Даниэль Рэй - Данфейт
— Обычное имя, — пожал плечами мужчина и, надев на себя шлем, сел за руль. — Подброшу тебя до города. Там разберемся, что к чему.
— Спасибо, — буркнула Данфейт.
— В багажнике есть плащ. Накинь его, иначе совсем обгоришь.
Дани открыла сумку с поклажей и среди сложенных там бутылей с водой нашла белую шелковую накидку.
— Все? — поинтересовался Кейти, оборачиваясь к ней.
— Да, спасибо, — повторилась Данфейт и, ухватившись на его сидение, скорчилась в три погибели.
— Успокойся, я поеду медленно, — рассмеялся мужчина и обернулся к ней. — Странная ты какая-то… — произнес он и тронулся с места.
Час они провели в абсолютной молчании под рев мотора стремящегося вперед квадрацикла. Данфейт укуталась в плащ и придерживалась рукой за поручень возле сидения водителя. Кейти не обманул ее, когда пообещал ехать медленно. Ветер практически не донимал ее, и пыль не так настойчиво попадала в рот и глаза.
Что она делает здесь? Какой Сатрион? Они все мертвы. Они мертвы, и она тоже. Разве не замечают они это странное небо над головой? Где Амир, где очертания Деревы и ее лун? Нет, Этот Кейти не светятся, да и она перестала полыхать, как тогда, когда проснулась в этом странном месте.
В свое время Кимао утверждал, что оболочка после смерти тела существует в пространстве еще несколько часов, а затем растворяется, превращаясь в "ничто". Если это на самом деле так, не долго ей прозябать здесь. А если Кимао был не прав — тогда только Амиру известно, сколько времени она проведет в этом странном месте.
Дани приподняла голову и посмотрела вперед. Там, посреди этой бескрайней пустыни возвышались стены огромного города, высотные здания которого шпилями разрезали огненное небо и скрывались в его полыхающих сводах.
— Что это за город? — прокричала Данфейт.
— Изон, — так же громко ответил Кейти.
— Он один здесь?
— Нет! Местные строят свои поселения и сторонятся Изона.
Остановившись у высоченных железных ворот в этот оплот надежды и спасения для всех умирающих в пустыне, Кейти приподнялся и прикоснулся ладонью к электронной панели в этих дверях. Что-то замигало в ответ, и стальная преграда начала раздвигаться. Там, впереди, мельтешили люди, разодетые в цветные плащи: белые, синие, жетлые, красные и зеленые. Женщины и дети, старцы и молодежь спешили куда-то, едва ли пропуская друг друга на узких тротуарах этого большого города. Кейти остановился на одном из перекрестков и обернулся к Данфейт.
— Куда тебя подбросить? У меня еще есть время.
Данфейт посмотрела на него и задумалась. Куда ей было деваться? Что делать здесь?
— Мне некуда идти, — честно ответила Данфейт.
Кейти задумался и улыбнулся ей в ответ.
— Есть один человек, который может помочь тебе.
Данфейт вскинула брови и покосилась на молодого мужчину.
— Чем он мне сможет помочь?
— Ответит на вопрос, который наверняка тебя мучает: "что именно ты здесь делаешь"?
Данфейт глубоко вздохнула и пожала плечами.
— Тогда, не мог бы отвезти меня к этому человеку?
Асфальтированные узкие улицы, по которым разъезжали такие же квадрациклы, как и у Кейти, наводили на Данфейт панику. Столько людей, и все спешат куда-то. Зачем? Куда они опаздывают? И эти плащи, в которых они перемещаются…
— Что это за плащи, в которых все ходят? — спросила Данфейт у Кейти, когда они остановились на очередном перекрестке.
— Знак классового отличия.
— Классового?
— Местные, что живут здесь, носят желтые одежды, новые жители — синие, аркаины — белые. Красные — у зрячих, а зеленые — у их матриати.
— Здесь есть зрячие и матриати?
— А где их нет? — засмеялся Кейти и посмотрел на Данфейт.
— А ты, значит, аркаин?
— Это пока я аркаин. Мы с Имайей собираемся пожениться, и тогда я стану зрячим, а она — моей матриати.
— И Имайя согласна принять рабство добровольно?
Кейти с осуждением посмотрел на Данфейт и отвернулся.
— Говоришь, как заблудшие, — фыркнул молодой человек. — "Mazetriz" с древнедеревийского переводится, как "мать моих детей". Стать матриати для своего зрячего — очень большая честь. Этих женщин почитают все, а кто осмеливается выказать им пренебрежение — грозит обрушить на себя гнев всех, принявших обет соблюдения равновесия.
— Что это за обет такой?
— Все, кто поступают на обучение к зрячим, дают обет соблюдения равновесия. Он гласит, что каждое явление, хорошее или плохое, должно быть уравновешено таким же противодействием. Матриати, подобно Юге, даруют жизнь, зрячие подобно Амиру — забирают ее. Все мы — часть этой равновесной системы. Один умирает — другой рождается. Одна оболочка растворяется в энергии Амира, другая рождается из энергии Юги.
— А что будет, если оболочка не раствориться в Амире?
— Тогда приходим мы и отдаем Амиру то, что ему принадлежит. Если оболочка все же возвращается в тело, она обрекает кого-то другого на погибель. Того, кто должен появиться на Свет из энергии Юги, она забирает с собой. Мы отслеживаем все противозаконные перемещения и восстанавливаем равновесие.
— И каким же образом вы делаете это?
— Я же сказал, — засмеялся Кейти, — мы возвращаем Амиру то, что принадлежит ему.
— Ты сказал "противозаконные". А бывают и "законные" перемещения?
— Бывают. В результате этих перемещений оболочки нерожденных людей возвращаются к своему первоисточнику и обретают шанс на новый цикл в новом теле.
— Кто же я тогда, по-твоему?
— Ты — дитя Амира, ни оболочка, но и не живой человек.
Данфейт опешила. Он знал! Знал, кто она, кто он, и все те, которые окружают его! Он понимал, что представляет собой некую форму сознания, существующую после смерти, и возлагал на себя все еще не понятные для Данфейт функции!
— Но, почему "Сатрион"? — произнесла Данфейт и посмотрела в спину Кейти.
— Потому что мы пришли в этот Мир в результате гибели Сатриона. Местные называют это место "I-ho". На их языке это что-то вроде звезды, хотя переводить нам до сих пор трудно, — прокричал Кейти и завернул в переулок, останавливаясь напротив большого офисного здания. — Приехали, — улыбнулся Кейти и слез с квадрацикла.
Данфейт последовала за ним и вошла внутрь многоэтажного сооружения. Чем-то оно напомнило ей учебный корпус, в котором она некогда занималась, однако, внутри почти не было людей. Поднявшись на десятый этаж, они вошли в просторный холл, где за столом сидела молодая девушка в желтом плаще.
— Добрый день, господин Кейти, — кивнула особа и указала рукой в сторону приоткрытой двери. — Госпожа Соу ждет вас.
— Спасибо, — ответил молодой человек и подошел к двери. — Пойдем, — махнул рукой он, и Данфейт засеменила следом, закрывая за собой тяжелую деревянную дверь.
