Скрытая наследница (ЛП) - Фернандес С. Т.

У меня перехватило дыхание. Я не решалась взглянуть на него, когда задала следующий вопрос:

— А теперь ты знаешь, что это — любовь?

Его пальцы мягко подняли мой подбородок, заставляя взглянуть ему в глаза.

— Теперь я знаю, без тени сомнения, что тогда я понятия не имел, что такое любовь. Не представлял, что значит найти свою идеальную пару, свою истинную связь. Даже близко не понимал. — Его дыхание скользнуло по моим губам, а глубокий, бархатный голос прошептал: — А теперь… теперь я так опасно близок к тому, чтобы потерять себя ради той, кто действительно этого заслуживает.

Его ладонь скользнула в мои волосы, обвивая затылок, притягивая меня к теплу его губ. Я растворилась в поцелуе, в ощущении его языка, в том, как он меня пожирал. Он притянул меня к себе на подушки, и вскоре я лежала на нём — тяжело дышащая, живая, горящая. Я хотела его. Хотела прочувствовать с ним всё.

Дрейвин мягко уложил меня на спину, его тело прижалось к моему бедру. Его губы скользнули по моей шее, язык описывал на коже восхитительные круги, заставляя пальцы ног сжиматься от удовольствия. Когда его рот коснулся чешуи у ключицы, он бросил на меня взгляд, полный жаркого, безмолвного вопроса.

И я ответила.

Я мысленно убрала чешую с груди и живота — прохладный воздух позднего полдня обдал обнажённую кожу, покрыв её мурашками. Он застыл на мгновение, и его взгляд прошёлся по мне с таким благоговением, с такой нежностью, что внизу живота мгновенно вспыхнул жар. Его пальцы мягко скользнули по моей груди.

— Такая красивая, — прошептал он мне на кожу, захватывая губами напряжённый сосок.

Моё тело выгнулось навстречу ему, а руки зарылись в густые тёмные волосы, когда он взялся за другой сосок, лаская его умелыми пальцами. Я едва не взорвалась от напряжения, когда он втянул сосок с такой силой, что отклик эхом прокатился по всему телу. Из груди вырвался глухой стон отчаянного желания.

— Не думаю, что именно это имелось в виду, когда тебя назначили её Стражем, Дрейвин.

Холодный голос заставил его вскочить на ноги. Моя чешуя мгновенно вернулась на место, покрыв тело, и я резко села. На тропинке у беседки стояла Мелиса — глаза полные ярости.

— Ты решился трахнуть её прямо на виду?

Кулаки Дрейвина сжались.

— Что ты здесь делаешь?

Её узкие ноздри вздулись.

— Я могу ходить, куда захочу.

— И ты случайно оказалась именно в дальнем саду?

Мне захотелось с силой стереть эту злорадную ухмылку с её лица.

— Возможно, — произнесла она, затем обернулась ко мне и поймала мой пылающий взгляд. — Я бы на твоём месте поостереглась с ним.

— То, что я делаю с ним, тебя не касается, — процедила я сквозь зубы.

Её безупречно очерченная бровь приподнялась.

— Хочешь поспорить?

— Довольно, Мелиса, — жёстко произнёс он.

Она начала пятиться, всё ещё не сводя с нас взгляда.

— Пока что. Мы ещё увидимся… хотя, надеюсь, не так близко, как сегодня. — Она развернулась и скрылась за кустами сада.

Дрейвин провёл рукой по волосам.

— Прости. Мне следовало догадаться…

Я положила ладонь на его колено.

— О чём?

Он опустился на колени передо мной.

— Теперь, когда она знает о нас, нас будут держать под наблюдением.

Я отпрянула.

— Но зачем?

— Это её сущность. Её игры. Они — смысл её жизни. Если она не может обладать мной, то не позволит этого никому.

— Но я думала, что между вами всё давно в прошлом.

— Для меня — да. Для неё — нет. Она так и не прекратила свои попытки, сколько бы раз я ни говорил, что не испытываю к ней ничего. — Его глаза сузились, устремляясь туда, где исчезла Мелиса. — Есть только один способ донести до неё правду.

Моё сердце дрогнуло.

— Какой?

Лицо Дрейвина озарилось настоящим, искренним восторгом.

— Мы предстанем перед Богити на обряде Гуаке’те.

Глава 24

Гуаке’те.

