Мои неотразимые гадюки. Книга 3 (СИ) - Сергеева Александра Александровна

Кстати, чтобы что? Может, не стоит её кончать, не выслушав сердечные пожелания манипулятору, чтоб он сдох. Психологи утверждают, что выслушивать необходимо обе конфликтующие стороны. Дескать, это и безопасней, и полезней в смысле гонорара посреднику. Хотя от этих гонорару дождёшься – оценил он вновь помрачневшую мордаху степнячки. Нет уж, никаких психологических сеансов – мочить, а уже потом разбираться. Вон и «барбос» голосует за это: блок защиты манипулятора считает, что легкомысленному подопечному грозит опасность. Дон мог спорить со своим манипулятором о чём угодно – иногда даже умудрялся переспорить. Но в вопросах его безопасности внутричерепной агрегат действовал, как писал Жванецкий, решительно: Сёма, жри творог – чтоб ты сдох – ты должен поправиться.

– Неадекватные щупы? – приклеившись к манипулятору, уточнил Гнер.  

– Один щуп, – поправил Дон и уточнил в свою очередь: – «Системник» оповестил?

– Он. Что будем делать?

– А ты как думаешь? – решил вынести вопрос на голосование бывший студент, совершенно не умевший выносить смертные приговоры женщинам.

– Нужно убирать, пока не поздно, – хладнокровно проголосовал тот, кто умеет приговаривать кого угодно, когда надо.

– «Системник» вызвал Гоба с Дасланой, – оповестил его Дон. – Дождёмся.

– Она что, не одна? – переспросил Гнер, жестом подзывая Мамонта.

Тот спокойно продрал глаза и принюхался. Затем поднялся и молча потрусил к другу, почти не топоча по твёрдой земле, что является немалым достижением танков в деле конспирации. Дон не знал, как с этим у гусеничных танков, а у их членистоногих точно подвиг. И подорвавшийся вслед за Мамонтом Глыба нисколько не уступал сородичу в этом удобном для войны навыке. Топал к Радгару почти бесшумно… снизу, сверху громко и счастливо сопя. Граг окончательно влюбился в своего двуногого и радовался этому прелестному обстоятельству, как умел.

– Остаёшься рядом с щупами, – приказал Гнер подошедшему Радгару.

У экс барина мигом вздыбилась холка: инстинкты эксплуататора не пропьёшь. Как это ему стерпеть какие-то приказы, когда он и сам рождён их разбрасывать в народные массы. Но что в Радгаре ценного, так это умение моментально вытаскивать наперёд здравые резоны, а не болезненные амбиции. Вроде приготовился отгавкаться и поступить на свой лад, но почти сразу стравил воздух и просто кивнул. Если Аэгл реально разглядел в нём это, а не случайно попал пальцем, то он, пожалуй, разносторонней, чем представлял Дон. В смысле количества немилитаристских талантов.

– Не позволяй им ввязываться, – продолжил Гнер таким тоном, словно простой человек мог что-то противопоставить нескольким щупам разом. – Лэти! Вы с Дасланой ему в помощь.  

– А может, мы…, – зашлёпала губами ушлая девчонка, напряжённо придумывая веский повод присоединиться к охоте.

– Нет, – сухо бросил Гнер и махнул рукой появившемуся из-за скалы Гобу на Таране: – Дон, мне показалось, или там, правее мелькнули наши кошки?

– Не только, – хмыкнул манипулятор. – Там ещё и наш Дружок неподалёку. Гнер, рядом с щупом появились трое грагов. Нет, пятеро. Далековато, чтобы определить: заряжены бедолаги нас прикончить, или нет? Придётся иметь это в виду. Вместе туда пойдём?

– Я с вами, – с каким-то присвистом прошипела за спиной степнячка.

– Нет, – попытался послать её арм.

– Я не спрашиваю, – ответно послала его гадюка. – Я сказала.

– Она не объект системы, – пожал плечами Дон в ответ на выжидающий карательных санкций взгляд друга. – Я ей не указ.

– Тогда со мной, – кивнул Гнер на Мамонта.

Тот внимательно следил за склокой двуногих, водя туда-сюда глазами и тихо утробно поквакивая. Баиру он явно не одобрял. И, казалось, вожделенно ожидал приказа кусить: прямо весь застыл в карательных ажиотациях. «Эрудит», как само собой разумеющееся, оценил реакцию грага: знает этих дамочек и не любит. Ещё как не любит – подтвердил «системник» - ибо приходится держать грагов под уздцы, дабы не учинили самосуд.

