Особенности преддипломной практики (СИ) - Азарцева Анна
Хотя, с другой стороны, разводы никто не отменял. Может, Мэльст как раз сейчас тоже об этом думает? И планирует развестись со своей наверняка страшной и уродливой женой, дабы упасть передо мной на колени и попросить прощения.
И я его... ну ладно, так и быть, прощу. Но не сразу! Пусть помучается пару недель! Нет, месяцев! Полгода наверное все-таки будет многовато!
А потом я разрешу ему себя поцеловать и ...
И тут я услышала легкие шаги по коридору.
Решив, что это высочество опять не может уснуть и ему нужна моя помощь, встала с кровати и подошла к двери, дабы встретить его... Но шаги не остановились. Легкий шорох двинулся дальше. К лестнице на чердак.
Интересно, что он там забыл? Там же просто портальная комната и ...
Накопители! По загривку аж холодом потянуло. Принц ведь постоянно их просит! Неужели решил попросту своровать, пока я сплю?!
Вот же гад!
Я распахнула дверь и плеснула в сторону лестницы чистой магией. Ничего, пусть высочество побегает с подожженой задницей, ворюга несчастный!
Высокая фигура, полностью закутанная в черные одежды, метнулась в сторону от ступеней, впечатываясь в стену. Короткий вскрик боли на удивление высоким голосом. Ах ты, мелочь белобрысая, думаешь, я тебя не узнала? Я рванула за ним, сыпя по дороге искрами, фигура — от меня и в два прыжка вылетела в ближайшее окно.
От удивления я аж застыла на месте. Ничего себе, акробатика в миниатюре! Здесь же метра три высотой! А высочество еще вечером рассказывал, какой слабый и болезненный!
— Селянка? — раздался заспанный голос со спины, — Ты чего ночью по дому гуляешь?
— Высочество? — ошарашенно обернулась я.
И тут до меня дошло, что принц никак не успел бы, сиганув в окно около лестницы, вдруг оказаться в своей комнате за моей спиной.
А значит....
А значит, это был кто-то другой?
Оставшуюся часть ночи мы с высочеством провели очень активно. Как ни старались, но выяснить, кто был вором, нам не удалось. Зато мы громко, бодро и весело его материли. Даже устроили соревнование между собой по придумыванию наиболее образных эпитетов для нежданного гостя. Победил принц, у него опыта в словосложении оказалось больше.
Защитными рунами я покрыла почти весь коридор до лестницы на чердак. А на ступеньках под тщательным надзором и с едкими комментариями высочества выстроила несколько искровых ловушек. Кто бы ни рвался втихаря за накопителями, в следующий раз просто так он не пройдет.
И ровно в восемь сорок пять утра мы с высочеством отправились баиньки. Каждый в свою комнату, втайне понимая, что толком поспать все равно не дадут, и искренне надеясь, что первым проснется не он.
Не повезло мне. Разбудила меня жуткая какофония из окна. Казалось, что рядом с моим домом за ночь появился концертный зал, совмещенный со спортивным стадионом. Из-за летней жары, уже неделю стоявшей в городе, я не закрывала на ночь окна, и теперь с улицы в спальню врывался ... точнее оглушающе долбил в мои несчастные уши радостный ор горожан, грохот барабанов, визгливые и на удивление совсем не мелодичные звуки разнообразных трещоток, труб, свистулек и прочих мелких вроде бы музыкальных инструментов.
Я нехотя доползла до окна и, отчаянно зевая, с удивлением разглядывала торжественное шествие, которое медленно проходило по моей улице в сторону центральной площади. Горожане, одетые в самые лучшие одежды, украшенные лентами и цветами, шли и танцевали рядом с выстроенными на нескольких телегах высокими платформами. На одной изображали покос на лугу. На второй стояло несколько импровизированных деревьев и юные красавицы срывали с них фрукты, бросая их в толпу, которая ловила подарки с веселым смехом. На третьей выстроили мини-мельницу, мука из которой сыпалась прямо на дорогу.
Спросонья я понять не могла, что это за феерия безумия на отдельно взятой улице, а потом до меня дошло! Сегодня же суббота! Первый день Недели Урожая!
И праздник начинался с торжественного шествия к городской ратуше, где мэр Маттеус официально объявит о начале торжеств!
