Ольга Резниченко - Друзья
(улыбнулся)
— Давай так, сначала пойдем погуляем, зайдем в ресторан… а уже потом заедем в маркет. Идет?
— В ресторан?
(раздраженно скривилась я)
И говоришь, что до меня тебя никто транжирой не называл?
(рассмеялся)
— Не называл. И потом, Патти. Мы приехали на Мальту — и не отведаем традиционных блюд? А? Разве поступают так туристы?
— А мы уже туристы?
— Угу. Так как план? Нравиться?
— А после ресторана по пляжу погуляем?
— Погуляем, непременно погуляем…
Глава Шестьдесят Третья
Я уже говорила, что если Вы — слишком впечатлительный человек, как я, то лучше на Мальту — ни ногой?
Влюбилась ли в этот мир необычайный?…
Хм. Я даже не представляю, что мне предстоит пройти, вернись сейчас (а может, проснись, на самом деле) дома — там, на моей далекой родине, в четырех стенах, в пяти минутах от рынка…
Истерика? Ха. Слабо сказано!
Красивые пейзажи, новая обстановка, мечты, грезы, зарождающиеся с бурной силой…
Всё это не может пройти вот так… бесследно.
Оно поглотило меня (ужеее!) целиком (а что будет дальше??) —
… черт, уехать назад, покинуть это место… — означает, ни что иное, как отдаться в лапы… её, ужасной, глубокой депрессии.
…
Ох! Н-и-икогда не думала (не то, что попробую), а вообще, что СУЩЕСТВУЕТ такой соус, как… оной "из чернил каракатицы".
Мой вердикт?
Черт, а это — вкусно!
(я на спагетти посмотрела совсем с другой стороны)
Дальше наши скромные "посиделки дегустаторов" переключились на поедание пирога с лампуки (рыбой, которая, как Марат сказал, немного напоминала вкус тунца — знать… бы мне еще, этот вкус… этого тунца… — да ладно).
Кролика в винном соусе я не рискнула отведать, а все из-за названия. Хотя, наверняка, спирта там очень мало…
Но знаете, как оно бывает — как начинаешь строить из себя "правильную", так уж зашкаливает до "не хочу" (причем, в основном, где не надо, а вот где стоит поднажать, подпридержаться — то тут силы воли… как будто и вовсе нет).
И так, слоеные пирожки с рик… рик… ах, да… рикоттой. Как я поняла (из слов Дюана), это — что-то наподобие сыра (чего "наподобие?" — потому, что таковым он не является, а все из-за того, что готовиться не из молока, а из сыворотки (остатков приготовления "настоящего" сыра)).
Не знаю, из чего, или из "кого", оно там варганится — но очень(!) понравилось. Советую.
А вот жаренные пирожки с оливками не сильно меня впечатлили, наверно, это из-за нелюбви моей к тем же, оливкам, ну, или… всегда можно спрыгнуть на "извращение" вкусовых ощущений у беременных.
В общем, из ресторана я не выходила — из ресторана я… выкатывалась.
При этом еще храня обещание вернуться и отведать кролика (всё же, когда-нибудь), а так же их "фирменный" суп, мясо в соусе и с кабачками, картофель и прочее, прочее, прочее…
Мама дорогая, если я вернусь домой колобком — добей меня.
…
— Что, Патти, понравилось тебе?
— А по мне не видно было? Ела, как изголодавшаяся свинья.
(захохотал)
— Так, давай присядем где, отдохнем. А то тебе, наверняка, только и ходить хочется?
— Нет, ну… я не настолько уже и нажралась, Марат, чтобы бросать в меня подобные намеки.
Но… посидеть — хотелось бы. На пляже…
Идет?
(невольно рассмеялся)
— Ох, и дался тебе этот пляж?
— Так, так, а как??? Я моря никогда не видела! Вот теперь хоть… порадуюсь, насмотрюсь…
— Как… никогда?
— А вот так. Разве что по телевизору…
— Ну, видела же, выходит?
(едко подколол Дюан)
— Ох, ох, как остроумно! Я и еду видела по телевизору — да как-то хорошо от этого не становиться!
…
Здесь средней температурой (в эту пору года) считается 32 градуса по Цельсию.
Поверьте, не знаю почему, но здесь было на-а-амного жарче, чем у нас, когда градусник выписывал 40.
(наверно, всё же беременность так шалит — потому что, казалось, ветерок с моря должен был все уравновесить, исключить)
В общем. К чему я это завела?
Ночью (а точнее — поздно вечером) Марат мне не дал в море… ни то, что пойти купаться — а вообще, ножки помочить: мол, простудишься (и это в такую духоту??).
Но самым коронным стало то, когда запретил садиться на "холодный" камень.
— Знаешь, сейчас ты ведешь себя… хуже "молодой, взволнованной" мамочки.
— Так, а как?… если сама не понимаешь, что творишь, то…
— ну-ну.
… ладно.
Тогда сам садись на камень, а я — умощусь тебе на руки.
— Ух, какой приказной тон!
(наигранно завозмущался Лимончик)
— А то. Будешь страдать, раз такой вредина.
— Как вредина? Патти!
(возмущенно, вполне реалистично едва ли не завизжал от шока Дюан)
— Что такое?
(взволновано обернулась я
(едва только умостившись ему на коленки))
— Когда ты успела меня покусать? Этой ночью? Да?
(дошло — невольно рассмеялась)
— Нет, увы.
Я не хотела тебе раньше признаваться, но, видимо, все же, придется: эта "способность", дорогой, у тебя — с рождения…
— Неправда!
— Правда, правда, мой мальчик. Еще какая правда, — и язвительно погладила, провела по его волосам.
("обиделся", губки надул, как ребенок маленький)
— Ничего, Маратик. Врачи говорят… с этим… жить можно.
— Честно? — (и снова умело изображает "наивный, молящий взгляд" щенка, уставленный мне в очи).
— Честно, милый. Честно.
(вдруг сжал, сжал в своих объятиях крепко, и тут же уткнулся носом, прижался всем своим лицом к моей спине)
— Ну, тогда хорошо…
(едва слышно прошептал Дюан, отчего-то вдруг потеряв охоту к шуткам, но все еще продолжая "играть" роль)
…
— Ты много раз был на море?
(несмелая пауза рассуждений и, видимо, не самых легких воспоминаний — но наконец-то отозвался)
— Немало.
Было время даже…. купил себе яхту и укатил долой от мира сего, чтобы забыться.
— Из-за Женье?
(едва слышно, с опаской прошептала я)
(невольно хмыкнул)
— Увы, Патти. Не одна она меня предала в этой жизни.
Так что… причин хватало, чтобы поступить так.
