Простодушны и доверчивы (СИ) - Сергеева Александра Александровна

Дом встретил её тишиной. Ветка спала, упав на кровать одетой — видимо на секундочку — и мгновенно отключившись. Бабуленька дремала в кресле, уронив книгу на пол, а голову на плечо. Где подушкой ей послужили три свернувшихся в клубок домашних духа. В кабинете Нешто, Бельмондошка и Дворовой — затаив несуществующее дыхание — пялились в монитор, прилипнув ушами к еле-еле шуршащим колонкам.

Ольга приняла душ, хотела прилечь хотя бы на пару часиков, но тут вернулся дед. Прошёл сразу на кухню, включил чайник, завозился в холодильнике. И она отчего-то не смогла оставить его в одиночестве.

— Поговорили? — закрыв за собой дверь, прислонилась к ней спиной внучка.

— Поговорили, — задумчиво пробормотал он, выкладывая на стол колбасу и овощи.

— Она рассказала о себе?

— Смотря, что ты имеешь в виду, — вопросительно зыркнул на неё полковник, нарезая хлеб. — Будешь?

— Давай, — поняла Ольга, что сон откладывается, присела к столу, получила второй нож и взялась за помидоры. — Я имела в виду то, что она не игошка.

— И не Шанель, — подтвердил он. — Что ты ещё знаешь?

— Что Марго уничтожила двух Сумерл. Самых древних и могучих. Осталось ещё три: она, Гата и какая-то третья. Марго из них самая старая и, соответственно, самая сильная. И Гата решила не ждать, когда её спровадят в небытие. Для чего и взялась нам помогать.

— Оно и настораживает, — покивал дед, пластая колбасу толстыми кусками, что так не нравилось его супруге.

— Я думала об этом, — согласилась внучка. — Но так и не придумала причины, по которой Гата потом захотела бы разделаться и с нами. Мы ей не соперники. Наши интересы в межмирье никак не пересекаются.

— А что ты знаешь о её интересах? — задал полковник резонный вопрос, сооружая пирамидальный бутерброд. — Мы даже не знаем насущного: зачем парочка мар-моров взяла нас в оборот. Хотели бы убить, давно бы прикончили. Не дав нам времени на разведку, закрепление на местности, поиски двойников дома и очага.

— Знаешь, у меня тут возникло подозрение, что без нас они что-то не могут сделать, — поделилась Ольга своими размышлениями. — Возможно, добыть одного из ледагашек. Или…

— Я тоже подозреваю именно это, — не дослушал дел остальные гипотезы. — Не зря они дали нам восстановить очаг. Его защита была смехотворной. Даже этот их карнавальный змей.

— Может, уничтожать нас всех и не входило в их планы, — согласилась Ольга и с этим, но возразила: — А, если только кого-то из нас? Чтобы ослабить остальных. Или вообще оставить кого-то в одиночестве. А потом принудить что-то сделать: с одиночками это всегда проще.

— Оставить в одиночестве тебя, — сощурился на неё дед.

— Я тоже так думала поначалу. А потом вдруг засомневалась.

— Поясни, — приказал полковник, проверяя, как заварился чай.

— Нам слишком тычут в нос какими-то мифическими чувствами Моргоща ко мне, — приступила Ольга к исполнению приказа, заодно выставляя на стол кружки. — Тебе не кажется, что от них попахивает театральщиной?

— Воняет на весь гарнизон, — усмехнулся Степан Степаныч, знавший толк в мужских обещаниях жениться.

— Ты сам учил: если что-то или кто-то постоянно на виду, всё самое интересное у него в тылу. Ну, я и заглянула ему в тыл.

— Своему колдуну? — просто не мог удержаться полковник от армейской шуточки.

— Сколько раз говорить! — рассердилась Ольга. — Никакой он не мой!

— Фу!

Это не было оценкой моральных качеств соискателя её руки — просто командой «отставить».

— Прости, я устала, — плюхнувшись на стул, повинилась непочтительная внучка.

— Все устали, — принял извинения дед, но потребовал: — Нужно закончить. Дело важное. И, как утверждает Гата, уже срочное. Она, к сожалению, не знает, что затевает её подружка Масатка. Но, поскольку эта сучка носится со своей затеей не первый век, дело пахнет керосином. Тем более что это не первый её подход к снаряду. А наши предшественники не первые, кто погиб, но всё-таки не дал Марго осуществить свою затею. Мы в этой череде смертников уже четвёртые за семьсот лет. И затея однозначно завязана на приставников. Хотя в межмирье имеются и другие хранители всяческих кладов. Вот и подумай: что такое мы охраняем, если эта парочка моргощни́ так вцепилась именно в этот род приставников.

