Формула любви, или О бедном диэре замолвите слово - Славачевская Юлия

Мы потратили еще какое-то время, чтобы добросовестно спеленать диэра разорванными простынями. Миримэ, кровожадно ухмыляясь, запихала ему кляп, и мы совместными усилиями отбуксировали мужика в угол, чтобы никто об него не запнулся.

И вот еще какая странность. Как только я отвернулась и пошла к своей кровати, Миримэ вытащила из своей рубашки булавку и вколола в диэра. Я спрашивать не стала, сделав вид, что не заметила. Вдруг она таким образом метила территорию?

Утром нас разбудила няня громким вопросом:

– Дети, а откуда вы сперли эту мумию?

– Сама пришла, – призналась я, зевая во весть рот. – Добровольно. Но осталась принудительно.

– Кого-то она мне напоминает… – Няня зависла над страшно вращающим глазами диэром, жующим свой кляп. – Только вот кого?

– Новую игрушку Лилит? – невинно предположила я, натягивая сапоги.

– С собой, что ли, потащим? – нахмурилась шмырг. – Тяжелый же. – Она примерилась, чуть приподняла пленника и сообщила: – Ладно, в случае чего будем катить! – И вытолкала нас с эльфийкой из комнаты на завтрак.

Пока мы всей компанией молча насыщались, а Дирк бдительно следил за порядком, в дверях появился Коррадо с парой-тройкой воинов в легком вооружении – кожаных доспехах или кольчугах.

На сей раз диэрский национальный герой оделся поприличнее: из-под расстегнутого дублета из темно-синего бархата, богато расшитого бриллиантами, жемчугом и серебряной нитью, выглядывал более яркий шелковый жилет и белая рубашка с вышивкой и кружевной отделкой. Наряд завершали короткие бархатные черно-синие штаны с буфами, черные чулки и высокие сапоги.

Я даже плечами повела, удивленно разглядывая воеводу: Ладомир чаще всего одевался в типичный восточный наряд, в городе все остальные ходили также по-восточному, а тут типично европейский средневековый костюм? И солдаты тоже одеты по всем европейским традициям, включая алебарды, арбалеты и шпаги. Чего я еще не знаю или не понимаю?

В открытую настежь дверь трактира было видно кучу народа – представителей разных рас, одинаково пребывающих в полнейшем унынии.

Люди и нелюди утирали слезы, бабы причитали, мужики мрачно скалились, взирая на меня довольно-таки недобро. Сплоченный отряд солдат в двести голов приехал верхом, в тяжелых доспехах и полном вооружении, со штандартами, знаменами и алебардами. Эти бросали на меня и вовсе недружелюбные взгляды, у меня от них шел мороз по коже. Парни спешились, и во дворе места волосинке упасть не осталось.

– Что встали? – оглянулся диэр. – Сюда вам хода нет. Хотели попрощаться – прощайте! Если что, не поминайте лихом.

– Господин! Позволь пойти вместо тебя! – Воины, старые и молодые, как один, шагнули вперед. Интересно, есть ли среди них диэры или кто-то, способный заинтересовать Лилит? Я присмотрелась: вряд ли…

– Не дозволяю! – отрезал полководец, гордо приподнимая голову. – Это мое право и честь.

– Прощай, воевода! – прогудели его провожающие. И… остались толпиться во дворе.

– Доброе утро! – расплылась я в счастливой улыбке. Главное, счастья побольше, а то те, которые остались на улице, на клочки раздерут.

– Приветствую вас, сиятельная княгиня, – поклонился мне Несгибаемый. – Как только вы будете готовы, я в вашем распоряжении.

– Кто княгиня? Где? – всполошился трактирщик. Вытаращил на меня глаза. – Она княгиня? – И закручинился: – Нет, куда все-таки катится этот мир? Это же катастрофа!

– Почему? – поинтересовался Коррадо, чуть подняв правую бровь. В его темных глазах мелькали смешинки.

– Потому что она княгиня, – начал жевать свой фартук Дирк. – И у нее пожизненная скидка в моем трактире…

На этих словах мама Мума и Лума поперхнулись травяным настоем.

– Это какие же убытки! – закончил убитый горем трактирщик. Тоже нашел трагедию!

Смех диэра заставил всех вздрогнуть, разрушая напряженность момента.

– Не все так страшно, – улыбнулась я Дирку, пребывая в благодушном настроении. – У меня тут еще братья нарисовались, – ткнула я пальцем в сторону притихших эльфов. – Они заплатят то, что с меня недополучишь.

