Ярослава Лазарева - Легенда ночи
Я свернула в нужный переулок и увидела, что он пуст. Калитку подворья закрывали в шесть вечера, поэтому посетителей в это время уже не было. И вообще не наблюдалось ни одного прохожего. Я начала медленно прогуливаться по переулку. Он был очень коротким, от силы двести метров, с одной стороны нависали деревья, с другой — располагались старые двухэтажные домики.
— Лада, — услышала я тихий зов и повернула голову.
Темная фигура Арно в длинном плаще с поднятым воротником маячила возле стены одного из домиков. Я бросилась к нему, но краем глаза заметила в отдалении еще одну фигуру. Мне показалось, что я вижу Атанаса. Его серебристые седые волосы, откинутые назад, трудно было не узнать. Мое сердце забилось от ужаса так сильно, что я ощутила боль в груди. Захотелось немедленно убежать куда подальше. Арно молча схватил меня. Я увидела широко раскрытый рот с выросшими клыками, поняла, что никто со мной разговаривать не собирался, решили просто превратить в вампира, но не смогла даже закричать, лишь пискнула от страха, как попавшаяся в когти кошки мышка. Но со стороны, видимо, казалось, что Арно схватил меня в объятия и хочет поцеловать, потому что в этот же миг раздался звонкий голосок и сработала вспышка фотоаппарата.
— Попались!! Наша примерная девочка Лада тайком встречается с Димой. Игра в троечку ее не устраивает! Я вас выведу на чистую воду!
Арно замер. К нам подлетела Ира и схватила его за воротник плаща, разворачивая к себе. Я не успела вмешаться. Поняв, что ошиблась и это вовсе не Дима, Ира вытаращила глаза.
— Кто это? — сорвавшимся голосом спросила она.
— Беги! — прохрипела я и отскочила.
Но было поздно. Арно с размаху вонзил ей в горло клыки. Ира захрипела и задергалась. Фотоаппарат выпал из ее рук и отлетел в ближайшую лужу. Из уголков ее раскрытого рта побежали струйки крови. Я на миг оцепенела от ужаса. Затем первым порывом было броситься к ней и как-то помочь. Но глаза Иры уже закатились, лицо посерело, тело оцепенело. А Арно все никак не мог оторваться. Меня так трясло, что я с трудом стояла на ногах. И вдруг передо мной возник Атанас. Он был невозмутим и бледен до синевы.
«Мне конец! — с тоской подумала я. — От него мне не уйти!»
Арно уже отбросил труп Иры и смотрел на меня. Атанас медленно раскрыл рот и сделал шаг ко мне. Одной рукой я начала лихорадочно искать кулон, другую сунула в карман. Горох! Не медля ни секунды, я достала полную пригоршню и бросила им под ноги. Глаза вампиров остекленели.
— Один, два, три, — глухо заговорил Атанас, бросился на колени и стал ползать по грязи, собирая горошины.
— Четыре, пять, шесть, — вторил ему Арно, ползая рядом.
Я стремительно бросилась к калитке, ведущей в подворье. На мое счастье, из арочного прохода возле церкви показался священник. Заметив меня, он остановился.
— Помогите! — закричала я, рыдая.
— Сейчас, дочь моя, — отозвался он и быстро двинулся ко мне. — Успокойся!
Я боялась оглянуться. Он приблизился и замер, уставясь в переулок, потом начал истово креститься, шепча молитвы. Я обернулась. Тело Иры лежало на асфальте. Лохматая черная собака бежала прочь, огромный черный ворон скрылся за деревьями. Значит, он уже сосчитали все горошины. Священник бросился к Ире. Я шла следом. Он упал на колени и проверил пульс. Потом закрыл ей глаза.
— Помоги мне, — тихо сказал он и взял труп под руки.
Я подхватила его под колени, стараясь не смотреть в лицо Иры и на искусанную шею. Мы втащили тело на территориию подворья. Охранники уже спешили к нам. Они увели меня в подсобку, налили горячего чая. Меня так трясло, что зуб на зуб не попадал. Когда появились милиционеры, я сказала, что на девушку напала огромная собака и начала ее кусать. Священник подтвердил, что видел, как от трупа отбегала именно собака. Конечно, экспертиза установит, что следы укусов совсем не похожи на собачьи. Но я не могла им (больше ничего сказать. На вопрос, знаю ли я жертву, я кивнула. Пояснила, кто она, они записали данные. Что мы тут с ней делали, никто не спросил. Видимо, решили, что сокурсницы вышли вместе погулять. То, что Ира была обескровлена, тоже почему-то не вызвало у них подозрений. Я слышала, как один говорил другому, что кровь могла вытечь через прокушенную ярремную вену, а затем ее смыло водой, тем более что переулок шел чуть под уклон к шоссе. Они нашли Ирин фотоаппарат. Он лежал в луже и был испорчен. Скоро появился врач. Меня осмотрели, хотя я твердила, что собака меня даже не коснулась, я сразу побежала к калитке. Врач сделал укол успокоительного, и меня отвезли домой. Оказавшись в квартире, я заплакала, а потом сама не заметила, как уснула. Видимо, подействовал укол.
Меня разбудила мама. Она пришла с дежурства довольно поздно, около десяти. Заглянув в мою комнату, удивилась, что сплю одетая. Но приглядевшись ко мне, она испугалась.
— Что с тобой, дочка? — Она села ко мне на кровать.
Я протерла глаза. Голова была словно в тумане, сердце давило, и казалось, что оно бьется еле-еле и вот-вот остановится. Мама ничего не знала о моих институтских проблемах, об Ире слышала крайне редко.
— Моя сокурсница сегодня погибла, — тихо ответила я.
— Как? Что случилось? — еще больше разволновалась мама.
— Можно, я не буду рассказывать сейчас? Мне плохо, — устало произнесла я. — Я успокоительное приняла, вот и уснула в одежде.
— Бедная моя девочка, — мягко проговорила мама и погладила меня по волосам. — Представляю, какой это шок. Отдохни, успокойся. Что ты принимала?
— Валерьянку, — ответила я первое, что пришло в голову.
— Я тебе дам снотворное. Разбери кровать и ложись.
Утром я хотела немедленно связаться с Грегом и все ему рассказать. Атанас решил все за нас, он не отступит. Мне было страшно. Я вцепилась в кулон на моей груди и мысленно начала звать Грега. Но он не появился. Нужно было вставать и отправляться в институт, я даже думать боялась о том, что придется выйти из дома. Только здесь я чувствовала себя в безопасности. Дверь тихо стукнула, я вздрогнула. Заглянула мама, спросила, как я себя чувствую, предложила пропустить занятия. Я хотела этого больше всего, мечтала остаться дома и прийти в себя. Но, представив, что сокурсники уже узнали о смерти Иры и о том, что я была в этот момент рядом, решила пойти. Мое отсутствие показалось бы подозрительным.
Когда я появилась в аудитории, наступила мертвая тишина. По лицам я поняла, что все уже в курсе произошедшего. Такие вести распространяются мгновенно. Я подошла к своему столу.
— А вот и единственная свидетельница трагедии! — громко произнес один из парней. — Жива-здорова, как мы видим!
