Дочка папы Карло (СИ) - Страйк Кира

Решила, что пока потихоньку начнём руку набивать прямо в бывшем моём домике — там, где изначально была первая мастерская. Шибко много места не надо — одной комнатки хватит, а то помню я, как у Щербаковых за этим занятием на конюшне мёрзла. Нет уж. А там, умелиц своих на новое место перевезу, да и отдам помещение вязальной мастерской под столярную.

Начинать решила с того, что проще. Ну, в общем-то, логично. Как я уже рассказывала, Егор, пока менял на наших окнах наличники, делал их уже не совсем примитивно-прямоугольной формы. Но с его набором инструментов рассчитывать на “ажур” тоже не приходилось — просто слегка украшенные необычной окантовкой планки. Вот на них я и взялась вырезать объёмные накладки небольшого размера, на которых удобно тренироваться и нарабатывать навык.

Что-то вроде этого:

[Картинка: _b69yoaoyrxiqb0celvmrxg]

Кстати, когда я и в самом деле принялась за работу, Егор всё-таки смотрел на меня некоторое время, как на привидение. Хоть, вроде, и оговаривала я это уже сто раз. Морально, наверное, не готов оказался. Ну да ладно, вопрос не в том. А хотелось-то мне, конечно, чего покруче. Фантазия уже рисовала шедевры, вроде вот этого:

[Картинка: _ifxcsf9a+dktwcvfbghoaw]

Однако, представляя, насколько это трудоёмко и дорого, трезво рассудила, что пока пойдём к более “бюджетным” вариантам.

[Картинка: _kyzn7yzvaqt2mooxioqjdq]

Уезжая к себе в село, Дима категорически заявил, что без меня со школой совершенно не справится. Поэтому, мол, я как хочу, но просто не имею права оставить его одного в столь ответственный момент. В итоге вся зима у нас пошла “на разрыв”. То я к нему спешу, то он ко мне с визитом — благо не слишком далеко друг до друга ехать.

К слову сказать, совершенно неожиданно, приятно удивил меня Стёпушка. Пришёл ко мне и, дико смущаясь, выпросился учиться в Димкину школу! Покатавшись по клиентам с моими наёмными грамотными ребятами, он, как оказалось, прочувствовал, как ему, при таких-то талантах, не хватает самой банальной образованности.

— И что, не заробеешь с малышнёй в классе сидеть? — удивилась я.

— Так что же делать? Ни счёта, ни письма толком не знаю — как с людями-то дела вести? Не заробею, только пусти, матушка. — угрюмо, но решительно заявил Стёпка.

Я-то была только рада — может даже в своё время сама и заронила эту мысль в голову парню. Помнится, как-то сокрушалась, что людей для работы на стороне искать приходится. А он видишь, услышал. Но не нанимать же ему было учителей, да и сама как веник летала, пытаясь освоиться в постоянно меняющихся условиях. Нет, тут обстоятельность нужна.

Посему, в первую же мою поездку, прихватила его с собой — найдём, поди, куда пристроить “ученика”. Да и школе на пользу — вроде рекламы — вон, мол, люди аж из города рвутся за знаниями и возраста не стыдятся — глядишь, и постарше необразованные насмелятся прийти. Тем более зима — поля отдыхают, у крестьянина и времени побольше.

Забегая вперёд — именно так и произошло. Спустя какое-то время, когда слух о великовозрастном “школьнике” облетел все дворы и пена насмешек и подзуживаний улеглась— к нему присоединилось несколько самых смелых подростков. А точнее самых талантливых. А наш Степан ещё и учил в свободное время желающих рисовать, отрабатывая, как говорится, свой хлеб. Ну и так во всём помогал. Однако, на выходных — как штык дома. Да и не понадобилось ему все три года учиться — когда мотиваця сильная, обоснованная — конечно дело идёт не в пример быстрее.

Мы тоже не заметили, как пролетела зима.

65

За зиму не один раз ездили в Москву и я успела хорошо познакомиться и сдружиться с близкими Димкиной семьи. Появились даже подруги. И пусть эти отношения были не столь тесными и родными, как с Мартой или нашей горячо любимой тётушкой, но оказалось, что и на девичник уже есть кого пригласить. Кстати, с Прасковьей Сергеевной мы тоже очень тепло сошлись, и прав был мой граф — им было, что рассказать о своей молодости.