Обряд соединения.

Мои мысли были полным хаосом: возбуждение, страх, ожидание. Я представляла, что Гуаке’те — это аналог свадебной церемонии в Верхнем мире. А Дрейвин упомянул о нём так буднично, будто всем сердцем знал, что я — его избранная.

И я не могла с ним спорить.

Я никогда не чувствовала к кому-либо того, что чувствовала к Дрейвину Элирону. Если влюбиться — значит потерять себя безвозвратно, то я не хотела, чтобы меня когда-либо находили.

Мои мысли продолжали сбиваться с ритма, пока атлантийцы заполняли зал, и гул их разговоров мягко разносился по воздуху. Жители со всех уголков Атлантиды подходили к женщине по имени Айрис, что стояла сразу за массивными двойными дверями. Войдя, они собирались в небольшие группы, ожидая очереди поговорить с королём.

И с Наследницей.

Я даже не знала о существовании тронного зала, пока отец не прислал письмо с просьбой встретиться с ним здесь на общем собрании. Мне пришлось подбирать челюсть с пола, когда я впервые увидела этот изысканный, невероятно богато украшенный деревянный трон на возвышении — в центре спинки был вырезан замысловатый трезубец. Отец буквально усадил меня на него — какая-то часть меня сопротивлялась, отказываясь принимать, что я достойна этого места. Но в памяти прозвучал рык Рорвина, и я опустила задницу на бархатную обивку.

Спина оставалась выпрямленной, руки нервно барабанили по подлокотнику трона, пока я сидела рядом с отцом на возвышении. Я не знала, что делать и что говорить. Оставалась молчаливой наблюдательницей, пока один за другим жители Атлантиды выходили вперёд. Рука отца легла поверх моей, останавливая моё нервное постукивание, при этом он не прерывал беседы с мужчиной, жаловавшимся на кусок земли, который, по его словам, принадлежал его семье.

— Я немедленно отправлю оценщика, чтобы он изучил границы участка.

— Пожалуйста, Ваше Величество. Это было бы очень кстати. Единственное, чего я хочу — покончить с этой тяжбой мирно. Нет ничего хуже вражды с соседями.

Он мягко улыбнулся:

— Понимаю. У входа вас встретит Айрис. Она подберёт для вас удобное время.

— Спасибо, Ваше Величество, — сказал мужчина и поклонился.

Отец выслушивал каждую жалобу с той благородной сдержанностью, которую я ещё долго буду пытаться перенять, вряд ли приблизившись хотя бы вполовину: земельные споры, торговые сделки, деловые соглашения — мы выслушали, кажется, всё.

Вперёд вышла человеческая женщина, ей было не больше тридцати. Хмурый взгляд скользнул по мне с ног до головы, прежде чем она склонилась в приветствии. Когда она выпрямилась, её глаза обратились к отцу.

— Ваше Величество, я пришла обсудить положение людей Атлантиды и их право на постоянное проживание в королевстве.

Коллективный вздох потряс зал, его было слышно даже в дальнем саду. Я и не думала, что могу напрячься сильнее, но напряглась.

Улыбка исчезла с лица отца.

— С чего вдруг вопрос о праве людей жить в Атлантиде?

— Простите, Ваше Величество. Ходят слухи о движении, цель которого — избавиться от нас.

— Такие слухи недопустимы, — его голос стал твёрдым.

— И всё же они обсуждаются многими. Наши семьи живут в Атлантиде веками. Это наш дом. — Её взгляд вновь обратился ко мне. — И хотя для нас… честь, что появилась Наследница престола, многие задаются вопросом, будем ли мы в безопасности под правлением будущей королевы.

Я никогда не видела, чтобы лицо отца наливалось таким гневом.

— Я не желаю больше слышать об этом.

Женщина вновь склонилась в поклоне.

— Я не хотела проявить неуважение, Ваше Величество. Я лишь пересказываю слухи в точности. Мы переживаем за своё будущее.

— Вам не о чем беспокоиться.

— Это вам так кажется.

Мужской голос раздался из глубины зала. В ту же секунду наступила тишина, такая, что можно было услышать, как мышь пукает. Толпа расступилась. Вперёд вышел мужчина-фэйри. Его шаги были уверенными, взгляд — стальным, прикованным к отцу.

— Всё, что она говорит, — правда. До последнего слова.