Помощница капитана. Книга вторая (СИ) - Ветер Морвейн "Lady Morvein"
– Вы думаете, что сможете вернуться назад? – спросил он, когда слово наконец досталось ему.
– Отвечайте на вопрос! – перебил его боцман, выступавший в роли судьи.
Орлов не обратил внимания на него.
– У вас дома семьи. Матери. Жёны. Невесты. Вы скучаете по ним. Я могу вас понять.
– Орлов!
– Только подумайте – как они будут смотреть на вас, когда узнают, что их супруги – дезертиры, – Орлов перевёл дух, – что их супруги – трусы, убившие собственного капитана. Что их супруги стали преступниками – потому что! – он возвысил голос, – никому из вас не вернуться назад. Быть может, здесь, в десятках дней пути по Ветрам, вам и кажется, что Таурон далеко, и никто не узнает о том, что здесь произошло. Но это не так.
Стояла тишина. А через некоторое время незнакомый голос произнёс:
– Почему решение продолжить путь принималось без нас?
Орлов не стал поворачиваться на звук. Продолжая смотреть поверх толпы, он произнёс:
– Я – капитан. Я принимаю решение, куда проложить курс. Я принимаю решение, кому жить и кому умереть. Кто первым пойдёт в бой, а кто останется в тылу. И я решаю, что важнее для нас. Если вы не согласны с моим решением – пусть командование рассудит нас. Всю ответственность за смену курса я беру на себя. Но я буду отвечать перед императором, а не перед самозванцем, который, очевидно, ступил на военный корабль в первый раз, – на последних словах Орлов повернулся к Чеботарёву и в упор посмотрел на него. – Этот человек предал меня. Завтра он так же предаст и вас.
– Вы хотели поменять курс ради собственной выгоды! – Чеботарёв стукнул кулаком по столу.
– Разве не это сделали вы сейчас? – Орлов снова обвёл взглядом толпу. – Выпустите офицеров, которые разбираются в навигации. Пусть проверят курс.
Поднялся шум, и больше Орлову ничего не удалось сказать. Его увели и снова поместили в камеру, где он и находился до самого вечера – по-прежнему не в состоянии уснуть, он лежал на узкой койке, а Ксения примостилась рядом и задумчиво гладила его по волосам. Казалось, всё происходящее ничуть её не напугало.
Когда склянки пробили девять вечера, в тюремном коридоре наконец появилась ещё одна делегация. Она почти целиком состояла из матросов, среди которых шёл лишь один из младших офицеров – навигатор седьмого звена.
– Вы свободны, – произнёс глава делегации, звякнув ключом, и с глубоким вздохом Орлов поднялся на ноги и вышел в коридор, – приносим наши извинения, капитан.
Орлов поджал губы, сдерживая злость.
– Где Чеботарёв? – спросил он.
Глава делегации отвёл взгляд.
– Один из шлюпов пропал, – сказал он. – И вместе с ним – старший лейтенант.
Не говоря больше ни слова, Орлов двинулся по коридору прочь. Он обернулся только один раз – проверить, следует ли Элена за ним. В том, что Ксения стоит у него за плечом, он не усомнился ни на миг.
– Будьте добры, передайте штурману Соколову, что он повышен до боцмана, и первая вахта – его.
Ксения кивнула, и, покинув коридор, они разошлись в разные стороны – Орлов отправился на офицерскую палубу, а Ксения – отдавать приказ.
Когда Ксения наконец закончила с заданием и открыла дверь капитанской каюты, Орлов уже лежал на своей койке, закрыв глаза.
Ксения осторожно прикрыла дверь за спиной и принялась расстёгивать китель.
Повесив его в шкаф, она, не снимая блузки, направилась к креслу. Потом замерла на секунду и повернулась. Поколебавшись, бесшумно подошла к Орлову и поцеловала.
Ксения хотела было выпрямиться, но Орлов, не открывая глаз, потянул её на себя.
– Вы собираетесь спать сидя? – пробормотал он, утягивая Ксению за собой на кровать.
– Я не хотела вам мешать.
Руки Орлова скользнули по пояснице девушки, и Ксения обнаружила, что голос не слушается.
Легко высвободив блузку, руки Орлова принялись стаскивать её, а затем заскользили по обнажённому телу.
Ксения со всей силы вжалась бёдрами в тело капитана.
– Капитан, не мучайте меня. Вы же видите – я вас хочу.
