Вороны вещают о смерти (СИ) - "Darknessia"

Я наблюдала за ними из теней Чернолеса и пыталась понять, что же делать теперь. Все, на кого я злилась, так или иначе получили по заслугам, пусть и не моими стараниями. Это приносило некоторое разочарование.

Хуже было только перебирать в памяти последний разговор с матушкой. Она лишила меня возможности и дальше злиться на нее, а чем заполнить пустоту, образовавшуюся на месте злобы, я не знала. Казалось, я распадаюсь на куски, как те твари из гнилой плоти, которые существовали лишь благодаря чужой ненависти.

– Если и был какой-то смысл в моей жизни в облике навьи, то теперь… Что теперь делать?

Лихо стоял неподалеку, прислонившись к дереву, и, как и я, наблюдал за жителями села. Его спокойное лицо больше не вызывало раздражения.

– У меня теперь ничего нет, – продолжила я, обернувшись к нему. – Ни цели, ни причин, ни будущего. Скоро пустое бессмысленное существование превратится в пытку. Может, пришло время и мне взойти на краду?

Лихо долго глядел на меня, и я не могла понять, о чем думает. Потом тихим, ровным голосом сказал:

– Если тело сгорит, душа не сможет вернуться в Явь в прежнем облике. Но она не исчезнет. Останется вечной пленницей владыки реки в ожидании, что боги смилостивятся и даруют прощение. Если ожидание этого прощения достаточная для тебя причина – иди. – Голос духа дрогнул, и он отвел взгляд. – Я не стану отговаривать. Ты вольна сама выбирать, как быть дальше. Чему быть. – Снова обернувшись ко мне, добавил: – Но не спеши с решением. Попробуй найти то, ради чего останешься. Ты чувствуешь, что душа пуста. Но пустоту можно заполнить чем угодно. Создай себя заново, Огниша.

В его серьезном взгляде было понимание. Когда-то и он стоял на моем месте, задавался теми же вопросами. Нашел ли он то, что искал?

– Хорошо, – кивнула я. – Пожалуй, прислушаюсь к твоим словам. Побуду здесь ещё.

Лихо улыбнулся.

– Я рад. Уже успел привыкнуть к твоему обществу. Не хотелось бы снова остаться в одиночестве.

Одиночество… Никогда ещё мне не приходилось так остро чувствовать всю полноту этого состояния. Все знакомое и понятное осталось в прошлом. Все, что мне было дорого, превратилось в пепел. И это пугало. Ведь я ещё никогда не была по-настоящему одна.

Я глядела на черный дымящийся остов родного дома. В душе теснились горечь и досада. Можно сколько угодно жалеть о том, что уже никак не изменить, но все это будет бессмысленно, если продолжать совершать те же ошибки.

Не нужно ждать подходящего момента, чтобы быть искренней. Пусть это и тяжело.

Глядя на сизый дым и хлопья пепла, кружащие над остатками избы, я протянула:

– Можно прожить бок о бок с человеком всю жизнь, но так и не узнать его настоящего. А ведь все было бы куда проще, если бы мы просто умели разговаривать друг с другом. Есть время молчать и есть время говорить. – Повернулась к Лихо, собралась с духом и продолжила, глядя прямо в глаза: – Пожалуй, я должна кое-что сказать тебе. Спасибо. Ты сделал для меня больше, чем любой человек. Больше, чем я готова признать. Был рядом, когда я нуждалась в этом. Помогал и оберегал. Без тебя я бы… я бы точно пропала. И я этого не забуду. Надеюсь.

С улыбкой он шагнул ко мне и протянул руку.

– Даже если забудешь, я все равно останусь рядом. Ты сделала для меня гораздо больше, чем можешь представить.

Он всегда умел быть искренним.

Улыбнувшись в ответ, полупрозрачной рукой я коснулась его черных пальцев. Холодных и теплых одновременно.