для меня и для него, смела я думать.

— Неужели не нравится то, что видишь? Неужели не хочешь взять то, что твоё по любому праву: и по земным и по небесным законам? — прошептала я с досадой, медленно надевая бельё, любуясь собой в зеркале, ловя себя на мысли, что смотрю на себя глазами Солидафиэля.

Наскоро одевшись, я выскочила из дома и помчалась на съёмочную площадку, понимая, что опаздываю и что Дэв точно прибьёт меня за непунктуальность. В который раз. Сев в автомобиль и будучи расстроенной, неожиданно наехала на человека. Похолодев всем телом, я выскочила из машины и подбежав к капоту увидела молодого парня. Он ошарашенно смотрел на меня и не сразу ухватился за руку, которую я подала ему в попытке помочь встать. Его ладонь была мягкой и даже рыхлой по сравнению с ладонью Солидафиэля, да и сам парень выглядел… мило. Я улыбнулась, глянув через левое плечо, туда где и положено было находиться демону-искусителю.

— Прошу простить меня, — мурлыкающий тембр голоса, ослепительная улыбка и ноготок, который слегка царапнул его внутреннюю часть ладони, а я так и представила мрачный взгляд Сола исподлобья, — я вас не заметила.

Парень растерянно моргнул глазами и, пригладив тёмные волнистые волосы, тоже улыбнулся, произнеся:

— Ничего страшного.

Я вновь ослепительно улыбнулась, разглядев в его глазах однозначный интерес, следовало только подтолкнуть.

Вновь протянула руку и представилась:

— Дженнифер Нильсен, — сделав акцент на фамилию, зная, что хранитель «оценит».

— Майкл Харрисон, — представился парень, не спеша убирать свою руку, — Мы с Вами соседи, я живу в доме чуть пониже, — и показал мне направление.

— Приятные соседи, — сделала я комплимент, кожей ощутив неожиданное повышение температуры вокруг себя. — Ну, если с вами всё в порядке, то мне пора…

До этого парень, стоявший в полном ступоре, вдруг ожил и отпустил мою руку, а я уже было хотела сесть в автомобиль, как вдруг услышала, что Майкл робко спросил:

— Что Вы делаете в воскресенье вечером?

— В воскресенье? — кокетливо повторила за ним фразу и ощутила горячее дуновение на затылке. Мне показалось, что Солидафиэль так и прожигает меня взглядом, и чуть помедлила с ответом: — Я не смогу, Майкл, не обижайтесь.

Я видела, как он поджал губы и мотнул головой, чуть улыбнулся, продолжив свой путь. Я тоже рванула на работу, мечтая, чтобы день быстрее прошёл, и я оказалась в сердцевине сна как можно скорее.

Я появляюсь в нашем с Солом месте, которое принимает меня, с каждым разом моего пребывания, преображаясь. Я не видела его, но я точно знала, что демон здесь, я ощутила его кожей. Вошла для меня в гостеприимный дом и пробралась в гостиную поближе к камину, где мигом вспыхнул жаркий огонь, и по зале начало расходиться тепло.

— Злить меня вздумала? — его голос, немного просевший в хрипотцу, вибрировал от гнева.

Повернула голову и посмотрела на него невинным взглядом, который тут же изменился, вспыхнув огнём точно таким же, что полыхал в очаге. Он отвечает не с меньшим. Мы пожираем друг друга глазами — всё, что осталось двум влюблённым разбросанным по разные стороны реальности.

— Я была любезна с тем, кого чуть не покалечила, — отвечаю и мой голос стал сладким как елей. — Чем же смогла разозлить хранителя?

Он промолчал, зная, что его претензии необоснованные, глубоко вздохнул и снова холодный взгляд исподлобья. Тот, который прожёг слабый образ Майкла и он выветрился из головы напрочь.

— Может, тебе обратно в монастырь? — серьёзный тон, на фразу я ответила хохотом.

— Запрятать хочешь? — еле выговорила, подавившись от смеха.

— Так безопаснее, — кинул сквозь сжатые зубы.

