Клетка для дикой птицы (ЛП) - Фаст Брук

Я подавила смешок.

Вейл опустил руку, собираясь с мыслями. — Для функции причинения боли я нажму маленькую кнопку на планшете, и браслеты ударят вас током. Не знаю, насколько это будет больно, но разряд должен быть достаточно сильным, чтобы вывести вас из строя.

— Короче, будет пиздец как больно, — подытожил Август. — Принято.

Я стиснула зубы. У меня было полно травм, и это лишь временно. И оно того стоит, раз уж мы нашли выход.

— Давай уже, — сказала я Вейлу, встречаясь с ним взглядом. — Мы готовы.

Он прикусил губу, пристально глядя на меня мгновение, затем кивнул. Поднял руку и коснулся экрана — всего один раз.

Я почувствовала что-то похожее на укол булавкой в запястье.

— Ладно, — выдохнула я, уставившись на руку. Ожидая. Лоб наморщился. — Больно, конечно, но не…

Я закричала.

И кричала.

Мою руку отрывали. Укол распространился, как болезнь, прожигая плоть и жилы, разрезая кости.

— Останови это! — заорала я, отказываясь смотреть на свою руку. Слёзы лились из глаз, стекая в рот. Душили меня.

Боль взметнулась вверх к плечу. Она пожирала меня. Я не переживу этого.

Чьи-то руки были на моей спине, на голове, касались меня, но и это причиняло боль. Я попыталась отступить, сбежать от рук и боли, но не смогла пошевелиться — попытка закончилась тем, что я рухнула плашмя лицом вниз, и я захотела умереть.

— Убей меня, — прошептала я. — Пожалуйста.

Я повторяла эти слова, пока мир вокруг не померк во тьме, и я не сбежала в блаженное небытие.

Глава двадцать четвёртая

— Мне так жаль.

Я скорее почувствовала эти слова, чем услышала: губы, произносившие их, прижались к моему уху, затем к виску, а потом ко лбу.

— Птичка. Ты меня слышишь?

Мне было удобно там, где я находилась — свернувшись калачиком у чего-то твёрдого и восхитительно тёплого.

— М-м-м, — промычала я, льня к теплу.

— Клянусь Советом, — пробормотал голос. Руки сжались крепче, прижимая меня к твёрдой груди. — Тебе больно?

Больно?

Какой странный вопрос. С чего бы мне испытывать боль? Всё было тёплым и…

Боль.

Всё нахлынуло обратно, и я распахнула глаза, желая убедиться, что моя рука не повреждена необратимо.

Но она была в порядке.

Конечность лежала на животе, слегка покрасневшая, но в остальном совершенно нормальная.

И если было настолько больно, то…

— Август? — позвала я, зашевелившись в руках Вейла и сканируя взглядом тенистые деревья.

— Я здесь, Торн, — отозвался Август, и я резко повернула голову в другую сторону; выдох облегчения покинул меня, когда я его увидела.

По линии роста волос у него блестел пот, и он жадно хватал воздух, словно пробежал несколько миль, но в остальном казался невредимым.

— Ты не отключался? — спросила я.

— Отключался, — подтвердил он. — Очнулся две минуты назад. Кажется, болевой порог — это то, в чём я тебя уделал, охотница за головами.

Он закончил фразу, подмигнув, но он был прав. Мы должны были найти способ сбежать через туннели во время охоты, но мысль о попытке побега в тумане такой боли… меня передёрнуло.

Я повернулась к Вейлу, который запечатлел ещё один лихорадочный поцелуй у меня на лбу; его глаза бегали по моему лицу.

— Я в порядке, — сказала я ему.

— Поверить не могу, что я сделал это с тобой, — прошептал он, нахмурив брови и опустив уголки губ. Он не смотрел мне в глаза, а его собственные были тяжелы от сожаления.

Я потянулась, положив ладонь ему на щеку. — У тебя не было выбора.

— Ты просила меня убить тебя.

Я не знала, что на это ответить. Просила. Я никогда в жизни не испытывала такой боли.

Я прикусила губу. — Тогда сделай так, чтобы мне больше никогда не пришлось чувствовать эту боль снова. Убедись, что мы уберёмся отсюда до того, как функции запустят в работу.

