Любовь и Гниль: Сезон 1 (Эпизоды 1-6) (ЛП) - Хиггинсон Рейчел

И это меня удивило.

Но таким образом, что меня затошнило и захотелось блевануть. Холодный, отстранённый, красивый, как серийный убийца. С этим было трудно примириться. Его внешность была просто очевидно идеальной, но от него веяло… как будто собирался убить щенков или вырезать твоё сердце и съесть его.

— Куда вы нас ведёте? — спросила я ровным голосом.

По некой причине, зная, что он красив, я немного расслабилась. Этого не должно было случиться, тем более ничто, кроме его физических черт, не успокаивало, но я всё равно немного успокоилась.

— В город, — легко ответил он.

Я сделала ещё один успокаивающий вдох. Это, наверное, тот самый город, который Хендрикс и Нельсон «посетили». Так что, либо они схвачены, как мы, или всё ещё разрабатывали план найти лекарство для Пейдж, и мы, скорее всего, столкнёмся с ними.

— Ты выглядишь… сытым, — сухо прокомментировала я.

Я не понимала, зачем вести разговор с ним, но, однако это действовало мне на нервы — начав разговор и заставив его ответить, я почувствовала, что в какой-то степени контролирую ситуацию.

— Да, — последовал другой ответ.

Он был не особо скрытным.

Почему-то я представляла себе хладнокровных убийц скрытными. Он же приводил в замешательство.

Хотя он был и не слишком откровенен.

— Как? — недоверчиво спросила я. — Как вы так хорошо питаетесь?

Мы подошли к опушке леса. Перед нами раскинулась средняя школа с футбольным полем и беговой дорожкой с металлическими трибунами по обе стороны. За ним простиралась бейсбольная площадка. Сама школа была полностью кирпичной, без видимых окон с этой стороны здания.

Солнце наконец-то появилось на небе, и ранний утренний свет разлился по школьному участку, резко оттеняя окружавшую нас пустую тишину. Два года назад всё это, вероятно, было совершенно новым или относительно новым. Трибуны всё ещё блестели, здания были целы, а трава почти зелёная.

Мой стоический тюремщик бросил на меня серьёзный взгляд и признался:

— Мы едим наших заключенных.

Я понятия не имела, серьёзно он говорит или шутит. Казалось странным, что он шутил со мной, но куда хуже было то, что он мог быть вполне серьёзным. Я смотрела на него, глубоко погрузившись в его серые глаза, и искала правду. Там не было ничего, кроме вызова, встречающего меня, и это нервировало меня больше, чем его пистолет у моей головы.

— Не волнуйся, дорогая, — прокричал его друг позади, его протяжный голос был густым и тяжёлым. — Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь из пленников Кейна жаловался!

— О, боже, — желудок скрутило судорогой.

Кейн откашлялся, но ничего не объяснил. В тот момент стали ясны две вещи. Во-первых, ни Кейн, ни его друзья на самом деле не ели людей.

Во-вторых, Кейн привык добиваться своего с девушками.

Дерьмо.

Остаток пути мы молчали. Я практически чувствовала защиту Вона, пока он шёл позади меня. Он не позволит ничему со мной случиться. Он не допустит, чтобы с нами что-то случилось.

У двери в школу мы остановились. Кейн вытащил большую связку ключей. Я подняла взгляд, заметила людей, патрулирующих крышу, и широко распахнула глаза, понимая, что повсюду были вооружённые люди. Фасад школы выходил на небольшой участок земли, но за ним находился крошечный, плотно застроенный городок с очаровательным центром. Кварталы раскинулись по сторонам главной улицы и простирались за пределы моей видимости.

Как только Кейн нашёл нужный ключ, кто-то окликнул его и привлёк его внимание. Сторожа Вона тоже повернулись к охраннику, шедшему к нам с двумя другими на буксире, и я воспользовалась возможностью поговорить с Воном.

— Какого чёрта! — произнесла я одними губами.

— Риган, послушай меня, — сурово прошептал он. Видимо, он уловил те же драгоценные секунды, что и я. — Что бы ни случилось, ты должна встретиться со мной сегодня вечером. Под этими трибунами.

