Кристин Фихан - Темный принц
- Я знаю, что ты слышишь меня, ты должны выпить, Рейвен. Пей жадно.
Он почувствовал слабое движение в своем сознании. Тепло, сожаление. Так много боли.
- Позволь мне уйти.
- Нет! Никогда! Не говори. Просто пей. Ради меня, если ты меня любишь, ради меня, ради моей жизни, пей, что я тебе предлагаю. - И прежде чем Жак смог предугадать его намерении и попытаться остановить его, Михаил сделала глубокий разрез на своей яремной вене.
Темная кровь забила струей. Михаил притянул к себе девушку, используя всю власть, какая у него была, чтобы добиться от нее согласия. Ее сила воли уступила ему; ее тело слишком ослабло, чтобы сопротивляться. Она глотала то, что вливалось ей в рот, но сама пить не могла.
Молния за молнией врезалась в землю. Дерево взорвалось, осыпавшись огненно-красными искрами. Земля вновь вздыбилась, поднялась, треща по швам. Над ними склонился Грегори, самый темный из Карпатцев, его бледные глаза были ледяными и несли в себе явное обещание смерти.
- Волки сделали свою работу, - безжалостно заявил Эрик. - Молния и землетрясение доделают остальное.
Жак проигнорировал его, обхватив Михаила за плечи.
- Достаточно, Михаил. Ты быстро слабеешь. Она потеряла слишком много крови, и у нее внутренние повреждения.
Черная ярость заполонила Михаила. Он откинул голову назад и проревел свой отказ, звук которого пронесся через леса и горы, словно раскаты грома. Деревья вокруг них оказались объяты пламенем, взрываясь как динамитные шашки.
- Михаил. - Жак отказался ослабить свою хватку. - Останови ее сейчас же.
- Она взяла мою кровь, которая исцелит ее. Если мы сможем удержать кровь внутри нее, поместить ее под землю и провести исцеляющий ритуал, то она выживет.
- Достаточно, черт возьми! - В голосе Жака слышался самый настоящий страх.
Грегори осторожно дотронулся до Михаила.
- Если ты умрешь, мой старый друг, мы потеряем шанс спасти ее. Мы должны работать сообща, если хотим добиться этого.
Голова Рейвен безвольно откинулась назад, а тело напоминало тряпичную куклу. Кровь Михаила беспрепятственно стекала по его груди. Жак склонился было над своим братом, но Грегори оказался там раньше него, закрывая зияющую рану единственным прикосновением своего языка.
Михаил не обращал никакого внимания на окружающих, поскольку все внутри него было сосредоточено, требовало от него полного сосредоточения на Рейвен. Она ускользала от него, тая медленно, но уверенно. Ее сердцебиение было прерывистым, один удар, ничего, снова один удар. И снова зловещая, мрачная тишина.
Ругаясь, Михаил, положил ее плашмя, физически вгоняя в нее воздух, искусственно стимулируя ее дыхание. Его разум искал следы ее, и нашел - маленький съежившийся свет, тусклый и угасающий. Она плыла в целом море боли. Она была слаба сверх всякого воображения. Вдох, массаж. Призыв к ней вернуться, подкрепленный приказом. Повтор.
Позади них стремительный поток воды спускался с горного каньона, твердая стена набирала скорость и силу. Земля вновь содрогнулась. Два дерева оказались охвачены огнем, и это несмотря на сильнейший ливень.
- Позволь нам помочь, - тихо приказал Грегори.
Жак осторожно отодвинул брата в сторону, принимаясь за искусственное дыхание, в то время как Грегори вдыхал в Рейвен воздух. Вдох, выдох. Жак заставлял ее сердце работать, что позволило Михаилу сосредоточиться на своем ментальном поиске. Ощутив в своем сознании движение, легчайшее прикосновение, он понял, что это была она, поэтому крепко ухватился за этот след и последовал по нему.
- Ты не покинешь меня.
Она попыталась ускользнуть от него, как можно дальше. Слишком много боли было в том направлении, в котором звал ее он.
Запаниковав, Михаил выкрикнул ее имя.
- Ты не можешь меня покинуть, Рейвен. Я не выживу без тебя. Возвращайся ко мне, возвращайся, или я последую за тобой, куда бы ты ни пошла .
- Я нащупал пульс, - сказал Жак. - Он слабый, но он есть. Нам нужен транспорт.
В сгущающейся темноте появилось какое-то мерцание. Рядом с ними возник Тьенн.
- Элеонора разродилась, ребенок жив, - сообщил он. - Это мальчик.
Михаил выдохнул в длительном, тихом шипении.
- Она подставила Рейвен.
Жак предупреждающе тряхнул головой, когда Эрик решил было заговорить, пытаясь защитить женщину. Михаил пребывал в убийственной ярости, и малейшая ошибка могла спровоцировать его. Именно ярость Михаила провоцировала эту бушующую погоду, неистовый шторм и вспучивание земли.
Михаил вновь погрузился в себя, удерживая Рейвен рядом с собой, принимая на себя так много ее боли, как мог. Поездка домой превратилась для него в расплывчатое пятно - по ветровому стеклу барабанил дождь, сверкали и щелкали молнии. Деревня была безлюдной и темной, от свирепого шторма отключилось электричество. Внутри своих домов съежились и молились люди, надеясь пережить этот свирепый шторм, не понимая, что все их жизни зависят от храбрости и стойкости хрупкой человеческой женщины.
Тело Рейвен, такое вялое и безжизненное, освободили от окровавленной одежды и разместили на кровати Михаила. Были измельчены целебные травы, а некоторые из них даже подожжены. Старые припарки были заменены на новые, более сильные, в попытке остановить дальнейшую потерю крови. Дрожащими пальцами Михаил дотронулся до темных синяков на ее лице, до темных отметок, которые явственно проступили на ее полной молочно-белой груди, и где Джейкоб преднамеренно причинил ей боль в своем ревнивом безумном припадке. Ярость охватила Михаила, и он страстно захотел сломать шею Джейкоба своими собственными руками.
- Ей нужна кровь, - отрывисто проговорил он.
- Так же, как и тебе. - Жак подождал, пока Михаил не укрыл Рейвен простыней, прежде чем предложил свое запястье. - Пей, пока сможешь.
Грегори дотронулся до его плеча.
- Извини меня, Жак, но моя кровь сильнее. Она содержит колоссальную силу. Позволь мне сделать эту мелочь для моего друга. - После кивка Жака, Грегори сделал надрез на своей вене.
Наступила тишина, в то время как Михаил брал от Грегори его ценную кровь. Жак тихо вздохнул.
- Вы обменялись кровью трижды? - Он заставил свой голос звучать нейтрально, не желая показывать недовольство своим лидером и братом.
Темные глаза Михаила предупреждающе вспыхнули.
- Да. И если она выживет, то, скорее всего, станет одной из нас. - Невысказанной осталась вероятность, что если она сможет выжить, лишь для того, чтобы быть уничтоженной тем, кто обратил ее.
- Обратиться за медицинской помощью к людям, чтобы спасти ее, мы не можем. Если наш способ не сработает, Михаил, то ее доктора тем более не смогут ничего сделать, - предупредил Жак.
