Марина Суржевская - Отражение не меня. Сердце Оххарона
— Нет!
— Да.
— Ты меня не удержишь. Слышишь? Лучше просто убери метку…
Дальнейшее случилось так быстро, что я даже не успела осознать, как оказалась прижата к стене его телом. И дернулась, пытаясь освободиться.
— Отпусти!
— Ну уж нет, кошечка. Я все сказал, — В его глазах вспыхнуло желание, и он даже не собирался его скрывать. Наклонился и лизнул меня, провел языком по щеке. Я выгнулась, дернула головой, силясь ударить его.
— Не смей!
— Кто же мне запретит? — он внезапно схватил меня за волосы, прямо возле головы, не давая повернуться. Вторая рука по–прежнему сжимала мои ладони, так что я лишь слабо дергалась, с ужасом осознавая, насколько он сильнее и быстрее меня. Светлая Искра! С кем я решила тягаться? Где был мой разум, когда я шла сюда, надеясь выиграть? Похоже, в тот момент я была так поглощена обидой и ненавистью, что разум просто отключился!
Шариссар вновь лизнул меня — медленно, с откровенным наслаждением. Его бедра вжались в мои, и он потерся об меня всем своим большим мощным телом, словно зверь. Так же, как сделал тогда, в Обители, правда сейчас я все еще была в одежде. Все еще, потому что его намерения были совершенно очевидны, и он не собирался их скрывать.
Только на этот раз я была против. Слишком больно становится… после. Хотя тело помнило его ласки, губы и руки, что заставляли меня плавиться и сгорать, подчиняясь ему.
Зажмурилась, отчаянно желая вернуться в Хандраш, отсекая зов, что тянул меня к нему. Прийти сюда было плохой идеей. Очень плохой!
— Ну, уж нет, — прорычал он, — ты никуда не пойдешь, Лея! Не в этот раз!
Я глаза не открыла, погружаясь в состояние отрешенности и до боли желая вернуться!
— Не уйдешь, я сказал! — яростно сжал Темный мое тело. — Только попробуй уйти, и я выкину из окна твою сестричку, что спит в соседней комнате! Поняла, кошечка? Поняла меня?
— Что? — я распахнула глаза, шокировано уставилась в его лицо. Спокойствие слетело с Шариссара, словно сухой лист с ветки, и теперь он выглядел взбешенным. Клыки Темного удлинились и касались нижней губы, глаза горели красными углями, а дыхание с хрипом вырывалась из горла. Он словно окаменел, вжимая меня в стену с такой силой, что мне трудно было дышать.
— Ты слышала, — прорычал он. — Посмеешь уйти, и я за себя не ручаюсь.
— Незабудка у тебя? — я моргнула, осознавая, и перевела взгляд на дверь. — Где? Где она? Дай мне ее увидеть! Ты врешь?
Шариссар сжал зубы, выдохнул и резко отстранился, отпуская меня. Я отпрыгнула в сторону.
— Твоя сестра у меня, — сквозь зубы процедил он. — Так что не делай резких движений, кошечка. И не вздумай исчезнуть.
— Чего ты хочешь? — я перевела взгляд с двери на его лицо. Темный хмурился, но клыки пропали, хотя глаза все еще оставались красными.
— Правильный вопрос, — усмехнулся он. — Но ответ ты знаешь. Я хочу тебя.
Я закусила губу, руки сжались в кулаки.
— Зачем? — уставилась в его глаза, до боли вгоняя ногти в кожу. — Зачем, Шариссар? В Обители ты говорил, что я не нужна тебе. Что ты не заметишь разницы, если… под тобой будет другая. Так зачем я тебе сейчас? Искра погасла, тебе больше не надо пытаться сделать мне больно!
— Я не собираюсь объясняться, — сквозь зубы бросил он. В темных глазах мелькнула растерянность. — Так случилось. Я не могу… с этим бороться. Хоть и пытался. Ты нужна мне. Называй это, как хочешь. Я тебя хочу и получу то, что желаю!
Я закусила губу и сжала руки в кулаки. Искра, мне вновь захотелось вцепиться ему в лицо ногтями, разодрать до крови. Сейчас ярость в наших глазах была словно зеркальным отражением друг друга, если бы смогла дотянуться до своей плети — вновь ударила бы. Но вряд ли он мне снова это позволит.
— Я хочу увидеть сестру, — даже голос изменился, стал похожим на шипение.
— Позже.
— Сейчас! Я тебе не верю. Ты врешь, что Сиера у тебя!
— Я никогда тебе не врал, в отличие от некоторых! — выплюнул он. — И Незабудка у меня. И ты будешь делать то, что я тебе скажу, поняла, Лея? Потому что если я обещаю выкинуть девчонку из окна — это не пустая угроза. Уж лучше поверь мне на слово!
— Какая же ты сволочь, Шариссар, — прошептала я в бессильной ярости. — Ты сделал все, чтобы уничтожить Искру. Все, чтобы растоптать меня. А теперь угрожаешь, что если я не останусь с тобой, причинишь вред шестилетней девочке? Да ты просто… — я сжала ладонями лицо и отвернулась, не желая смотреть на него. Мне больно было на него смотреть. На месте сердца, кажется, образовалась огромная дыра, в которую проваливалось все хорошее, что было во мне. Это была какая–то бесконечность, засасывающая в себя мои глупые надежды, мечты и веру в лучшее. Я ненавидела его и себя за то, что поверила, за то, что увидела в нем что–то хорошее. За то, что жалела его!
— Мне плевать! — Шариссар так быстро оказался рядом, что я вздрогнула. Он сжал ладонями мою голову, заставляя смотреть ему в лицо. Глаза по–прежнему красные и на клыках кровь. Похоже, он прокусил собственную губу. Смотрелось это жутко, и я дернулась, пытаясь вырваться. — Смотри на меня, — его голос вновь изменился, рычащих ноток стало больше. — Не смей от меня отворачиваться, поняла? Не смей! Не смей…
Он прижался к моим губам. Но не укусил, как я думала. И даже не поцеловал. Просто прижался и замер. А потом откинул голову, втянул воздух. И схватил меня за руку.
— Идем.
— Куда ты меня тащишь?
— Ты, кажется, хотела увидеть сестру? — раздраженно бросил он. — Или передумала?
Я торопливо кивнула, хотя он на меня уже не смотрел. Темный провел ладонью по стене, и кладка раскрылась, открывая проход, освещенный голубоватым светом. Подняв голову, увидела кружащихся под потолком мотыльков — это именно они светились. Но ничего рассмотреть не удалось, проход закончился, и мы вошли в другую комнату. Я узнала ее сразу, ведь именно ее я видела благодаря Оракулу.
И мигом забыв обо всем на свете, я кинулась к постели, на которой свернулась клубочком Незабудка. Руки дрожали, когда я коснулась рукой ее щеки, мягких темных кудряшек. Сиера тихонько пискнула во сне, как котенок, и я почувствовала, как на глаза навернулись слезы.
— Не буди ее, — глухо сказал за моей спиной Шариссар. — У нее был трудный день.
Я не стала поворачиваться, вновь провела кончиками пальцев по щеке девочки.
— Ты обрезал ей волосы?! — я посмотрела на Шариссара с яростью. Он пожал плечами.
— Они мешали.
— Если я сделаю все, что ты захочешь, ты отпустишь Незабудку? — процедила я.
— Ты в любом случае сделаешь все, что я захочу, — в голосе Шариссара скользнула злость. Я не понимала его эмоций. Ведь он получит то, что захотел, пожелал из–за своей непонятной прихоти, так отчего он так злится?