Орлов открыл глаза и, не говоря больше ни слова, придавил к кровати тело Ксении, навалившись на него всем весом. Избавив её от брюк, приподнялся на руках и принялся целовать острые плечи, спускаясь поцелуями всё ниже на грудь.
Остановившись на уровне живота, очертил языком пупок. Затем выгнулся, скользнул вверх по телу Ксении и резко вошёл в него.
Ксения резко выдохнула. Орлов принялся целовать её лицо. Руки Ксении подхватили бёдра капитана и вжали плотнее в себя.
Орлов задвигался неторопливо, стараясь прочувствовать каждый миг – ему казалось, что он сходит с ума. Напряжение последних дней взрывалось внутри, смешиваясь с удовольствием, которого он не испытывал уже слишком давно.
Когда всё кончилось, они так и остались лежать, обнявшись, уже на боку. Ксения мерно поглаживала Орлова по спине и вжималась в него всем телом. Орлов кончиками пальцев чертил узоры на её спине – недолго, пока не уснул.
А Ксения всё смотрела и смотрела на лицо Орлова, вымотанное и казавшееся совсем прозрачным в полумраке, и никак не могла поверить, что он всё-таки принадлежит ей.
ГЛАВА 27
Согласно синайским законам, работать должны все преступники – за исключением тех, кто физически не способен к этому. Это рассматривается как способ реабилитации, который помогает осуждённым превратиться в законопослушных граждан.
Нехитрый закон этот Эван Аргайл, не работавший за всю свою жизнь ни единого дня, познал достаточно быстро.
Император явно был на него зол – и это как раз Эван вполне мог понять. Потому никакой посольской неприкосновенности или, по крайней мере, условий жизни, достойных посла, он так и не увидел за всё время, что находился здесь.
Его, как и десятки других заключенных, держали на небольшом судне в открытом космосе. Эта часть ситуации как раз и мешала ему совершить побег – потому что Эван видел два варианта уйти из этого места: захватить судно или угнать шлюп.
Первый вариант реализовать было трудно, потому что для управления кораблём требовалось десять или более человек, а даже если бы ему удалось организовать подобный отряд, они смогли бы захватить мостик и удерживать оборону там – но никак не отсеки управления парусами. На борту было слишком много солдат.
Кроме того синайцы, с которыми он делил барак – на борту корабля не было кают, только длинные палубы, где рабочие спали вповалку – отличались редкостной покорностью судьбе, и большинство из них не хотело ничего менять.
Те немногие, кто всё же отваживался на побег, шли вторым путём – угоняли шлюп. И Эван собственными глазами видел, как эти утлые судёнышки расстреливали башни того безумного сооружения, которое их заставляли возводить днём – дрейфующей в пустоте космоса покоящейся на курганах астероидов стены. Практический смысл её был невелик – стену можно было обойти сверху и снизу от плоскости эклиптики. И всё-таки он был – установленные на башнях орудия основательно перегораживали проход через перекрёсток Ветров, по крайней мере для маленьких кораблей. В том, что подобные орудия могли бы остановить галеон или быстрый клипер, Эван испытывал большие сомнения. Однако клипер, если бы даже он у него и был, ничем бы здесь не помог. Чтобы справиться с командой джонки, требовался солидный боевой экипаж.
На абордаж почти все известные Эвану виды пиратов шли с холодным оружием на перевес – узкие палубы кораблей меньше всего подходили для стрельбы.
Потому то, что в руках нападавших были сабли, удивило Эвана меньше всего.
В тот день их, как и всегда, гнали к ангару, чтобы там, облачив в скафандры, отправить на строительство Стены. Покинув барак, он успел сделать по коридору два десятка шагов, прежде чем корабль покачнулся и раздался взрыв.
«Началось», – подумал Эван. Ему не важно было, кто именно палит, помочь ему в деле побега мог бы любой.
Ещё через несколько секунд абордажные крюки вцепились в обшивку мёртвой хваткой. Тут же, ломая фальшборт, борт корабля пробил герметичный абордажный туннель, а из чёрного его зева в сина полетели гранаты, рассыпавшиеся при взрыве мириадами кусочков жалящего свинца. Страшно закричал один из чанай, на котором загорелась одежда. Из облака едкого желтоватого дыма вынырнула фигура, затянутая в чёрный китель ромеев, сверкнул клинок, грянул выстрел – и фигура бросилась вперёд.