Гнер всё понял без комментариев и криво усмехнулся. Баира поблагодарила его за ухмылку кинжальным взглядом натуральных степнячьих глаз – не то, что кочевая самодеятельность на южном материке, отпочковавшаяся от основного большеглазого населения. Дальнейшие реверансы армы и щупа не состоялись. Ибо на той стороне речонки, где притаилась придурочная гадина, протрубил боевой визг. На этом берегу врага не ожидали пара солидных сородичей, два перекаченных придурка – третий на подходе – и щуплая идиотка степной породы.

Остальные выполнили приказ манипулятора убраться с глаз: затаились за валунами, и не думая идти куда подальше. Если анархия и мать, то отнюдь не порядка – геморроя, осложнённого мигренью. Щупы никак не научаться залупаться по чину, а не до самозабвения. А Дон никак не научиться их дрессировать – была охота!

– Ты сможешь снять с них установку убивать?.. – поинтересовался, было, Гнер, втаскивая Баиру на Мамонта.

– Не сможет! – отрезал Дон, иронично любуясь своим скакуном.

Бегемот осторожно подвальсировал к своему двуногому, обалдело пялясь на противоположный берег треугольно-выпуклыми глазами. Он пытался поверить, что его новая семья реально не собирается тикать перед лицом очевидной опасности. Трое против пяти… считая даже его – сомнительный способ самоубийства.

– Ложись на пузо, Кутузов, – подбодрил своего однополчанина Дон и пнул по ноге.

Бегемот машинально опустился, не сводя глаз с направления надвигающегося визга в сопровождении треска. Подлесок на том берегу ходил ходуном – сердчишко Бегемота тоже. Особенно ретиво оно подпрыгнуло, когда рядом вырос Дружок – Дон почувствовал даже сквозь броню. Интересно всё-таки: как псина размером с верблюда умеет так маскироваться на безлесой местности? Нужно как-нибудь поинтересоваться – подумал Дон и понукнул Бегемота обойти сторонкой острие атаки. Наличие между войсками речушки обе стороны не рассматривали в качестве преграды. Поэтому нападающие врезались в неё с разбега, едва вырвались на берег. Гоб уже в двух шагах, так что армы как-нибудь разберутся с этим свинством.

Манипулятору предстояло заняться его автором. Уходит – предупредила «ищейка», что расстояние между манипулятором и приговорённой увеличивается. Так пошевеливайтесь – возмутился он неторопливому течению операции. «Системник» пришпорил Бегемота, и тот поскакал через реку. Не будь на манипуляторе древних синтетических доспехов, промок бы, как цуцик, прежде чем выбрались на тот берег. Перепуганный горемыка Бегемот готов был вообще уйти на дно и юркнуть под какой-нибудь придонный камушек. Ни хрена не ясный ему долг гнал бедного грага ради свершения на хрен не нужных ему лично побед. Кабанчику повезло: он не умел сожалеть, что поторопился присоединиться к системе, где периодически приходится рисковать.

Внутричерепная свора чётко держала след, уводя Бегемота всё левее и левее в густеющую чащу леса. Грагу в такой особо не разогнаться, но пройти можно. Судя по тому, что вражина до сих пор не оторвалась от погони, тётка линяла не пешком. На граге – подтвердил «эрудит», расшифровав фоновый бубнёж «ищейки». Его Дон вечно держал притушенным, ибо переслушать там всё просто невозможно. Блок слежения работал по принципу акына из анекдота: что вижу, то пою. Граг матёрый – поинтересовался Дон, сочувственно обозрев затылок старательного трусливого скакуна, выбирающего проходимый путь меж стволов. Не очень – оценил «системник», как главный спец по фауне мутантов. На матёром сквозь заросли точно не продраться.

Как только дотянешься, кончай грага – приказал Дон «барбосу», подогревающему боевой режим. Нестабильный щуп агрессивен – напомнил «эрудит», что мочить нужно как раз всадницу. Дона покоробило. Он всё понимал, и не хотел понимать, что так надо. Не знал, за кем именно гонится, но «системник» определил, что щуп далеко не первой свежести, значительно выработавший ресурс. То есть, женщина, годящаяся Дону в бабушки. И что? Взять и хладнокровно её прикончить? Ожидаемых нотаций из башки не последовало. Странно, но учинять допрос некогда: он только и делал, что уворачивался от веток, норовящих сбросить его на землю. Бегемот был умница, но совершенно не умел правильно возить двуногих. А отсутствие спальника, забытого на берегу, превращало погоню в пытки, которым ни с того, ни с сего подвергли самого палача.