Елена Янук - Эх, закрутилось!
— Давай! — махнула Даша. Пока я с оружием прикрывала вход, они подтащили наемника к отверстию и вытолкнули его на лестницу.
Дальше в дело пошел все тот же самый кухонный стол и прочие остатки мебели. Люда приволокла кожаные пуфики из своей спальни. Даша принесла стопку скатертей, покрывал и еще что-то постельное и, распихивая по отверстиям, сказала:
— Надолго конечно не закупорить, но надеюсь, они достаточно плотные.
— Ладно, дамы, зато будет, что внукам рассказать… — выдохнула Люда.
— У них другие приключения будут, собственные! Юным не до старческих рассказов. И вообще, хитрые, пусть свои сочиняют, — возмутилась Даша, расправив последнюю скатерть.
Кое-как тягу «отверстие-коридор-разбитое окно» удалось заблокировать. Конечно, мы понимали, что это ненадолго, но тут главное не останавливаться.
Как ни странно, именно в эти минуты я лучше всего поняла, что движение это жизнь. Потому, что стоило нам остановиться, страх лишал сил, подкашивались ноги, а уныние убивало не хуже пули.
— Пошли в спальню к Юле, составим Тучке компанию… Обожаю это кошку! И даже готова отдать ей все свои колготки на растерзание! — Люда пообещала аттракцион невиданной щедрости в отношении моей кошки. Тема, не вовремя почивших колготок, всегда была основой для раздраженного ворчания в нашей компании, но сейчас и она казалась такой милой.
Устало посмеиваясь, мы вошли ко мне. Королевские Покои принцессы были сонные, милые и ни капли не задымленные. Сплошное умиротворение.
Я заглянула. Тучка спокойно спала в шкафу. Даша подошла к окну, в котором из-под ставней виднелся кружевной край неба.
— Скоро будет светать…
— Как там у Толкиена: «рассвет — знак надежды»… — перефразировала Людочка популярное выражение.
Я плюхнулась в кресло, уложив добытый в бою автомат на колени.
— А для меня это один единственный знак… Я спать хочу… А мне не дают!
— Негадяи! — подразнивая, с акцентом прогнусавила Даша.
Я еще раз озвучила свое предложение:
— Может, нам надо было спуститься через лаз? Вдруг бы мы смогли вырваться из дома?
— Что, лавры Шварценеггера спать не дают? — съязвила Люда. — Там уже полы схватились… поздно, надо было сразу за этими нестись. Перебить и убежать, а мы перестраховались…
— Еще одна задними думками богатеет, — недовольно отозвалась Даша.
— А кто первый богател? — весело поинтересовалась Людочка.
— Я… — ворчливо призналась Даша.
Девчонки устало улыбнулись. Меня же раздражало их умиротворение:
— Я не могу вот так сидеть и ждать… — простонала я.
— Ладно, тогда вперед с автоматом наизготовку «туда-обратно» вдоль двери. Только сильно не топай, кошку разбудишь. Этого я тебе никогда не прощу!
— У меня сил нет, — ворчала я. — В нем почти четыре килограмма, если я его уроню, меня погребет под его весом.
— Охотно понимаю, так что сядь, расслабься и радуйся жизни.
Ответить я не успела, Людочка подскочила со стула:
— Девчонки, вы слышите? — Я покачала головой, так как ничего кроме гула и треска не слышала. — Не-а, а что?
— Там кто-то ходит!
— Где?
Мы замерли, прислушиваясь к малейшему шороху.
— Все-таки нас решили добить! — сообщила я, поднимая оружие.
— Юлька, стой… — нервно прошептала Люда. — Около щитка возятся.
— Как ты все разбираешь? — Я вообще ничего не слышала.
Через миг ставни отъехали, а на нас хлынула вода.
Даша, стоически принимая ледяной душ, развалилась в кресле, и едва слышно выдохнула:
— Наши…
Людочка устало ей улыбнулась.
— Бррр, где они были раньше?
Отъехала плита и буквально через миг в комнату ворвались два перепуганных здоровяка.
Похватав промокших жен, молча в них вцепились. Не преувеличу, если добавлю, что дрожащими руками.
Трагичному моменту немой слезливости, в самом лучшем смысле этого понятия, напряжению сцены «вцепления» друг в друга любимых супругов, позавидовало бы любое немое кино.
Мечтая, что меня кое-кто тоже так обнимет, и печально размышляя о несправедливости бытия, я решила пока не вынимать спящую Тучку для слезливых объятий. Ибо, на мне сухой нитки нет.
Так что я всего лишь вцепилась замершими пальцами в автомат, с надеждой вглядываясь в дверь и ожидая прибытия Сергея. А пока мне только и осталось, что развалиться в мокром кресле и наблюдать за суетой.
Очень хотелось спать, но переодевшись в сухой спортивный костюм, найденный Дашей где-то в запасниках, взяла Тучку на руки. Ей надо было погулять. Спустившись по мокрой сильно обгоревшей лестнице, я вышла на улицу, стараясь не оглядываться. Картина разрушений меня почти не трогала, сил на эмоции не было… Во дворе вокруг дома стояли машины, суетились незнакомые люди. Некоторые укрепляли лестницу, другие что-то выносили, но все они взволнованно говорили, вздыхали и печально оглядывали изуродованный дом.
Быстро миновав толпу, я удалилась к цветнику, чтобы выпустить Тучку и оглядеться.
И не подумаешь, что ночью был ветер и туман. Утро блистало мириадами ярко голубых оттенков. На стеблях зеленой травы покачивались капельки росы. Они сверкали в лучах восходящего солнца, и были похожи на маленькие бриллианты. За оградой в соснах безмятежно щебетали птицы, которым и дела нет, что наступила осень.
Я глубоко вздохнула и покачала головой, неужели все позади?! Но даже на радость этого осознания сил не было.
Пока я выгуливала кошку, Тео вывел Дашу и Люду из дома. Люда несла мою сумку и домик Тучки. Даша еще какие-то пакеты. Пришлось срочно вытаскивать свое чудо из цветущих кустов и идти к ним.
Поцеловав жену напоследок, Тео усадил нас всех в машину к одному из охранников.
— Вас отвезут в загородный дом. Выспитесь и отдохнете. Поговорим позже.
Мы послушно кивнули. Сопротивляться или настаивать на своем — сил ни у кого не было.
— А что с Сергеем? — тихо спросила я, прижимая Тучку к груди.
— Этим мы сейчас и займемся, не волнуйтесь. — Напоследок он с беспокойством посмотрел на Дашу и закрыл дверь.
Я устроила голову на Людочкином плече и тут же уснула.
Глава тринадцатая
Сергей
Я изготовился подороже отдать жизнь, но гиена, остановившаяся рядом, обратилась в человека.
Индира! Теща Ника, хозяйка стаи гиен. Как она оказалась здесь?
— Кто послал тебя? — тихо спросил я.
Гиена покачала головой, так и не поднявшись с земли, тихо произнесла:
— Лис, уводи преследователей дальше в лес, до предела. Там Тео с бойцами сжимают кольцо. И зря не подставляйся, никому твои геройства не нужны. Вожак шкуру снимет!
