Истинная для Альфы (СИ) - Анталь Лилигрим
Город словно сошёл с ума.
За ту неделю, что я пробыла в больнице, президент выступал по всем телеканалам страны по меньше мере раза три, высказывая слова поддержки пострадавшим семьям, а также призывая граждан не поддаваться на провокации бастующих и не устраивать самосуды против виновных. Но разве его слова как-либо могли успокоить и привести в чувство безутешных родителей, чьи дети до сих пор не были найдены? Ведь кому-то повезло гораздо меньше, чем мне или, например, Катарине и Аманде. Потому что нас успели вовремя спасти, а их дочерей… нет…
Из окон больницы я часто видела фургоны репортеров от известных телеканалов и новостных газет города. Однако охрана и машины полицейских чательно следили за тем, чтобы никто из них не попал внутрь. Не трудно было догадаться, что они ищут любой повод попасть в больницу, куда, как я узнала, привозили других пострадавших омег. Оказывается, помимо нашей троицы, в том борделе содержали ещё около десяти омег. И это не считая других точек, раскиданных по всему городу, куда свозили украденных не только из столицы, но и из пригорода, и близлежащих крупных городов омег.
Ситуация приобретала более, чем ужасающие обороты.
Пропажа омег была все это время очень чательно скрыта государством. Но внезапно объявившийся в городе маньяк дал доступ и возможность ловить жертв в гораздо больших масштабах, о чем, собственно, и во всю голосили по всем новостям. И, несмотря на то, что государство очень хорошо так старалось перекрыть кислород и доступ к секретной информации всем СМИ, людям уже все равно открыли глаза на происходящее. Пытаться замять данный вопрос мирно не получалось.
Так, ещё через какое-то время была созвана дипломатическая группа переговорщиков со странами востока. А ещё через какое-то время, мы узнали, что миссия была провальна: иностранные государства отказывались возвращать омег, так как по их словам, все они легально находились на их территории и давно имели гражданство и вид на жительство.
Вообщем, пока что вопрос решался сложно.
Ну, а пока я лишь собирала свои немногочисленные вещи, скопившиеся за время моего пребывания в больнице. Не без сожаления выкинула завявший букет цветов, что стоял в вазе на прикроватной тумбе.
Нетрудно догадаться, кто именно подарил мне его. Точнее поставил сюда, пока я спала.
Все эти дни Мартин приходил ко мне в палату, точно к себе домой. Часто сидел в кресле около окна и сканировал меня взглядом. И молчал, потому что молчала я.
Мне пока что нечего было ему сказать.
Я сомневалась во всем, что было в моей жизни. Не было ничего, что могло заставить меня зацепиться и не переживать. В столице, впрочем как в стране в целом, творится полная неразбериха, а в моей душе и подавно.
Возможно, я неправа. Возможно, я совершаю огромную и непоправимую ошибку, когда осознанно отказываю своему истинному. И вижу по глазам: делаю ему больно своим наигранным равнодушием.
Но ещё больнее делаю самой себе.
Я же знала, что выкорчевать этого оборотня из собственного сердца задача непростая. Фактически невозможная. И с каждой минутой без его объятий, острых шуточек и ледяных голубых глаз мне становилось еще хуже, но…
Я упрямо стояла на своём. Мне просто страшно дать нам ещё один шанс, а потом разочароваться. Потому что после всего произошедшего я этого просто не переживу. И с тихим вздохом сожаления, изредка кривя лицо от неприятных ощущений в перебинтованном плече, я физически и морально готовилась ехать домой.
Отца срочно вызвали на работу ещё несколько дней назад, поэтому возвращаться в родной город нам предстояло с мамой вдвоём. Заранее купив билеты на поезд, она ждала меня на улице. Заказала такси. Но, увы, пока что не на вокзал. А в квартиру к Солмнхеллу. Нужно было забрать мои вещи от него. И, честно говоря, этого я не на шутку боялась.
Как он на это отреагирует?
Еще было ранее утро, а парень приходил в мою палату ближе к полудню, поэтому ещё был не в курсе, что меня сегодня выписывают, впрочем как и о моих планах о возвращении домой.
