Джена Шоуолтер - Король нимф
Поцелуй длился лишь несколько мгновений, но их стало вполне достаточно, чтобы свести ее с ума, поглотив все ее чувства. Затем он отстранился от нее, задыхаясь. Женщины подбирались все ближе, протягивая свои руки… прикасаясь к нему.
Шей сердито сверкнула на них глазами.
— Будь умницей, — сказал он, — и я возьму тебя во Внешний Город, после тренировки. — С этими словами он удалился.
«Ох, это нечестно, — простонала она про себя, — давать подобное обещание».
Комнату огласили разочарованные вздохи и стоны. Пытаясь унять свое дико колотящееся сердце и охладить разгоряченную кожу, Шей отыскала свободное местечко и плюхнулась на подушку. Она не в силах была устоять; ей действительно хотелось увидеть Внешний Город еще раз. Единственный взгляд, который она бросила на него тогда, ее не устраивал. С того момента как она увидела его, ей хотелось вдохнуть его воздух и растворится в его окружении.
Она сбежит завтра.
«Я не чувствую облегчения. Я не рада провести больше времени с Валерианом». Чтобы хоть как-то отвлечься, она воспользовалась своим новым приобретением, решив изготовить свои анти-открытки. Создание открыток всегда было ее спасательным кругом, когда она находилась в раздражении, и ей необходимо было снять напряжение, «как сейчас, например». У нее в голове уже созрело несколько достойных идей.
Дни пролетают как вихрь
Но я счастлива, что тебя рядом нет
Чтобы портить мне их.
Хочешь кусочек меня?
Ой, прости
Я уже отдала его твоему брату
В ее голове мелькнула третья открытка, и была так не похожа на предыдущие, что она удивленно моргнула.
Кое-кто из мужчин не такая уж и задница
Если задуматься
Прежде чем она успела обдумать ее, кто-то сказал:
— Я так завидую, что ты избранница Валериана, этого светловолосого красавца-самца. — В этот момент все глаза устремились на Шей. — Он был так хорош, как и выглядит?
— Они даже дрались за тебя, — мечтательно вздохнула другая. — Представляешь насколько это романтично? Я Жаклин, кстати.
— Я — Шелли, — сказала изящная, почти королевского вида блондинка. — И принадлежу Аезону.
— А я — Барри, — отозвалась простоватая, тихая брюнетка.
— Рисса, — представилась рыжеволосая, которая боролась с ней за право быть рядом с Бродериком. Теперь она казалась веселой, и даже ласковой.
Еще и еще подходили и представлялись. И хотя они были гостями, приглашенными на свадьбу, друзьями со стороны ее матери или возможно ее нового мужа, Шей в действительности не видела их до сих пор.
— Разве мы не самые удачливые девушки на всем белом свете? — спросила Жаклин.
Раздалось несколько согласных восхищенных восклицаний.
— Ну, так насколько хорош был Валериан? — нетерпеливо переспросила Барри. — Если он ходит как эротический сон и говорит, так что ты мокнешь… держу пари, король трахается как животное.
Шей тоже держала на это пари.
И ей очень не нравилась эта женщина, задающая вопросы о Валериане, и возможно представляющая его обнаженным. Чувство собственницы захлестнуло ее горячей и яростной волной. Подобно раскаленным гвоздям, заставляющим стискивать зубы. Это чувство поразило ее своей сокрушающей силой.
«Ты не хочешь его, помнишь? Ты удерживала его на расстоянии, угрожая мечом. Ты упустила свой шанс быть вместе с ним, и позволила ему уйти». Она должна быть счастлива, что его хочет кто-то еще. Так же ей следовало бы поощрить Барри, чтобы та выяснила для себя, действительно ли Валериан трахается как животное?
Но она не сделала этого.
Не смогла.
Что-то в ней — жадность, о существовании которой она и не подозревала — сказала «Мой». «И только мой». Она возненавидела это чувство, но оно там было и отказывалось уходить.
Барри и остальные вскоре устали ждать ее ответа. Они просто забыли о Шей, и возобновили беседу о своих возлюбленных, словно та и не прерывалось.
Шей вытянула ноги, пристроив их на подушку. Ее снедало разочарование по многим причинам. Сексуальная неудовлетворенность? «Это так». Беспорядок? «Определенно». Вздохнув, она взяла свои письменные принадлежности и прижала их к груди. Она не хотела становиться подобно этим, томящимся от любви девицам. Не хотела терять себя в человеке.
«А это обязательно произошло бы, отдайся она Валериану». Полный бред, но для нее это имело все меньше и меньше значения.
Спустя некоторое время, в комнату начали заходить мужчины, разбирая своих женщин. Они все были покрыты потом и песком, и, даже кровью. Каждый раз, когда занавес поднимался, она замирала со страхом и предвкушением. Не Валериан ли это?
Но его все не было.
Вскоре осталось лишь несколько женщин. Одна из них, девушка, с вьющимися черными волосами и грустными карими глазами, та, которая боролась на пляже и, как Шей не хотела, чтобы ее выбрал кто-то из воинов. Шей смотрела на нее несколько секунд, потом собрала свои вещи, встала и подошла к ней.
Обычно Шей никогда не подходила к незнакомцам и не заводила беседу первой. Так как это противоречило ее желанию «оставаться в стороне». Но было что-то уязвимое в этой девушке. Что-то почти… отчаянное. И она почувствовала, что не может оставаться к ней равнодушной, сочувствуя ее очевидному несчастью.
— Привет, я Шей. — Боже как она неловко себя чувствовала, и, не дожидаясь приглашения, села.
Девушка нервно взглянула.
— Бренна, — произнесла она. Ее голос был низким и грубым, он, то напрягался, то ломался. Как будто она была заядлой курильщицей.
— Я заметила, что ты, наверное, единственный человек, который не находит радости в пребывании здесь… Была ли ты… с тем мужчиной, кто выбрал тебя…
Бренна покачала головой.
— Хорошо, — вздохнула Шей с облегчением. Перед нею, находился стол, заваленный едой. Она наклонилась, и взяла пару выпечек, затем протянула одну Бренне. Они некоторое время ели в тишине. — Я, мм… также заметила ты упоминала, что целительница и была назначена ухаживать за Иоахим.
Кивок был едва заметным.
— Как он там? Жить будет?
Еще один кивок, более уверенный. И, Шей увидела, что в карих глазах девушки сверкнуло что-то… горячее. «Ох, ох, ох. Что это было? Бренна без памяти влюбилась в своего пациента?» — Он тебе нравится? — спросила она.
Та замотала головой. Уж слишком сильно и отчаянно, по мнению Шей. Ей это было ей хорошо знакомо.
— Страшно, — ответила девушка.
Страшно. Да, Шей испытывала добрую долю подобных эмоции. Вначале ее страх вызывала неизвестность и незнание того, хотел ли Валериан причинить ей боль, или нет. Теперь, ну, в общем, ее страх был полной противоположностью первоначальной причине. Если она желала Валериана так сильно, что произошло бы, если бы она точно узнала, каково это, заняться с ним любовью?