— Почему ты…

— Я не знаю, что они собираются с нами сделать, и где нас будут держать. Но если бы мне пришлось гадать… Кейн… Сомневаюсь, что они будут держать нас вместе, — слова Вона были горькими и твёрдыми, как сталь. Он посмотрел на парня, о котором шла речь, и снова на меня, умоляя выслушать. — Что бы ни случилось, ты должна туда попасть. К полуночи. Ты сможешь?

Я кивнула.

— А ты сможешь?

— Чего бы это ни стоило, — согласился он.

— Чего бы это ни стоило, — эхом отозвалась я. — А Хендрикс и Нельсон?

— Я найду их. Не беспокойся о них, — когда я фыркнула, как будто это было невозможно, он цыкнул на меня. — Просто позаботься о себе, ладно?

Новый страх нарастал во мне, как бушующий вулкан.

— Да.

— Они будут задавать вопросы, — он понизил голос почти до шёпота, и мне пришлось читать по губам, чтобы понять его. — Ты когда-нибудь играла в игру «Две правды и ложь»?

Я посмотрела на него, как на сумасшедшего.

— Да, — наконец призналась я, чувствуя, что в любой момент нас разделят.

— Это ключ к допросу, — быстро объяснил он. — Запомни это. Давай им больше правды, чем лжи. Всегда, — я кивнула, но этого было недостаточно для него. — Скажи мне это в ответ.

— Две правды и одна ложь, — прошептала я, чувствуя, как сердце колотится в горле.

— Ты поняла, детка, — он подмигнул мне.

Я почти улыбнулась его шутке, но тут Кейн и его приспешники вернулись, и дверь в школу открылась. Внутри здания было темно и прохладно, и после яркого дня снаружи я чувствовала себя слепой и стала спотыкаться.

— Осторожнее со стенами, — пробормотал Кейн.

Дверь с грохотом захлопнулась за нами, и три аспекта стали очевидны: тусклый свет свечей, освещавший коридоры. Мучительный плач зомби. И отсутствие запаха.

Когда мои глаза привыкли к свету, я увидела одну из самых ужасных сцен в моей жизни. В моей жизни, которая была наполнена ежедневными убийствами, гниющей плотью и смертью.

Школа была устроена так, что она разделялась на два коридора в форме буквы V вдали от парадных дверей. Прямо от меня слева находился какой-то кабинет со стеклянными стенами и вращающейся дверью. Мой взгляд упал на Хендрикса и Нельсона, и я лишь на мгновение ощутила лёгкий намёк на облегчение.

Затем мой взгляд вернулся к чему-то настолько мерзкому и отвратительному, что я даже подавилась. Зомби выстроились в коридорах. Выстроились вдоль коридоров. В шкафчиках, которые первоначально использовались для студентов, были сняты двери и заменены стальными решётками, как в тюремной камере. И в каждый индивидуальный шкафчик, чтобы их руки могли дотянуться до коридора, были засунуты Пожиратели. Они стонали одновременно низко и высоко, уткнувшись лицом в решётку. Пространство между прутьями было достаточно широким для их тонких, как кости, рук, но не настолько большим, чтобы они могли просунуть в него лицо.

Их белая, как бумага, кожа местами облезла до сухожилий и костей. Они цеплялись и хватали воздух перед собой, как будто могли дотянуться до людей, которые проходили мимо них, как будто ещё пару сантиметров смогут подарить им еду, в которой они, казалось, так отчаянно нуждались.

Потеряв дар речи и испытывая отвращение, я тупо таращилась. Ощущение было такое, словно смотришь на собачью драку, я знала, что это животные, а не люди, но жестокость была ошеломляющей.

Сквозь туман моих мыслей я услышала, как Кейн приказал:

— Отправьте его к остальным. Я отведу её к отцу.

Паника наполнила мою кипящую кровь, и я резко повернула голову к Вону. Хорошо, что его поместят к братьям.

А что насчёт меня?

Кейн положил руку мне на бицепс и потащил в противоположный коридор. Я начала сопротивляться, и его хватка усилилась. Наклонившись так, чтобы его рот снова оказался рядом с моим ухом, он прошептал:

— Будет безопаснее, если ты подчинишься.

— Риган, — низким голосом произнёс Вон.

Наши взгляды встретились: он обещал, что всё будет хорошо, а я умоляла его сделать это. А потом, потрясая меня до глубины души, он крикнул:

— Я люблю тебя.