— Нешто-Нашто не знает? — догадалась Ольга, что его уже подвергали допросам с пристрастием.

— Знает, что мы охраняем место, — разливая заварку, поделился вытряхнутой из бедолаги информацией полковник. — А что за место, в чём его ценность…

И тут Ольгу озарило:

— Это место случайно не на левом берегу нашего озера? По дороге к ельнику, где нас подловили и навязали миссию.

Рука деда с чайником чуть дрогнула. Он закончил разливать кипяток, вернул чайник на место, сел и скомандовал:

— Докладывай.

Она доложила о пустяшном вроде разговоре с Олегом насчёт границы заповедника — именно там, в районе таинственного «места». О своём удивлении и его уверенности в том, что граница проходит на несколько километров дальше, чем все привыкли думать.

Следом ей припомнилось окончание разговора Олега с Тимуром о получении именно сегодня какой-то последней подписи.

— Интересно, — задумчиво протянул дед, помешивая ложкой чай без сахара. — Значит, в министерстве имущественных и земельных отношений у подручного моргощни́ всё схвачено. А кто в компании может что-то знать об этом?

И тут Ольгу озарило вторично — прямо на диво урожайное утро. Говорят: кто рано встаёт, тому Бог даёт. Видимо, тем, кто вообще не ложился, он в качестве компенсации отваливает груду подарков.

— Если изменение границы заповедника и последняя подпись в министерстве как-то связаны, — вытаращилась на деда дважды озарённая внучка, — то стопроцентно об этом знают юристы. А в нашем юридическом отделе есть очень интересная девушка Людмила, которая по уши влюблена в Олега.

— Что-то вырисовывается, — подмигнул ей Степан Степаныч, прямо-таки вожделенно ухмыльнувшись. — Ты сегодня на работе…

— Сегодня у меня отгул, — предупредила Ольга. — Если ты задумал посетить наш офис, несанкционированное проникновение будем производить вместе. Что, кстати, удобней: я не могу на работе не работать.

— Решено, — отхлебнув чая и сминая пальцами бутерброд, резюмировал полковник. — Поспим несколько часиков, и прогуляемся. Если сегодня день последней подписи, а этот ваш Тимур в коме, Марго обязательно загоношится. Значит, будет это с кем-то обсуждать. Замечательное утро, — крякнув, подвёл он итог и занялся бутербродом вплотную.

Планов понастроили и продрыхли оба до обеда: Лада Всеславна строго-настрого запретила их будить. После чего усадила всех обедать — теперь даже домашние духи участвовали в семейных застольях и настольях. Нешто и Бельмондошка с Дворовым, как солидные люди, на стульях. А Суседко с Запечником и Жихоней прямиком на столе — благо, хоть вели себя чинно, наслаждаясь видом еды. Ледагашкам разрешили сидеть на краю холодильника, не приближаясь к обедающим во избежание разрухи на кухне.

Ветка напросилась с дедом и сестрой на очередную диверсионную операцию. Полковник подумал-подумал, да и согласился: мало ли как дело обернётся? Может, им придётся разделиться, а шляться по межмирью в одиночку внучкам запретили под угрозой домашнего ареста.

Для начала они прыгнули прямо в кабинет Марго. Её тень сидела за знакомой каменной глыбой стола, из-под которой когда-то выцарапали Бельмондошку. Сидела неподвижно, подпирая кулаками подбородок — прямо статуя на постаменте. Сумерла заметно насторожилась по приходу незваных и невидимых ей из реала гостей: чуйка у гадины сверхъестественная. Но и контрмеры Гаты, зашитые в оберег Ольги, как говорится, не пальцем деланы — аж всеми четырьмя.

Ма-Са-Та убедилась в отсутствии причин для тревоги и вновь замерла каменной бабой. Приставники переглянулись и расселись на валунах-стульях у совещательного стола-бревна: ждать того же, чего ожидала Сумерла.

Целый час убили, однако дождались: у Марго зазвонил телефон. Подходить ближе, дабы услышать то, что станут ей говорить, смысла не было: зараза нацепила наушники, отрезав собеседника от чужих ушей. Впрочем, оно и не понадобилось. Поточу что, выслушав автора звонка, Сумерла выдала себя с головой: