Ардмир Мари - Некромант-самоучка, или Смертельная оказия
— Сколько же всего мною упущено.
— Ты о чем? — поинтересовался метаморф.
— Ни о чем конкретно. Просто иногда думаю, как жаль, что меня ранее не обнаружили и насильно замуж не выдали. — Рыжий вновь споткнулся на ровном месте и застыл, пришлось быстро прояснять мысль: — То есть замуж как всех смертьнесущих.
— Кого выдали? — удивился он, еще не поворачиваясь ко мне лицом, но прислушиваясь явно к каждому слову.
— Ну, всех тех девушек, что были с даром, я имею в виду изменяющих облик.
— Замуж? — Надтреснуто переспросил он и опалил меня тяжелым взглядом.
— Ну да… Ведь в книгах прямо сказано, что после случая с наследницей горцев, одаренные были выявлены, обследованы и дара лишены. — Пролепетала я, и хотя освещение было скудным, я заметила, как одна за другой брови многоликого медленно полезли на лоб. — Как именно, конечно, умалчивается… — Дао-дво заторможено кивнул, я продолжила пояснять свою точку зрения. — Но с тех пор на игры стали набирать, замужних, рожавших, в крайнем случае, девиц имевших долговременную связь, я сделала вывод, что…
— Ну, ты и сказочница! — фыркнул он негромко. — Их не замуж выдали, а лишили способности к обороту. А что до остального — это просто прихоть императора, пожалел невинных девиц.
— А?! — я несколько оторопела от подобного сообщения. — Как лишали?
— Во время сложного обряда. И совершенно согласен, лучше бы смертьнесущих убивали, как сейчас предписывает закон. Гуманнее. — И взяв меня опять за локоток, повел, рассуждая: — Из меняющего сущность превратиться в дряхлеющего человека долгожителя та еще участь…
— Но-но-но… — Это совсем не вязалось с тем, что я думала! — Тиши сказал, что девочки, еще три девочки, что были им выбраны, лишились дара смерти весьма определенным способом.
— Забеременев, — подвел итог Дао-дво, — но то простые человечки, с привитым дефектным даром, а не с полученным от рождения.
— Дефектным?
— Именно. Ваш дар не совершенен и имеет изъян. Потрать грифон на свою разработку еще пару тройку лет, никто из вас не смог бы избавиться от свойств смертьнесущей определенным способом… — последнее он выделил урчащей интонацией и уже спокойнее добавил: — или найти от них иммунитет.
— Но я еще не нашла!
— Ты так думаешь? — Я настороженно кивнула, а рыжий улыбнулся и, стянув с меня платок, провозгласил: — Зря! — а затем уж совсем без перехода: — Раздевайся мы пришли.
И мы действительно пришли, к озеру, вода которого бурлила точь-в-точь как в одной примечательной заводи. От воспоминаний вздрогнула всем телом и в воду лезть зареклась.
— Опять пираньи? — дернулась отойти от метаморфа, но он не позволил ступить и шага, вернув меня назад и, обняв по-хозяйски, начал выводить круги на моей талии, там где корсет не успел перейти в штаны.
— Это всего лишь водный полигон, то есть зал. Начнем с простого: ты против живого противника — меня, а затем усложним: ты против мертвого. Не трясись, — неправильно понял он мою дрожь и продолжил "рисовать", — мы воспользуемся фантомами Могучего.
— Э-э-это понятно, — произнесла, старательно скрывая довольные переливы голоса. — Но почему в воде?
— Потому что на суше я тебя уже неоднократно проверил. — И без перехода скомандовал: — Снимай штаны, корсет и… — остановив взгляд на моей груди, — ладно рубашку оставь.
Представила, как буду выглядеть, да еще в воде.
— Но я без маечки!
— А я без комплексов и женскую грудь уже видел. — Думала, он сейчас опять заикнется про суповый набор, который этой самой грудью не обременен, но многоликий промолчал.
— Разоблачиться можешь там.
И указав мне на кусты справа, рыжий сам начал раздеваться. Быстро, деловито, уверенно, точь-в-точь как в карете, когда только вез меня в академию. Там он труселями сверкать не стеснялся, да и в академии, когда от лекарского крыла преследовал Бруга и меня, а здесь… Едва его руки коснулись ремня, метаморф глаза на меня скосил:
— Может, хоть отвернешься?
— А я без комплексов. Столько мужских тел пересмотрела в ведической школе, — ответила дерзко, но едва поймала его взгляд, поспешила ретироваться за кусты.
Раздеваться в соответствии с его предложением не стала, грудь скрыла платком, хоть какое-то ощущение облачения.
— Интересно… — Ой! От голоса, прозвучавшего за спиной я вздрогнула, оборачиваюсь, а это Гер хмурится и тщательно ощупывает мои штаны, возле его ног на камне лежат моя обувь, носки и корсет, по всей видимости, уже проверенные.
— Ты что тут делаешь?! — инстинктивно как можно ниже натянула рубашку и шагнула в высокую траву.
— Пытаюсь понять, куда ты все это время прятала мои звездочки и кинжал? А то мысли есть, но они не совсем приличные. — И взглядом скользит по мне от лица вниз.
— В поясе прятала.
— В этом? — искомый предмет тут же был обнаружен. И многоликий тщательно его осмотрел.
— Забавная вещица. Твоя?
— Брата, — качнула я головой. — Он сам его изготовил для походов на нежить, а когда занялся карпами, передал пояс мне.
— А оружие откуда?
— Тиши дал, — перевела я стрелки на грифона и раз уж, многоликий не возмутился, отчего его наследие перекочевало ко мне, спросила: — Слушай, а узнай ты об арбалете, тоже искал бы его на мне?
Мгновение Гер смотрел на меня стараясь осмыслить сказанное, а затем я поняла, что видела не все стадии гнева. Перья, крылья и когти полезли из многоликого одновременно, глаза налились кровью, руки сжались в кулаки, а все его тело пошло не то волнами, не то буграми мышц.
— Арбалет! — взревел рыжий. — Арбалет моей матери. Он дал тебе… Мамин арба… — до сих пор он говорил глухо, а теперь взревел наполнив голос утробным рычанием: — Сорвал печати!
Нет, Эррас Тиши, конечно, сволочь, но обвинять его на пустом месте я не могла, тем более что никакие печати с оружия сорваны не были и взяла его я.
— Гер, уймись! — он не внял, продолжил увеличиваться в размерах. Пришлось крикнуть громче: — Дао-дво, остынь! Никто ничего не срывал, присмотрись к звез… — Заметив шевеление в траве справа, я посмотрела в сторону ближайших кустов и подавилась не только окончанием слова, но и криком.
Меня хватило лишь на нервное подпрыгивание на месте и мельтешение рук.
— М-м-м-м! М! М-м-м! У-у-у-у!
Наверное, будь Гер менее ошарашен и разгневан неприятной новостью, он бы сразу распознал приближение водной карзии, услышал голодное урчание, доносящееся из озера, и ни за что не попал бы в ее капкан. Но Гер продолжал ругаться, а я мычать в попытке привлечь его внимание. И ведь ни проклятьем воспользоваться, ни пошевелиться, ни крикнуть нельзя — убьет на месте. Единственное спасение плавно и медленно уйти от ее языка липучки или дать бой, будучи в воде, в первом случае спастись еще можно, во втором… шансов меньше.