Пока длится месяц моего больничного в столице меня больше ничего не держит. Все задания я смогу сдавать преподавателям онлайн и не переживать о накопленных долгах. Конечно, в таком формате обучения я многое упущу в пройденом материале, впрочем в вузе мне пообещали, что на сессии меня «валить» не будут. А многие предметы даже закроют «автоматом». Вообщем, на одну проблему меньше. Хоть что-то.
К новостройке, где находилась квартира Мартина, я подъезжала с тяжелым сердцем. Никак не могла собраться с мыслями и чувствовала, как подрагивают мои ладони от волнения.
— Подождёшь меня в машине? — попросила я маму, стоило водителю такси заехать на огороженную территорию и подъехать к дому
— Тебе точно не нужна будет моя помощь? Одна справишься? — внимательно вгляделась в мои глаза она.
Я утвердительно кивнула.
— Конечно, — невольно усмехнулась я, — Там не так уж и много моих вещей…
— Ну, хорошо. Надеюсь, ты уверена в своём решении, — тихо вздохнула мама.
Ах, если бы, мамочка… Ах, если бы…
С каждым этажом выше поднимаясь на лифте, я чувствовала, как мандраж накрывает меня с головой. И даже мой излюбленный пейзаж города перед глазами ни разу не успокаивал. Честно говоря, буду скучать по этому места несмотря ни на что. И по Мартину тоже…
Черт! Так переживая по приезде сюда, я даже забыла позвонить ему и сказать о том, что приеду. Нет, конечно, у меня все ещё были ключи от его квартиры и пропуск на территорию. Но все же я хотела отдать их ему лично в руки. Да и сбегать, словно воровка, хоть и со своими вещами, без всякого предупреждения, я тоже не горела желанием. Он не заслужил подобного отношения к себе.
Надеюсь, что он дома, а не где-нибудь ещё…
Тяжело вздохнув, я постучалась в знакомую дверь, содрогаясь всем телом от волнения.
Что ж меня так трясет-то?
Минуту мне никто не открывает. Пробую ещё раз и снова ничего. Что ж, придется все же доставать ключи…
Внезапно слышу, как резко звучит скрежет в замочной скважине, и передо мной все-таки открывается дверь.
Мартин стоит на пороге. Растрёпанный, сонный и без футболки. Мгновенно краснею, стоит мне узреть его подтянутый торс, который никогда не оставлял меня равнодушной…
Черт…
Стоит парню сфокусировать на мне недовольный, даже какой-то мрачный взгляд, обещающий все кары небесные тому, кто его потревожил, как в его глазах появляется какой-то неуверенный проблеск радости. И брови слегка взлетают наверх.
Кажется, оборотень совсем не ожидал меня здесь увидеть.
— Привет, — неловко выдавила из себя, переминаясь с ноги на ногу.
— Вета… — протянул застопорившийся Альфа, во все глаза рассматривая меня и растягивая губы в глуповатой и все же очень красивой улыбке, — Черт! Ты почему не сказала, что тебя сегодня выписывают? Я бы тебя забрал.
— Да зачем? — пожала плечами, — Я всего на минутку. Вещи забрать и все…
И воздух в этот момент, словно сгущается между нами, тяжелеет, как при грозе.
Глаза парня мгновенно теряют какую-либо человечность, словно ледяной коркой покрываются. И внезапный треск от сломавшейся дверной ручки заставляет меня дернуться на месте — Мартин настолько сильно сжал ее в этот момент, отчего вены забугрились на его запястье, и побелели костяшки.
Черт, кажется, я сказала это слишком прямо. И несвоевременно. И… чувствую себя сукой последней.
— Какие ещё вещи? — голос оборотня звучит тихо и хрипло, но от этого мне становится ещё больше не по себе.
Но раз уж я решилась на подобный опрометчивый шаг, значит должна идти до конца.
— Я уезжаю сегодня к себе в родной город.
— То есть как уезжаешь? — сглотнул Мартин, а от его тяжелого взгляда мне физически становится тяжело дышать, — А как же учеба?..
— На время больничного мне разрешили заниматься дистанционно. Так что мы с родителями решили, что мне будет лучше побыть… дома, — скомканно закончила я.
— Хорошо. Допустим, а потом что?
