Ардмир Мари - Некромант-самоучка, или Смертельная оказия
— Трудно, — признался Дао-дво, в одно мгновение оказавшись на столе. — Агирбин уворачиваться будет лучше имперца. — Пара движений хвостом и защитный кокон магических прутьев съехал вниз, открывая нежити проход.
— Й-я его подержу! — теневая выскользнула наружу и, разминая лапки, доверительно прошептала: — Й-я вь-вязать хорошо умею. Правда-правда.
И стеклянная крошка из руки обсуждаемого медленно посыпалась на пол.
— Спасибо. Не стоит. — Герберт перевел взгляд на ошеломленного Найски, произнес выделяя каждое слово: — Дуэль. Завтра после тренировки. Пустошь Мрака.
Многоликий был уверен, этот раунд противостояния остался за ним, как и последнее вовремя произнесенное слово. Вовремя, потому что сам еле держался на лапах и уже подумывал о том, чтобы попросить куку транспортировать его в комнату на кровать, но не успел он сделать и полшага в сторону, как из кресла близ правой стены послышался китовый бас:
— Идея, хорошая, жаль не успеет.
— Ага, — это уже голос Сули раздался с дивана. — И мне жаль.
— А мне нет, — на фоне окна объявилась темная фигура горца, который взмахом руки снял с присутствующих иллюзию и удивился. — Где василиск?
— Все еще тоскует по карзии, он был уверен, что это кастрированный самец, — ответил Найски и просиял, указывая на Дао-дво. — Ну, что я говорил? Силен!
— Ты всего лишь подтвердил мои слова, — возмутилась генерал и запустила в скифа надкушенным яблоком. — Не забирай себе все лавры!
— Почему же все? Только основные. — Он отбил огрызок и тот улетел в окно, чуть не задев некромантку.
— Ах ты желтоглазый зас… — На плечи Сули мягко опустились руки, подошедшего сзади Горрана. И оборвав своего секретаря и даму сердца в одном лице, он произнес примиряюще:
— Вы оба правы. Но мы здесь собрались не ради этого.
А ради чего? — задался мыслью Гер и оглянулся, подмечая довольные улыбки присутствующих и блеск их глаз. — Что к Тарраху происходит? Проверка?
Он посмотрел на куку медленно сворачивающую уши и подтягивающую поближе к себе хвост. Подозрения подтвердились — это была проверка и теневая принимала в ней участие. Гер плюхнулся на стол, подпер чешуйчатую голову лапой, не ожидая уже ничего хорошего.
Надо же попался как дитя!
— Дао-дво, — между тем обратился к нему декан факультета Темных сил. — Ваши результаты превзошли все наши ожидания. И не наши тоже. Поэтому император перенес время игр, а мы в ответ ускорили ваше обучение.
— Перенес?
— Да, — горец кивнул и кука вместе с ним. Поганка! — На следующую ночь.
— Так скоро? — многоликий встрепенулся. — А причина?
— Вы. Ваша команда. Ваши исчезновения.
— Твоя кража маечки! — сердито шепчет теневая.
— И мы решили устроить вам экзамен с полным погружением, — продолжил между тем декан. — Без поддержки и магических устройств, без помощи команды, чтобы ты свои силы оценил, а Намина свои.
Гер тихо скрипнул зубами, а он решил, что это озорная водица перекрыла сигналы тревоги. Ан нет, оказывается все куда прозаичнее.
— Надо сказать, это было впечатляюще! — Сули просияла. — Я давно не видела столько экспрессии, чистой силы и желания жить.
— Да, Кель Граун тоже… До сих пор под впечатлением, — пробасил оборотень, глядя в окно, кашлянул и, поднявшись, предложил: — Заканчивайте с инструктажем, мы их и без того слишком задерживаем.
— Действительно, ему еще допрос придется отсидеть и Намину обезопасить от задержания, — со значением протянул горец и, обойдя диван, приблизился к столу. — Даодво, сейчас вам с командой придется нелегко, но…
Он замешкался, подбирая подходящие слова, и генерал воспользовалась заминкой:
— Делай что хочешь, но чтобы завтра в назначенное время вы все были здесь!
С окончанием ее предупреждения, глаза горца вспыхнули, и Гер провалился в стандартный эвакуационный портал, которыми пользовался декан. Последнее, что многоликий заметил, это резко распахнувшиеся двери под напором имперской стражи, быстро исчезающие Найски и Заволожский и страстно целующиеся на диване Горран и Сули. Из всего выходит: он и Сумерька не единственные, кто разыгрывает страсть на публике, император спустил своих псов и разбирательству быть.
— Паршиво… — было первое, что метаморф младшей ветви рода Дао-дво произнес, оказавшись в своей комнате на полу.
— Дя, — согласилась, упавшая рядом кука. — А все из-за твоей прихоти!
— Давай без обвинений, ты сама меня подставила.
— Й-я тебь-бя уберегла! — завопила она. — Мастера горели идеей проверки с самого начала, спорили, не могла определитьсь-ся: подкинуть ли к вам мутанта иллюзиона, закрыть ли в тайнике, где Червь беднь-няжка просидел или направить на пустошь Мрака при помощи портала… — заявила веско и, заметив, как изменился взгляд многоликого, залепетала: — Из двадцати пунктов вариант с карзией был самый простой, вот й-я Агирбина на него и натолкнула.
— Я так и понял.
— Но й-я знать не знала, что это бь-бяка желтоглазай-я мень-ня закроет в клетке! — и горестно: — Прости, что не откликнулась на твой призыв. На все призывы…
— Прощу, — отмахнулся, а уши потом надеру, когда время будет. — Объясни, будь добра, почему игры перенесли.
— Из-за тебь-бя, — заявила тварька и посмотрела с укором. Надо же как быстро позабыла о своей вине, а ведь он не простил, лишь пообещал.
— Да что я такого сделал?! — взорвался метаморф и схватил лопоухую за хвост.
— Маечку конфисковал, — она вырываться не стала, лапы уперла в бока, взвизгнула тонко: — Такай-я любовь, такай-я любовь! Никто не замечал ни Сумерькиных всплесков, ни твоего скорого исцелений-я, воспринимали все как искры леть-тящие от вас. И тут на тебе, — она сморщила нос и уши растопырила гневно, — в красавце взыграл коллекционер женского бельй-я!
— Было дело, любовался, — нашел он подходящее объяснение.
— Обокрал собственную невесту.
— Ты этого видеть не могла, — уверенно заявил Гер. Признаваться… и кому? Этой мелочи? Да не в жизнь.
— Если й-я процесса не видела, это еще не значит, что й-я не заметила пропажу в одном месте и приобретение в другом. — И с воплем: — А вместе со мной и три сотни нежити!
Многоликий поморщился. И вправду в его комнате соглядатаи ограничены не были, значит и коллекцию видели и тайник.
— А-а-а… — протянул он, понимая какую глупость допустил. С трудом перевоплотился в человека и остался сидеть на полу, потирая шею. — Хм! Не подумал… А ты намекни, что так и так, мол фетишист.
— Намекнула! — взвилась лопоухая. — Да чего й-я только не наговорила, бес толку. С недавних пор Аквиус о тебе лучшего мнений-я.