Что ж, под такие бодрые звуки «музыки» поспать точно уже не удастся, да и время... Батюшки, почти половина двенадцатого дня! Вот я засоня!
С другой стороны, ночка тоже была не бей лежачего...
Кстати, на тему лежачего!
Я быстренько переоделась, скинув ночную рубашку и натянув первое попавшееся платье, убрала волосы в привычный хвост и вышла из комнаты. Уже на лестнице убедилась, что ночной гость проснулся и вроде бы протрезвел. Инвар Верренс сидел на полу, закутавшись в плед и понуро уставившись на свои колени. Услышав мои шаги, он поднял голову и я восторженно уставилась на его красные, словно у вампира, глаза.
— Ну что, выспались, господин Верренс? Как себя чувствуете?
Надеюсь, моя улыбка все же выглядела милой и сочувствующей, а не язвительной и саркастичной. Впрочем, мне было на самом деле жаль здоровенного кузнеца.
Сколько ему лет? Двадцать пять? Двадцать семь? Устроенная жизнь, хорошая профессия, брат рядом, невеста вроде появилась. И всего за один день устроенная жизнь перевернулась с головы на ноги. Теперь надо бросать все нажитое непосильным трудом, ехать в чужие края, учится непонятному и пугающему, чтобы сдерживать собственное непонятное и пугающее. Я бы тоже, наверное, запила.
Инвар виновато смотрел на меня, не говоря ни слова. Не услышал, что ли?
Только хотела повторить вопрос, как вспомнила, что звуковой барьер-то я не сняла. Пара взмахов кистью и с легким шипением щит над кузнецом исчез.
— Чувствуете себя как, господин Верренс?
Инвар молча непонятно кивнул и снова опустил голову к коленям.
Стыдно, понимаю. Пьяным в стельку притащиться в дом к приличной молодой женщине. Чародейке. Своей пока еще невесте. Чтобы... Чтобы что?
Надругаться? Это явно не в стиле Верренса-старшего.
Опять признаться в чувствах? Так ему для этого и напиваться незачем.
— Голова болит? — и он все так же молча кивнул.
Хотя, зачем я спрашиваю? Учитывая его вчерашнее состояние, сегодняшнее явно требует помощи. Из шкафа вытащила небольшую коробку с лекарствами, привезенными из дома. Местные травы, конечно тоже неплохи, но банальный анальгин при головной боли поможет гораздо лучше и быстрее. Налила стакан воды и протянула пару таблеток Инвару.
— Выпейте, станет полегче.
Все так же молча он взял таблетки и запил их водой. Отдал мне стакан, снова закутался в плед.
— Так и будете сидеть у моей двери охранником? — иронично подняла я бровь.
Тот хмуро глянул в ответ и отвел взгляд.
— Послушайте, Инвар. Ну напились вдребадан, ну пришли сюда. Ничего страшного, слава Хальту, не сделали, отлично выспались, — я настойчиво пыталась найти положительныестороны его ночевки на пороге моего дома, — А напились то из-за чего? Из-за моего отказа? — он отрицательно мотнул головой и тут же за нее схватился, — Из-за магии, которая у вас проявилась? — и снова отказ, — Тогда из-за чего?
В этот момент дверь моего дома распахнулась настежь. Шайнвилльскую чародейку решили посетить господин мэр всея города и младший брат моего незадачливого экс-жениха. И тот, и другой были одеты в парадные сюртуки, обильно украшенные цветочными брошами и лентами. Мэр был слегка припорошен белой мукой, которую безуспешно пытался стряхнуть с рукавов.
При виде меня он засиял белоснежной улыбкой во все тридцать два зуба.
— Дорогая госпожа чародейка! — защебетал мэр, — Как я рад вас видеть!
Он схватил мою ладонь и тут же попытался ее поцеловать. Помешал ему большой медальон в венке из мелких, но шипастых розочек, приколотый к шейному платку вместо булавки. Стоило мэру опустить голову, как шипы беспощадно впивались в кожу, на что он ойкал и высоко задирал подбородок.
Йонас же смерил брата, все еще сидящего на полу, на удивление ледяным взглядом и, даже не поздоровавшись со мной, бросился к своему излюбленному алтарю — плите и холодильнику. Проверил, все ли с ними в порядке, не появились ли за ночь на них черные подпаленные круги. Ладно, с ним все понятно, много ли для счастья надо?
