Кристин Фихан - Темное золото
— Мне абсолютно ясно, что ты имеешь в виду. — Подчеркнула она, нападая на него. — Ты тайно любишь все его игры. Могу поспорить, что у тебя они есть все. — Ее глаза расширились, а по губам скользнула озорная улыбка. — Не так ли, Сэвэдж? У тебя есть все его игры. Ты его тайный фанат!
Он почти зашипел.
— Фанат? Этот человек не увидит правды, даже если она будет у него под носом. Так же, как это было в тот вечер.
Она приподняла бровь.
— Его игры — беллетристика, Сэвэдж, там и не должно быть правды. Там только фантастика, поэтому они и являются играми. Признайся, тебе ведь нравятся его творения.
— Этого никогда не будет, Александрия, и не задерживай так дыхание. И еще, в следующий раз, когда будешь говорить с этим напыщенным ослом по телефону, не говори обволакивающим голосом. — Он скрестил руки на своей груди и посмотрел на нее свысока.
— Обволакивающим? — Возмущенно отзывалась она и тут же начала обвинять его. — Мой голос никогда не звучит обволакивающе. — Ее большие глаза вспыхнули, предупреждая его, если он вдруг рискнет продолжить обсуждение этой темы.
Но он рискнул.
— О, это как раз то, что ты делаешь. — Он посильнее скрестил руки на груди и скорчил ей рожицу, одновременно пародируя ее голос в притворной улыбке.
— О, Мэри, цветы такие красивые! Это Томас Ивэн принес их мне. — Он скосил глаза, изображая ее манеру.
— Я не говорила этого! Я бы никогда не сказала так. По каким-то причинам ты даже не хочешь признаться, что тебе нравятся игры Ивэна. Это, должно быть, просто твоя бравада мужественностью, хотя многие мужчины играют и наслаждаются этим.
— Они являются полной ерундой. — Настаивал он. — Там нет и доли правды или, хотя бы, смысла. Он слишком идеализирует вампиров. Интересно было бы посмотреть, если бы он познакомился, хотя бы с одним. — Это была завуалированная угроза, никак не меньше. Эйдан буквально замурлыкал от этой великолепной мысли.
Александрия была в ужасе.
— Ты не сделаешь этого! Эйдан пообещай мне, что ничего не будешь делать.
— Разве это была не ты? Разве не ты говорила, что вампиров не существует? — Спросил он невинным голосом, сверкнув белозубой улыбочкой.
Снова его губы… Она поймала себя на том, что зачарованно смотрит на них. Его улыбка смягчила губы, придавая им еще большей чувственности. Она моргнула, пытаясь вернуться к реальности. Его нужно объявить вне закона!
Его улыбка стала еще шире, заставляя забыть даже намек на жестокость, и он наклонился ниже к ней.
— Не забывай, что я могу читать твои мысли, piccola.
Ее голубые глаза сверкнули, и маленький кулачок из-за всех сил нанес ему удар в грудь. Сильно.
— Оставим это. И не льсти себе. Я не говорила тебе комплименты.
— Нет? — Рука Охотника нежно прикоснулась к ее лицу. — Борись, Александрия. Это не принесет тебе ничего хорошего, но если это заставляет тебя чувствовать лучше, тогда вперед.
— Самоуверенная, примитивная обезьяна. — Сказала она отворачиваясь, до того как он смог бы прочесть желание в ее глазах. Она пошла к телефону. — Как я понимаю, у тебя есть номер Томаса?
Он подошел и прикоснулся к ней своей рукой, окружая своим запахом. Любой из его народа опознал бы эту метку и понял, что она принадлежит ему. И только его запах будет на ней. Однако человек никогда не заметит этого. Злясь на это, Эйдан достал визитку с телефоном и вручил ей.
— Позвони ему, — произнес он мягко.
Алекс вскинула подбородок. Она была человеком. Она должна быть человеком. Но даже если это не так, то кем бы он ни был, он не сможет управлять ею. Она вызывающе набрала номер.
К большому удивлению Александрии, Томас ответил сразу. Казалось, это было знаком.
— Томас? Это Александрия Хоутон. — Проговорила она нерешительно, не понимая, что ей теперь говорить ему. — Я надеюсь, что не очень рано для звонка.
— Александрия? Слава Богу! Я уже начал думать, что этот человек запер тебя где-то в подвале. С тобой все в порядке? Если хочешь, я приеду и заберу тебя?
Томас откинул волосы, которые упали ему на лоб. Простыни так сковывали его, что ему буквально приходилось бороться за возможность двигаться.
— Нет, нет, у меня все отлично. Все хорошо, правда, я еще слаба, и мне надо много отдыхать, но уже значительно лучше. Спасибо за розы. Они красивые. — Она очень остро чувствовала Эйдана, находящегося близко к ней и прислушивающегося к каждому ее слову. Она чувствовала, как убыстряется ее пульс. Этот человек не имел никакого права подслушивать ее личный разговор.
— Я приеду, Александрия. Мне надо увидеть тебя. — Томас сказал это почти воинственно, предупреждая голосом, что не примет отказа.
— Я уже разговаривала с парой детективов сегодня утром, — проговорила она, выговаривая ему.
Рядом с ней беспокойно пошевелился Эйдан. Ее голос был слишком нежным, чтобы он не начал волноваться. Слишком сексуальным. Сейчас она была Карпаткой, со всей вытекающей отсюда чувственностью и гипнозом, так влияющие на людей.
Мягким, изящным движением Эйдан передвинулся поближе к ней, чтобы она могла чувствовать его запах. Он вторгался в ее сознание, принося с собой жаркий огонь, заставляющий терять нить разговора. Александрия согнула плечи и отодвинулась как можно дальше, смотря на антикварный столик, на котором располагался телефон.
— Я так волновался, Александрия. Этот человек опасен. Насколько хорошо ты его знаешь? — Произнес низким тоном заговорщика Томас.
Александрия прекрасно понимала, что не имеет значения, насколько тихо говорит Томас. Ее слух был теперь настолько острым, что она могла бы слышать на большом расстоянии, если бы захотела. А теперь следует предположить, что слух Эйдана намного лучше, и он имеет опыт управления этим на много больше, чем она. Она почувствовала, как лицо начинает заливать краска.
— Ты вообще не знаешь Эйдана, Томас. Ты едва знаешь меня. Мы встретились только за обедом, и то он был прерван. Никогда не говори такие вещи о моих друзьях. — По какой-то причине пренебрежительное отношение Томаса к Эйдану ее раздражало, и она не желала, чтобы Охотник об этом узнал.
— Ты еще очень молода, Александрия. Ты, наверное, еще никогда не встречала людей такого типа. Поверь мне он тебе не по зубам. Он очень опасен.
Ее пальцы на телефонной трубке напряглись так, что побелели суставы. Что узнал Ивэн? И какими из-за этого опасностями подвергнется Эйдан? Она закусила губу. Она не смогла бы себе простить, если бы кто-то узнал правду и пронзил его сердце колом или еще чем-то. Да, она не хотела во все это ввязываться, чувствовать это все, но она ничего не могла с собой поделать. Сама мысль о том, что она может потерять его, ужасала.