В общем, накануне свадьбы, как полагается, устроили посиделки. Мы девичьим составом — с чайком при свечах, Дима с мужской частью — более официально и деловито.

Посажёнными родителями я просила быть, конечно же, Марту, а с другой стороны — графа Щербакова, который, в некотором роде, тоже дал мне путёвку в жизнь.

Свадьбу собирались играть в имении старших Уваровых. Как я и предполагала, народу планировало быть — тьма. Даже перечислять не стану — я и сама не всех знала лично.Сколько извели “самолучшей веленевой бумаги и золотого шрифту” (цитирую работника типографии) на приглашения — не перечесть.

Кольца, следуя традиции, заказывал мой граф. Золотые 92-ой пробы с гравировкой на внутренней стороне, которая содержала информацию о дате венчания и инициалы жениха— на моём кольце, а мои — у него.

Дима вообще за это время просто завалил меня подарками — не только приятными, в виде украшений, очень я бы сказала… в общем, будет, чего внукам оставить — одни жемчужные серьги чего стоят. Настоящие здоровенные жемчужины в обрамлении маленьких бриллиантиков на золотой основе. А золотой же браслет с кварцем и хризопразом! Ну ладно, не буду хвастаться. Хотя, буду — кроме этих приятностей, были и вполне себе практичные подарки — например отличная, просто волшебная, страшно удобная новенькая карета на четыре персоны. Ну и прочее.

Я же во всю душеньку оторвалась на невестином платье. Оу-у, дорогие мои! Вот уж чего от себя не ожидала, так это того, что буду знать, как должно выглядеть моё свадебное платье. И тем не менее, как только я задала себе этот вопрос — образ просто нарисовался в моей голове. Конечно, его нужно было заказывать.

Я-то думала обратиться к нашей прекрасной барышне с Кузнечного моста. Но Прасковья Сергеевна настояла на том, чтобы заказывали непременно у Надежды Петровны Ламановой-Каютовой — одной из лучших портних, пользовавшейся особой популярностью у московских невест.

Надежда Петровна настойчиво предлагала мне варианты прекраснейших европейских платьев. Именно они в это время задавали тон моде.

“Элегантный подвенечный туалет, — сообщал “Модный свет”, — делается из атласа или креп-де-шина и отделывается вставочкой из заложенного в складки шифона или нинона.Вставочка и нижние рукава делаются из кружевного тюля. Спереди блуза отделывается красивым жемчужным мотивом”

Обычно сейчас заказывали платья из белых тканей — пу-де-суа, муар-антика, тафты, и дополняли кисейными юбками и рукавами-воланами. Облик столичной невесты дополняли венок из флер-д’оранжа * и такой же букетик, приколотый к корсажу. Голову украшали вуалью из тюля illusion.

Но я хотела другое. Конечно, не цветное, какие здесь совсем недавно вышли из свадебной моды — белое. Точнее, цвета шампанского. Шикарное русское платье, которое просто стояло у меня перед глазами.

Оно непременно должно было быть из кружева. Всё целиком. И не простого, а из блондов**. Такого хрупкого волшебства мои мастерицы не делали, поэтому, наряд влетел в копеечку. Зато какая это была красота!

То ли дело Дима со вполне себе традиционной черно-белой свадебной “униформой” — черный фрак, панталоны с атласной лентой по боковому шву, белый пикейный жилет, белый галстук-бабочка, белые перчатки и черный цилиндр. В петлице — неизменный флер-д’оранж. И голову не о чем поломать.

Про волнение и дом “на ушах” в день свадьбы, думаю, даже не стоит говорить — и так понятно, что в радостном возбуждении пребывали все.

В церковь мы с моим женихом ехали мало того, что порознь, так ещё и разными путями. Он — первый, потом ко мне прибыл его шафер с букетом цветов, и, наконец, я отправилась в наряженный по такому случаю и ярко освещённый храм.

Церемония происходила в крайне торжественной атмосфере. Обряд соблюдал все православные традиции. Родители, кстати, на венчании не присутствовали, так как это было запрещено. Интересно, что мы в процессе следовали каким-то странным обычаям, неизвестно когда и почему установившимся, которые вовсе не были оговорены церковными правилами.