Наталья Ручей - Любовь в облаках
— Не опасен, — сказал Кероп, вдоволь налюбовавшись соперником, но на всякий случай не сменил свою сущность. Обернул меня хвостом, и смотрел уже не в небо, а вокруг. Забавно, как разится поведение и восприятие в зависимости от ситуации. Я считала Керопа этаким балагуром, а сейчас со мной был настороженный хищник.
За спиной стонал грязно-сиреневый дракон с разодранной пастью, с неба только что рухнул зеленый, спровоцировав легкое землетрясение. Он дышал, тяжело, прерывисто, но дышал, а вот подняться пока не пытался. Скоро с диким ревом к нему присоединился еще один, правда, плюхнулся менее удачно — в бурлящий поток, а вот когда следом нырнул еще один огнедышащий, я поняла, что падение в воду не случайно. Это тактика, их уже унесло течением. Понятно, что прилетят обратно, но по крайней мере, сейчас на них отвлекаться не нужно.
Расстановка сил опять изменилась в лучшую сторону: четверо против восьми, но заметно сказывалась усталость. Даже с земли было слышно тяжелое дыхание драконов, и крылья раскрывались гораздо медленней, и не всегда удавалось уйти от ударов. Скорей бы все это закончилось! Скорей бы чешуйчатые твари получили свое за подлость! Мелькнула мысль, что братья снова не подвели, а вот сестра… Впрочем, может, она не знала, не слышала… как и лэрд, кстати. Что-то не видно, чтобы он мчался урезонить своих подданных, навести в клане порядок. А вообще, не удивлюсь, если нападение произошло с его, пусть и молчаливого, согласия. Ну, в таком случае, не с руки ему возражать, что в клане станет на несколько драконов меньше, правда?
Почувствовав, что закипаю, постаралась отбросить все мысли. После, со всем разберемся после, а пока самым важным было вырвать победу. То ли от усталости драконов, то ли от того, что я сосредоточенно всматривалась в рыдающее дождем небо, боясь пропустить что-либо, мне вдруг показалось, что драконы не дерутся. Нет, они по-прежнему пытались ударить противника хвостом, когтями разодрать чешуйчатый панцирь, боевой клич разносился по Долине, пожалуй, громче прежнего, но… Казалось, что все, что я вижу — не война, а кровавый, в сизом дыму и пламени, но… танец.
— Кероп… — невероятное предположение, и я уже представила, как посмеется надо мной дракон, — скажи, мне кажется, или они… танцуют?
Лунный, задрав голову к небу, усмехнулся и сверкнул горделиво сапфировыми глазами.
— Ну да, — поддакнул, — и теперь ты сама можешь убедиться, что драконы делают это великолепно.
Когда Аодх хвастался, обещая станцевать для меня божественный и волшебный танец, я посмеялась над ним, но теперь, следя за плавными и уверенными движениями, поняла, что он не преувеличил. Танец драконов выбивал дыхание из легких с хрипом восхищения, а сердце невидимыми барабанами подхватывало ритм. Я не могла оторвать взгляда от воздушного представления, хотелось кричать, бежать, хотелось летать, хотелось обнять, хотелось сказать всему миру, что он мой… Аодх — мой. И я, раскачиваясь в такт движениям дракона, поначалу и не заметила, что поджимаю пальчики ног. Сняла туфли, попробовала еще раз: чуть покалывает иголочками, но пальцы меня слушаются!
— Кероп… — позвала Лунного, не доверяя ни глазам, ни собственным ощущениям.
— Чшш, — шикнул он, — смотри! Драконы редко танцуют!
И я опять посмотрела в небо, как раз вовремя, чтобы увидеть, как четверо драконов, развернувшись друг к другу спиной и соединив кончики своих крыльев, дыхнули струей пламени в атакующих и взмахнули крыльями, поднимаясь выше, еще выше, чтобы оттуда броситься разноцветными стрелами на противников. Рев обожженных драконов разрывал болью горы, и я, закрыв уши, только смотрела, как над острыми скалами зарождается полупрозрачное марево, а потом опускается, охватывая все, к чему может дотянуться.
Неужели Аодх использовал магию?! И тогда… я… Нет! Только от нас зависит, как будут складываться отношения и как долго они продлятся. А все остальное — повернутость на пунктиках. Но мне хотелось кричать от разочарования, потому что я понимала всю бесполезность самовнушения. Если Аодх использовал магию, а у меня не оставалось в этом сомнений, я уйду от него. Не по своей воле, просто уйду. Никто не знает когда, но связь уже крепкой не будет, так что…
Сердце остановилось. Крик замер в горле, хотя я отчетливо слышала, как кто-то кричит мое имя. Поначалу громко, на разрыве барабанных перепонок, а потом тише, успокаиваясь, еще тише, и уже почти благоговейным шепотом доносится:
— Доди…
— Да? — отзываюсь я, хотя понять не могу, как это происходит, потому что мои губы сомкнуты так сильно, что не разжать.
— Услышала… — радуется голос, и меня обволакивает волной удовольствия и целым океаном надежды и счастья. — Услышала, солнце.
И тогда я понимаю и узнаю, и хочу обнять этот голос, хочу ответить, что да, услышала, что я поняла и еще много чего хочу сказать ему, но не могу. Я все еще не могу говорить от шквала эмоций, а я так хочу выразить свое восхищение им. Он победил, я верила…
— Знаю. Я слышал. Чувствовал. Иди ко мне.
И я, не задумываясь, поднимаюсь навстречу авантюриновому дракону, который приземляется первым. Он, не меняя сущности, двигается ко мне, а я стою и жду. Просто жду. Его. А когда он оказывается рядом, поднимаю ладонь к его чешуйчатой морде, пропахшей дымом и копотью, и шепчу кодовое слово, которое скажет ему гораздо больше, чем я сумела бы сейчас сказать:
— Привет.
Он когтем осторожно проводит по моей щеке, и только тогда я понимаю, что плачу. Так глупо плачу, когда все, наконец, хорошо.
— Привет, — громко рокочет дракон, и Долину накрывает оглушительная тишина.
Не слышно ни стонов грязно-серого, ни шороха зеленого, развалившегося у потока воды.
Да и вода молчит и, казалось, застывает льдинками, поджидая, что будет дальше. Ливень стихает, а я оторопело наблюдаю, как под мелкий дождик приземляются остальные драконы: два серых и один горного хрусталя. Как бросают взгляды на валяющихся противников с опаленными крыльями и идут к нам. Но огибая их, торопится марево, и почти накрывает меня и Аодха. Я даже не успеваю ничего сказать, только зажмуриваюсь и чувствую, как меня прижимают к себе сильные лапы… нет, уже руки… и не боюсь, ничего не боюсь рядом с ним, тем более, что он настойчиво уговаривает меня не бояться…
— Оухкм, — не узнать Керопа невозможно, а значит, мы выжили.
Все худшее позади.
Я смело открыла глаза, чтобы встретиться с черными, которые наблюдали за мной с таким восторгом, будто это я хороводы в небе водила.
— Ну, что я вам скажу, — Кероп обвел рукой полянку, заигравшую прежними звуками, непривычная тишина растаяла вслед за маревом, — это было… перфектно.
