Ольга Гусейнова - Светлая и Темный
Ни в прежней, ни в нынешней жизни я никогда не испытывала столь потрясающе ярких эмоций, как рядом с Сэбианом. Последние дни я почти не задумывалась ни о чем другом, мысли в основном крутились вокруг его личности, характера, внешности, действий или чувств. Все, что беспокоило совсем недавно и считалось важным, притупилось, на первый план вышли плотские желания тела и пылкие чувства моей души. В общем, я размечталась о любви, ко времени или нет, но страстно и искренне.
В мужских объятиях я ощутила удовлетворение, это было так естественно, необходимо и необыкновенно приятно. Ветер растрепал мою косу, которую еще с вечера заплела, несколько прядок попали на лицо, закрывая глаза и рот. Сэбиан с нежностью заправил их мне за ухо, мимолетно погладив по щеке.
— Твои земли далеко отсюда? — тихо спросила я.
— Почти сразу за рекой, — ответил он, взирая с высоты своего роста. — Здесь граница территорий трех кланов. А поселение внизу — фактория, куда регулярно прибывают торговцы как с нашей стороны, так и драки с людьми. Похожих мест немного, и все под защитой клана. Каждый знает: грабеж или попытка такового в торговых поселениях карается смертью. Вне зависимости, кто совершил — светлый или темный.
— Сурово, — кивнула я.
— Нам нужно выдвигаться, не хочу время зря терять, — слегка подталкивая меня к лошадям, поторопил Керо.
Улыбнулась и опять кинула, уж я‑то знаю, почему он время терять не хочет.
— Сафи, сегодня ты снова поедешь у меня на коленях, — неожиданно заявил он.
— Почему? Я же теперь неплохо держусь в седле?
— Так надо, — ушел он от ответа.
Вдоль береговой полосы поселка, куда мы въехали спустя часа два, располагались лавки, походившие скорее на склады. После трехдневного путешествия по безлюдным лесам и полям, я с любопытством крутила головой по сторонам, пока мы, не останавливаясь, двигались к причалу у реки.
Невысокие постройки из камня и дерева с маленькими оконцами. Сети, развешенные на жердях для сушки вдоль каменистого берега. Пронзительные крики птиц. Суда и суденышки, кормившие рыбаков и перевозчиков. Не очень приятный запах реки, вернее водорослей, выброшенных на берег, дыма и сушеной рыбы к которому примешивался аромат специй. Сверху я приметила большое строение таверны, но мы сразу свернули в противоположную сторону. Преимущественно там же располагалось и жилье. Собственно, ничего примечательного поблизости не попадалось, потому что мы «прямой наводкой» поспешили в скучную, портовую, часть, зато удивили мрачные лица жителей фактории. Создавалось ощущение, будто здесь поголовно смертники собрались или, в лучшем случае, большие — пребольшие пессимисты, которые ждут от жизни если не смертельной подставы, то очередной пакости. Неожиданно я уловила, что муж нервничает, и озадачилась причиной.
У одного склада — сарая сноровисто грузили бочки на телеги несколько мужчин людей. Нечистокровный драк у ворот беседовал с парой драканов — аристократов, одетых в расшитые золотом бархатные кафтаны и почему‑то не считавших нужным прятать хвосты. Те, завидев нас, прервали разговор. Наша кавалькада во главе с лордами остановилась возле них. Все четверо молча, коротко кивнули друг другу под заинтересованным взглядом торговца, тем не менее, поспешившего отойти подальше, с трудом скрывая болезненное неприятие такого количества темных рядом.
Незнакомцы уставились на меня, и один из них глубоким баритоном почтительно спросил:
— Представите, грант Керо?..
— Леди Сафира Керо, моя жена! — глухо, с расстановкой, но с угрозой в голосе произнес Сэбиан, как если бы о чем‑то предупредить хотел. Затем, чуть сильнее сжав меня, представил сородичей: — Лорды Рамус и Тимук Дайри… наши соседи.
Сразу же вспомнила, что раз затылки и виски у этих драканов не выбриты, а волосы до плеч, то это, скорее всего, сыновья главы клана, такого же гранта, как Керо. Поэтому, мило улыбнувшись, так же коротко кивнула, ответив:
— Рада знакомству, лорды.
Более молодой Дайри прошелся пристальным взглядом по моей фигуре, затем, остановившись на выглядывавших из рукавов парных цилях, не сдержавшись, выпалил:
— Милорд, вы удивили безмерно, — спиной почувствовала, как Керо напрягся, видимо ему совершенно не хотелось, чтобы кто‑то развивал эту тему, но младший лорд продолжил. — Маг смерти решился на брак с дракой? Пусть и двухцветной чистокровной… — Я насторожилась, предположив, что бархатники намекают на мезальянс. — Повезло, что она пережила обряд, но…
Рядом яростно зашипел Данкеро.
До меня дошел страшный смысл сказанного.
Грант щелкнул пальцами — и чересчур разговорчивый дракан замолчал, вытаращив глаза и беззвучно разевая рот, как рыба, которую вытащили из воды. Следом темный маг обратился к благоразумно помалкивавшему старшему Дайри:
— Рамус, передай отцу, что он мне должен. — Тот кивнул, едва заметно, с досадой, поморщившись. Затем грант холодно и строго отчитал Тимука: — А ты, пока оттачиваешь свои способности и умения в магии, побереги язык. И учись снимать проклятия вечного молчания…
Сэбиан тронул бока Трака, и наш отряд двинулся дальше по дороге к реке.
Пока лошадей переводили на баркас, я не вытерпела и спросила, посмотрев мужу в глаза:
— Это правда? — отметив его демонстративно вопросительно приподнятые смоляные брови, пояснила. — Что я могла не пережить брачный обряд…
Темный «удружил» хозяину, залив меня прохладой ярости на болтливого парня, злости, сожаления и смятения.
— Понятно… Значит правда… — я потихоньку, но неумолимо замерзала от боли, считая, что меня предали в самых лучших чувствах.
— Ты настолько хорошо меня чувствуешь? — неприятно удивился мой лорд.
— Да. А ты меня — разве нет? — печально и безнадежно спросила я.
Сэбиан осторожно обнял меня, прижал к груди, зарываясь пятерней в волосы, а потом, спустя минуту, наверное, мучительного молчания, наконец глухо признался:
— Полная связь на уровне не только эмоций, но и чувств бывает исключительно у двух половинок одного целого. Это крайне редко случается даже у двух темных, что уж говорить про такие противоположности как Свет и Тьма. Ту Сафиру я не слышал даже на эмоциональном уровне, поэтому бесился, не в силах предугадывать ее настроение и поведение. И честно скажу, прикасаться к ней оказалось обжигающе неприятно. Поэтому не сильно‑то и настаивал на близости.
— Да… уж… — с болью шепнула я.
— Соответственно, не торопился выяснять, жива светлая супруга или нет. И почему кольцо циля держится…
— Ну естественно… — тоскливо подковырнула свою «половинку».