Я пристально смотрела на Вейла, пока говорила, и он наконец встретился со мной взглядом, удерживая его долгую минуту, прежде чем твёрдо кивнуть. Он осторожно поставил меня на ноги, придерживая рукой за спину, пока я не доказала, что способна идти.

Мы направились обратно в Эндлок, и несколько минут шли в тишине, пока Август не заговорил.

— Как мы собираемся гарантировать, что всех шестерых выберут для охоты одновременно, когда мы будем готовы бежать? Кит нужно знать точный день, почти до часа, когда мы уходим, чтобы она могла взломать систему безопасности и установить время отключения слежения на наших браслетах.

Я тоже об этом думала: как неуютно от того, что огромная часть нашего плана побега зависит от случая. Мы могли сколько угодно дразнить охотников, но это не гарантировало, что они выберут нас в качестве мишеней.

— Думаю, нам нужно уходить ночью, — сказал Вейл, заставив нас с Августом застыть на месте.

— Ночью? — прошипела я, и одновременно с этим Август спросил: — Как мы попадём на территорию так, чтобы никто не заметил?

Вейл поднял руки в примирительном жесте. — Знаю, это трудно представить, но уход ночью — единственный способ убедиться, что никто не останется позади. Придётся сделать так, чтобы все отключились.

— Как? — спросила я, обмениваясь раздражённым взглядом с Августом. Конечно, уходить ночью было бы предпочтительнее. Если мы сбежим во время охоты, Ларч заметит это гораздо раньше, и у нас будет не так много форы, прежде чем он вышлет за нами поисковые отряды.

— Не знаю, — признал Вейл, потирая шею сзади. — Я думал о том, чтобы подмешать наркотик в еду в столовой, но не могу придумать, как гарантировать, что все это съедят. Смен ужина несколько, и часто охрана и Ларч даже не едят еду из общей столовой. К тому же нужно придумать, какой препарат использовать.

— Концентрированный железокорень.

Слова сорвались с языка прежде, чем я осознала, что собираюсь их сказать. Пока он говорил, я представила Эгги: она курила железокорень годами и выработала нечто вроде иммунитета, так что траве требовалось больше времени, чтобы её усыпить, но для большинства людей эффект был почти мгновенным.

Август кивнул. — Это сработает.

— Но всё ещё остаётся вопрос, как ввести его в организмы всех присутствующих, — пробормотала я. Вейл был прав: попытка подмешать его в еду слишком рискованна.

Мы перебрасывались идеями всю дорогу обратно к тюрьме, в конце концов решив подключить друзей и посмотреть, смогут ли они придумать решение.

К тому времени, как мы оказались в стенах Эндлока, я умирала, как хотела в душ. Пройдя мимо Ларча, который казался чрезвычайно довольным нашим растрёпанным видом, я получила разрешение на блаженно уединённый душ в ванной. Охрана уже заперла остальных заключённых по камерам на ночь, и я позволила себе задержаться под горячей струёй воды.

Как бы яростно я ни терла кожу и несмотря на воспоминания о функции причинения боли, я не могла стереть улыбку с лица.

Потому что скоро мы попробуем свободу на вкус.

***

— Вентиляционные шахты.

Моя ложка замерла в воздухе на полпути ко рту, и я, широко раскрыв глаза, уставилась на Джеда. — Что?

— Если предположить, что мы найдём способ испарить концентрированный железокорень, — сказал Джед, грызя ноготь большого пальца, — мы сможем прогнать его через систему вентиляции во все помещения тюрьмы.

Август, Яра и я переглянулись; у всех троих одинаково отвисли челюсти. Смешок пузырём вырвался у меня из груди.

Август тихо присвистнул. — Клянусь Советом.

— Это может сработать, — сказала Кит, выскребая последнюю ложку каши из своей миски. — Нам понадобится ультра-концентрированная настойка железокорня. А потом мне нужно будет установить диффузор в систему вентиляции — остальное система сделает сама, разгонит пары по комнатам всей тюрьмы.

— Джед, — прошептала я, качая головой в восхищении.

Всего пару дней назад я думала, что лучше всего не посвящать его в эти важные разговоры, а теперь… я не знала, нашли ли бы мы решение без него.