– То есть как по-родственному помочь, – вскинулся прижимистый Магриэль, – так ты нас знать не знаешь, а как заплатить – так братья?!

– А зачем тогда вы нужны? – фыркнула я. – Если не можете заплатить за одну сестру?

– Сиятельная, – нахмурился Несгибаемый, дернув головой. – Если я правильно вас понял, то вы в родстве с дроу и эльфами?

– Как оказалось, – уныло кивнула я, наблюдая, как трактирщик загибает свои пальцы, что-то подсчитывая и шевеля при этом губами. – Они только недавно обнаружили, какая я выгодная родственница, и теперь всеми силами пытаются меня вернуть в лоно семьи. – Искренне призналась, положа руку на грудь: – Я бы даже согласилась, но, боюсь, мне не потянуть титул хорошо воспитанной приличной эльфийки из знатной семьи.

– И что вас тут смущает? – не воспринял мой сарказм Коррадо. – Знатная, приличная или воспитанная?

Эльфы подтвердили его вопрос энергичными кивками.

– Меня не устраивает слово «эльфийка», – честно ответила я. Пожаловалась: – Наверное, уши маловаты, чтобы улавливать такую честь.

– Ты хочешь сказать, – начал вставать из-за стола разозленный Магриэль, – что лишь длина ушей мешает тебе признать наше родство? – Он кинулся ко мне с криком: – Сейчас я тебе их вытяну! – И был остановлен мечом Коррадо, приставленным к горлу.

– Никто, – спокойно сказал Несгибаемый, – не смеет причинять вред сиятельной княгине в моем присутствии, даже ее неприятные родственники!

– Это не вред! – слегка отодвинулся от лезвия брюнет. – Это добавка к хорошему воспитанию! – Но голос выдал его страх, он звучал хрипло, как чужой.

– Воспитывать ребенка могу только я! – заявила няня, доставая из-за спины кастет. – Остальные могут исключительно рекомендовать!

Я зажала руками уши и зажмурила глаза, чтобы не завизжать: мой гордый муж-князь переживает страдания в рабстве, а они меня делят и ерундой занимаются. Ей-богу, если бы моя жизнь стала собакой, я бы ее из милосердия пристрелила!

– Может, мы уже спасем Ладомира? – заявил до этого молчавший Къяффу. Он обвел нас строгим взглядом. – А потом подеремся на радостях?

– Твоя правда, – встала я из-за стола. – Только нужно скатить вниз еще одного участника – и можно отправляться.

– Какого участника? – нахмурился паос. – Кого ты еще впутала в эту авантюру?

– Да дети сувенирчик для Лилит припасли, – небрежно ответила няня. – Предлагаю всем подняться в комнату Лели, чтобы особо не напрягаться и не переть эту тушу вниз.

Наша компания с этим дружно согласилась. Эльфы, паос и орчанки пошли собираться, а мы с Миримэ, Коррадо и шмыргом поднялись наверх. Эльфийка в длинном плаще с глубоким капюшоном, один нос наружу торчит. Нарядный диэр налегке, с мечом и кинжалом на боку, только плащ на руку прихватил. Оставшиеся члены отряда МЧС – то есть я и шмырг – выглядели как обычно.

– А теперь слушайте меня, – приперла Ар’Инна дверь тяжелым засовом. – Сейчас мы их всех оставим. Потому что будет слишком много доступных для суккуба объектов, через которые можно будет воздействовать на тебя, Леля. – Шмырг припечатала: – Из мужчин с нами пойдут только лишь ты, Коррадо, и эта мумия!

– Н-не на… – запинаясь и пунцовея, начала возражать я. Но было уже поздно. По хлопку няни мы перенеслись во владения Лилит. Вернее, перенеслись я и эльфийка. Миримэ скинула длинный плащ и осталась в прикиде Лары Крофт. Разве что вместо пистолетов на перевязи были кинжалы. Я еще успела похихикать над новой эльфийской модой.

Диэры отстали.

Я не сразу стала нервничать и волноваться из-за отсутствия Коррадо, потому что нас отвлекли: перед нами развернулась дивная картина, и я покатилась со смеху.

– Ш-ш-ш! – Эльфийка зажала мне рот, накидывая на нас свой плащ и делая странные манипуляции пальцами. – Полог невидимости. Если не будешь орать и громко смеяться, нас никто не заметит, – сообщила Миримэ.

Я хотела спросить «откуда?», но отвлеклась. Зрелище стоило того.