Дженнифер Арминтраун - Американский вампир
«Это будет больно,» — прекрасно понимала Джесси, прихрамывая, направившись к комоду. Они все еще были в ловушке в этом городе с огромной толпой народа, жаждущего их смерти для решения своих проблем. Девушка достала пару свернутых носков из верхнего ящика и направилась в ванную к стоящему высоко на подоконнике алоэ в горшочке. Сев на край ванны, она осторожно смазала свои обожженные ступни соком растения и надела чистые носки, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы не подхватить какую-нибудь ужасную инфекцию. От сока алоэ коже стало хорошо и прохладно, и Джесси задрожала от небольшого облегчения боли, мучившей её тело.
В гостиной горел свет, и, подойдя к лестнице, девушка увидела трикотажную рубашку с капюшоном на спинке дивана.
— Надеюсь, ты не против, я немного выпила твоего самогона, — в дверях кухни стояла Джун с полупустым стаканом в руке.
Джесси сжала кулаки по бокам.
— Пошла вон из моего дома. Тебе здесь не рады.
— Я и не надеялась на это. Но думала, что могу быть полезной, — Джун села на диван, её длинная коса была перекинута через плечо.
— Что ж, ты ошиблась. Мы и так справляемся, — Джесси подошла к креслу. Не для того, чтобы сесть, а чтобы возмущенно пройтись туда и обратно, но её ступни этого не выдержали бы.
— Справляетесь, когда одна почти калека, а другой смертельно голоден? — Джун покачала головой. — Ты не сможешь накормить его самостоятельно и не справишься с нападающими в таком состоянии.
— А ты знаешь все о кормлении вампиров, да? — резко оборвала ее Джесси, зная, как подло вспоминать прошлое Джун, чтобы не случилось. С другой стороны, Грэфа не было рядом.
Джун помрачнела, взгляд стал враждебным, чего Джесси никогда не видела у этой всегда дружелюбно настроенной женщины.
— Ты не была бы столь заносчива, если б знала, к какому типу людей принадлежишь, связавшись с вампирами.
— Грэф не такой, — возразила Джесси, уверенная в этом так же, как и в том, что небо голубое. — Не все вампиры одинаковые, так же как и люди.
— Думаешь, к ним применимы те же правила, что и к нам? — Джун покачала головой. — Сейчас он прикидывается хорошим. Они всегда так делают. Но ты не понимаешь их мир. Если бы вы выбрались из города, и ему не нужна была бы твоя кровь, или кто-то другой понравился бы ему больше, он взял бы его в одно мгновение. И как думаешь, как бы он избавился от тебя?
Руки Джесси покрылись мурашками, но вовсе не от того, что она сомневалась в Грэфе.
— Мне жаль, что это произошло с тобой.
— Тебе будет еще больше жаль, когда это произойдет с тобой, — ответила Джун, не уступая. — Говорю тебе, Джесси, лучшее, что ты можешь сейчас сделать — отдать его в руки толпы, когда они придут.
— Зачем? Чтобы я стала беззащитной, и они смогли забрать меня? — Джесси зажмурилась, и картина пламени все еще стояла перед её глазами. — Ни за что. Я не оставлю себя без защиты.
Джун скривилась, будто вот-вот заплачет.
— Оглянись вокруг, Джесси. Ты уже беззащитна. Отдай им вампира, скажи, что раскаялась, хоть что-нибудь скажи им. Ты хорошая лгунья, ты можешь заставить их поверить тебе.
— Нет. Я не предам его. Это не обсуждается, — взгляд девушки остановился на ружье возле дивана. Джун стояла между ним и Джесси.
Она не думала, что Джун выкинет что-то безумное. Но в последнее время Джесси недооценивала людей.
— Дерек знает, какая у монстра цель. Он рассказал мне. Мы можем избавиться от обоих монстров в этом городе, Джесси. Просто доверься мне.
Джесси надеялась, что в Джун говорил самогон или страх, потому что ей не нравилась эта сторона женщины. Джун всегда играла роль бесстрастного, строгого, но справедливого судьи. Никак не вероломного человека.
— Дневная смена закончена, — Грэф спустился по лестнице, преувеличенно громко ступая. Перед этим он какое-то время слушал их. Что-то тугое в груди Джесси расслабилось при виде Грэфа, и какая-то давно потерянная часть её распознала это как чувство безопасности.
Джун догадалась, что он подслушивал, это было отчетливо видно по её лицу. Она встала, выглядя почти виноватой, и повернулась к нему, но ничего не сказала.
— Иди наверх, отдохни немного, — сказал он Джун, и подразумевающаяся угроза "или я разберусь с тобой" повисла в воздухе.
Она кивнула, не встречаясь с ним взглядом, и поднялась на второй этаж.
— Ты не можешь доверять ей, не проверив, — прошептала Джесси. — Может, не стоит ложиться, пока она не спит?
— Мы не можем не спать круглые сутки. Если она попытается напасть, мне просто придется раньше проснуться, — он сел на диван и похлопал по подушке рядом с собой. — Ты хочешь свернуться калачиком и поспать. Ты знаешь, что хочешь. Я такой прохладный.
Джесси легкомысленно улыбнулась, и эта улыбка угрожала перерасти в вулкан глупого смеха.
— Это тебе нужно поспать. Я-то выспалась. Кроме того, мне нужно посмотреть блокнот, пока есть время. Хотела сделать это еще у Дерека дома. Этот дневник был у него не просто так, он что-то искал в нем.
— Логично, — ответил Грэф, пожимая плечами. Он поднялся и помог Джесси добраться до дивана, и она была благодарна за предложенную ей руку, даже несмотря на то, что она никогда не примет её. Когда она устроилась, Грэф опустился на колени, заглядывая под диван, и достал блокнот с черной пластиковой обложкой. — Люблю, когда блестит.
На обложке серебристой, блестящей краской, уже облезающей пятнами, была нарисована большая звезда, обведенная в круг. Джесси поскребла ногтем эластичную краску и поморщилась, прежде чем открыть блокнот.
— «Грим… Гримуар». Правильно?
— Понятия не имею.
— «Гримуар. Ворона Ночная Тень». Думаю, это принадлежит Саре, — Джесси продолжила читать, перелистывая страницы. — Наверно, гримуар — причудливое название для книги заклинаний. Видимо, она и правда считала себя ведьмой.
— Ну, все остальные в городе так и считали, — заметил Грэф. — Но ни одно из этих заклинаний не выглядит серьезным. Красные свечи для любовного приворота, заклинание мести придуркам из школы. Сколько ей было?
— Сара училась в старших классах, когда они поймали её. Похоже, Дереку нравятся молоденькие, — Джесси закатила глаза.
— А что у нас тут? — Грэф указал на конец книги, где листы были более плотными.
Джесси быстро пролистала страницы блокнота до листов из открыточного картона.
— Должно быть что-то важное, раз она использовала бумагу получше, — фыркнул Грэф.
Дрожащими пальцами Джесси перевернула первую страницу, плотную от вклеенных фотографий.
— Бог мой, Джесси, это же…
— Помолчи, — девушка коснулась лица матери, лучезарно улыбающегося со страницы, и лица отца, и Джонатана. Что Сара делала с этими фотографиями? Откуда они у нее?
