Джена Шоуолтер - Король нимф
— Ты это…
— Садись за стол, — скомандовал он.
Она не сразу повиновалась. В течении минуты с широко распахнутыми глазами она переводила взгляд со стола на него. Сглотнула. Он ожидал, что она скажет что-нибудь колкое, но удивила его, тем, что молча, подошла к столу и села подле него.
Ему нравилось, как рубашка и брюки обрисовывали ее стройное тело. Все о чем он мог думать, это о том, что было под ними.
Он снял доспехи, отстегнул защиту с плечей, позволяя золотому металлу упасть на пол. Разбрызгивая холодную воду, он умылся в бассейне. Надо было бы искупаться, прежде чем брать ее в город, но ему не терпелось увидеть ее, а другая часть сознания надеялась на совместное купание.
— Поговорим о чем нибудь? — спросил он, вопросительно выгибая бровь и подходя к столу. Он сел напротив нее, и наполнил два кубка вином.
— Отлично. — Она казалось, пыталась отказать ему, но очень уж неубедительно. По крайней мере, она не отказала ему напрямую.
— Я собирался привести парочку своих бывших любовниц, чтобы они сообщили тебе, по поводу моего поразительного умения по части доведения женщин до оргазма, но при свете дня эта мысль показалась мне не такой уж мудрой.
— Еще чего, — произнесла она, почти подавившись вином.
— Вместо этого, я расскажу тебе кое-что о себе. Потом ты мне расскажешь что-нибудь о себе. Переговоры, как я и сказал. Заключим сделку?
— Я ненавижу разговаривать о себе, — ответила она, проводя пальцем вниз по стеклу бокала.
— Тем не менее, ты сделаешь это. — Наступила пауза. — Пожалуйста.
Она снова прикусила губу, но кивнула.
Он пригубил вино, наблюдая за ней поверх бокала.
— Пожалуй, начну я. — Он замолк, собирая разбежавшиеся мысли. «Как люди сближаются, пуская друг друга в свою жизнь? Какие моменты из своей жизни он должен поведать?» — У меня был брат…, — наконец произнес он. «Неплохое начало для разговора», подумал он. Он редко говорил на эту тему, а с женщинами вообще никогда. Тема для него была все еще мучительной.
— Был? — мягко переспросила она.
Он кивнул, подхватил пальцами кусок рыбы, и положил ее в рот. Прожевав, он проглотил его.
— Он был моим близнецом, и был похищен, когда мы еще были детьми.
Ее глаза расширились.
— Кто его похитил?
Его захлестнули уже давно знакомая ярость и бессилие. Но он сдержал ее.
— Горгоны.
— Гор… — кто? — Поменяв положение ног, скрестив их, она наклонилась вперед, опираясь локтями о стол, обращая на него все свое внимание. Ей было интересно, что он скажет, ослабляя ее настороженность.
— Горгоны, раса женщин, которые могут превратить все живое в камень одним только взглядом. Вместо волос у них на голове живые змеи. Они зло. Самое настоящее и чистое зло.
«А, как Медуза». — Почему они забрали его?
Валериан пододвинул к ней блюдо с виноградом и жестом указал на него, побуждая взять виноградину. Что она и сделала.
— Они надеялись выторговать его на помощь моего отца, которую, — добавил он мрачно, — они не получили. За это они убили Верина. Когда его не стало, я почувствовал как связь, что была между нами, разорвалась. — Последнее произнесено было шепотом. Он поглядел на Шей, стараясь выкинуть из головы нахлынувшие воспоминания, которые отравляли его существование. — Теперь твоя очередь, — сказал он, — Расскажи мне что-нибудь о себе.
«Что ей ему рассказать?» задалась вопросом Шей. Он поведал ей о личном, нечто очень болезненном для него, и она не могла отплатить ему меньшим. Но, тем не менее, стараясь держать себя в рамках. Стараясь не раскрыться ему полностью. Сегодня он совершенно очаровал ее, и она боялась, что не сможет уже никогда стать прежней.
— У меня была двоюродная сестра, которая однажды мне обрезала волосы, пока я спала, и я узнала об этом только поутру, когда проснулась, — сказала она. Сестра думала, что обрезая ее волосы, она тем самым накажет Шей, которая не дала ей свою любимую куклу для стрижки. Эта честь досталась ее сводному брату.
Когда десятилетняя Шей побежала жаловаться своей матери, ей было сказано: — Решай проблему сама как взрослая девушка.
Глаза Валериана потемнели.
— Твои волосы прекрасны как луна и звезды. Любой, кто отрежет их, заслуживает смерти.
В ее груди растеклась горячая радость. Она не привыкла получать комплименты, но Валериан произнес это так легко и искренне.
— Спасибо.
— Жизнь с маленьким деспотом, должна быть нелегкой.
— Да. К счастью моя мама была замужем за ее отцом всего только год.
— У твоей мамы были еще мужья?
Шей кивнула. — Она выходила замуж шесть раз.
— Шесть!
Она снова кивнула.
— Здесь мы берем одну супругу и живем с ней вечность.
Она нахмурилась, обдумывая его слова.
— А что если супруги несчастливы друг с другом?
— Они должны выполнить кровавый ритуал и принести жертву.
— О-ох. — Она закусила нижнюю губу, не решаясь спросить какую именно жертву.
Взгляд Валериана сфокусировался на ее рте, заставляя ее напрячься, вынуждая закипеть ее кровь. Затем он мотнул головой, словно прогоняя наваждение. — Что еще ты хотела бы узнать обо мне? — спросил он.
— Что насчет твоего первого раза? — обнаружила она, что задает этот вопрос. Она хотела этого, на самом деле и чем больше они говорили, тем слабее становилось ее сопротивление. Конечно, если она услышит о его шалостях с другими женщинами, это укрепит ее решительность.
Он выгнул бровь.
— Ты уверена, что хочешь это знать? — Когда она кивнула, он сказал, — Это было с любимой служанкой моей матери. Она пришла в мои покои, чтобы принести мне чистую одежду, и застав меня в бассейне, присоединилась ко мне. — Он рассмеялся над ее разочарованным выражением лица. — А чего ты ожидала? Игрища? Оргии?
— Ну…, ага.
Его улыбка увяла. — А что насчет тебя? Каким был твой первый раз? — В момент, когда он задал этот вопрос, он напрягся. Его глаза потемнели от чего-то, похожего на ярость.
О’кей. Ведь она сама первой заварила эту кашу, так что он не выглядел невеждой, задавая этот вопрос.
— Я… э-э… — Она запнулась, и почувствовала, как ее щеки предательски покраснели. — У меня… еще не было первого раза…
Его челюсть отвисла.
— Это разумеется шутка?
— Едва ли. Послушай! — огрызнулась она — Я никогда не хотела иметь проблем связанных с сексуальными отношениями.
— Каких проблем? — Шок Валериана должен был бы уже утихнуть, но казалось только начал набирать обороты. Шей была девственницей. Она была нетронутой.
«Она была для него».
В этот момент он возжелал ее сильнее, чем когда-либо прежде. Он хотел быть ее единственным мужчиной, первым. Сейчас. Всегда.