— Храни меня и дальше, мой хранитель, — и вынырнув из сна, проснулась, всё ещё хохоча.

Вторник. Джорджино

— Радость моя, — поторопила я гримёршу, — нас с тобой Тантрино убьёт, я прям так и чувствую, как он решил взглядом оплавить стену этого помещения, — на что гримёрша прыснула в кулак и отпустила меня, сделав завершающие штрихи уже на ходу.

Я выбежала из студии и наткнулась в полутёмном коридоре на высокого колоритного мужчину с небольшой коробкой, а когда он начал говорить, то выдал в себе иностранца:

— Дженнифер?

— Да?

— Вы — Дженнифер Нильсен? — ещё раз уточняющий вопрос с итальянским акцентом.

А я, ощутив, что тьма слегка шевельнулась, выдав своё лёгкое недовольство, широко улыбнулась, заметив, какое впечатление произвела на смуглого незнакомца.

— А вы? — чуть шутливо, видя замешательство.

— Ох, прошу простить меня, bellezza abbagliante*, — заговорил итальянец, чуть кланяясь, — Джорджино Гардини.

(Итал.) ослепительная красота

А вот теперь пришла очередь загореться моим глазам, я знала имя известного модельера, но никогда не интересовалась тем, как он выглядит. Мне он всегда представлялся низкого роста, лысоватым, неопределённого пола и возраста.

— Я видела платья Вашего дизайна, у меня нет слов, Вы — гений, — вырвалось у меня, я почувствовала жар энергии Солидафиэля на щеках и вновь широко улыбнулась.

Модельер смутился и протянул коробку со словами:

— Это Вам, надеюсь, что понравится.

Я в нетерпении открыла коробку, увидев там небольшую чёрную шляпку, осторожно извлекла её и вопросительно взглянула на мужчину. До этого, словно пребывавший во сне, он очнулся и ловко помог мне нацепить головной убор. Я удовлетворённо улыбнулась, когда тьма почти осязаемо сгустилась.

— Вы позволите пригласить Вас сопровождать меня на Неделе моды в Нью-Йорке? — спросил он с надеждой.

— Я подумаю об этом, — произнесла я, чувствуя, как темнота удовлетворённо отступила, что мне не понравилось. — Скорее да, чем нет, — прозвучало как вызов и тьма вновь ожила.

Он совсем по-старомодному поклонился и мы расстались.

Я молча сидела перед камином. Искры из него выпрыгивали наружу и тут же гасли. Ты вновь недоволен, ещё чуть заворчишь, а мне хочется целовать твои глаза, но законы сна не позволяют. Знала, что в реальности ты высился над моей постелью, ты всё знал обо мне: о моих желаниях и мечтах. И мне хотелось проснуться прямо сейчас, чтобы поймать тебя, хотя бы твой образ, твою тень, тьму, в которой ты прячешься.

— Что опять сделала не так? — спросила и положила ладонь на твою, провалившись и чертыхнувшись про себя.

— Он обходителен и не лукавил, назвав тебя ослепительной красавицей, — твои глаза спешили охватить жадным горящим взглядом меня, а я плавилась под ним, желая тебя сильнее, чем когда-либо, зная, что и ты не меньше моего. — Он бы мог быть достоин.

— Ты благословляешь? — насмешливо, чуть склоняя голову к нему.

— Никогда, — тёмная энергия вырвавшись мягко и заботливо окутала меня, даже потратив свою ангельскую половину, остался хранителем.

Полыхающий гневный взгляд невозможно холодных глаз, знаю, что никому не отдашь, но хочу подтолкнуть к тому, чтобы и ты наконец решился, что не получится у тебя, как ты решил, возможно, впервые за все твои десять тысяч лет вечности, потому что на поле битвы любви действуют совсем другие законы.

Твоя рука, приблизившись, коснулась моего лица, но не во сне, я почувствовала прикосновение к коже лица в реальности и боялась даже шевельнуться, смахнув эти ощущения. Адско жаркие пальцы скользнули по губам, чуть приоткрыв их.

Проснулась и постаралась сохранить твоё тепло на лице, прижав к губам свои ладони.

Среда. Кристофер