Филис Каст - Богиня света
Поток силы хлынул из пальцев богини и опустился на блюда с едой. Те на мгновение вспыхнули светом — и тут же вернулись к обычному виду.
— Накройте для них стол и оставьте их наедине. Аполлон этим вечером желает, чтобы никто ему не мешал.
Преисполненная довольства, Артемида покинула храм брата и не спеша направилась к Большому пиршественному залу. Там не должно быть никого; об этом Артемида позаботилась. Афродита и Эрос недавно вернулись после двухдневной вылазки в королевство Лас-Вегас и теперь отдыхали в своих храмах. А нимфам, болтавшимся в Лас-Вегасе, Артемида сама напомнила, что пора возвращаться, и довольно резко приказала всем немедленно отправиться в леса и горные долины, где им и было место. Глупые существа… Остальные из двенадцати главных бессмертных вообще предпочитали в зал не соваться. Артемида слышала, что Гера и Зевс снова крупно поссорились. И никому, хоть смертным, хоть богам, не захотелось бы очутиться у них под рукой в такой момент. Так что Артемида ждала брата в пустом зале и надеялась, что еще до рассвета она почувствует, как цепь, связывавшая ее со смертной, разорвется. Она ведь действительно сделала все, что могла. Остальное зависело от Аполлона.
— Ну, это абсолютно захватывает! — Памела благоговейно рассматривала окружающую обстановку. — Поверить не могу, что обычная небольшая дверь может скрывать за собой такое!
— Тебе нравится?
— Нравится? Ты шутишь, да? Это просто невообразимо прекрасное место! — Памела откинула голову, пытаясь увидеть сводчатый потолок, на котором только теперь заметила потрясающие фрески, но опять накатило головокружение, и она пошатнулась.
Сильная рука Фебуса вовремя подхватила девушку.
— Может быть, тебе лучше сесть? — предложил он, подводя Памелу к креслу, обитому изысканной тканью; два таких кресла стояли напротив друг друга по сторонам мраморного стола.
Памела опустилась в кресло и потерла лоб.
— Должно быть, я сегодня слишком много времени провела на солнце. Голова кружится.
В комнату в это же мгновение вошли две юные девушки — как будто слова Памелы прозвучали как реплика на выход. Они были одеты в короткие просвечивающие туники из белого шелка, украшенные серебряной вышивкой, изображавшей силуэты разных лесных существ. Одна девушка несла поднос, на котором стояли золотой кувшин и два золотых кубка. Девушки застенчиво улыбнулись Фебусу и Памеле.
— Вина? — спросили они в один голос.
— Разумеется, — кивнул Аполлон.
Девушки, двигаясь с такой грацией, что смотреть нa них было чистым удовольствием, наполнили кубки.
— Ваше пиршество готово, — мелодично произнесла одна из девушек.
— Должны ли мы будем прислуживать вам? — спросила другая.
— Да, — кивнул Аполлон.
Обе низко присели и поспешили вернуться туда, откуда пришли.
— Но мы же еще ничего не заказывали, — сказала Памела.
У нее ужасно болела голова, она чувствовала себя слегка растерянной.
— Я заранее сообщил, что нам подать. — На мгновение Аполлон задумался. — Пожалуй, это можно назвать предварительным заказом.
Поскольку Памела недоуменно нахмурилась, он поспешно добавил:
— Надеюсь, ты не против. Я хотел удивить тебя греческими деликатесами.
— Удивить греческими деликатесами? Звучит интригующе. Почти так же интригующе, как выглядит сам этот ресторан. — Памела провела ладонью по креслу. — Шелковый бархат… мой любимый декоративный материал.
Прикосновение к бархату как будто оказало успокоительное действие, и тяжесть в голове Памелы начала таять. Ее пальцы задержались на прекрасной ткани.
— Шелковый бархат всегда напоминает мне о воде; он такой скользкий и мягкий… Я просто обожаю его.
— Рад, что тебе нравится, — сказал Аполлон, с облегчением видя, что Памела приходит в себя после воздействия его силы.
Памела оглядела неярко освещенную комнату. Они не просто были здесь единственными посетителями — во всем помещении вообще не было других столиков. А пространство было большим, но в то же время непохожим на все остальное во «Дворце Цезаря» и «Форуме»; здесь поработали декораторы, обладающие вкусом и чувством стиля. Никто не постарался набить все, от пола до потолка, разной псевдоримской ерундой. Пол, кстати, оказался просто невероятным. Он как будто был высечен из цельной мраморной плиты, хотя Памела отлично знала, что это невозможно.
— Какой здесь пол изумительный. Выглядит как лучший каррарский мрамор, но я никогда не видела каррары со сплошными золотыми прожилками, как здесь. И из того же мрамора — стены и колонны! Ох, как мне нравится этот минималистский стиль! Здешний декоратор был совершенно прав; такой мрамор слишком прекрасен, чтобы покрывать его росписями. Один-единственный гобелен — отличное решение; такого акцента вполне достаточно. — Памела показала на гобелен, закрывавший большую часть стены перед ними.
На гобелене был изображен обнаженный мужчина. Великолепный молодой обнаженный мужчина. Памела прищурилась, пытаясь рассмотреть его в рассеянном свете. Мужчина стоял рядом с колесницей, держа в руке лиру.
— Что-то в нем есть знакомое, — сказала Памела.
— Ну, может быть, это потому, что у тебя на шее висит его изображение, — быстро сказал Аполлон.
Памела потрогала золотую монету и улыбнулась.
— Верно, ты ведь говорил, что этот ресторан называется «Гора Олимп». Наверное, и здесь тоже изображен Аполлон. Знаешь, я определенно нахожу сходство между ним и тобой, особенно в том, как он смотрит на этом гобелене. Это даже немного странно.
— Совпадение, — беспечно бросил Аполлон. — Выпьем немножко?
Он подал кубок Памеле, потом поднял свой.
— За удачу!
Памела усмехнулась и погладила сверкающую сумочку, лежавшую рядом с ней.
— За удачу, — повторила она и отпила немного вина. — О, какое удивительно вкусное! Обычно мне не слишком нравятся белые вина.
Она заглянула в кубок.
— Но оно не совсем белое.
Цвет вина был таким же необычным, как и вкус. Если бы Памелу попросили описать его для какого-нибудь винного журнала, она сказала бы, что палитра этого вина легкая и свежая, как запах груши или дыни, а цветом оно напоминает солнечный свет.
— Что это, «Пино Крис»?
Аполлон пожал плечами.
— Не уверен. Я попросил подать лучшее из домашних вин.
И тут он сказал чистую правду. Весь ужин, вместе с вином, задумывала Артемида. Аполлон сделал еще глоток. Надо будет спросить сестру об этом вине, подумал он; вино действительно было и вкусным, и необычным. Оно казалось прохладным, однако Аполлон чувствовал, как вино наполняет его теплом, как бы исходящим откуда-то из глубины. Он посмотрел на Памелу. Ее щеки разгорелись, и она продолжала изучать отделку комнаты. Заметив его взгляд, Памела мягко улыбнулась. Ее губы чуть приоткрылись. Они были такими пухлыми, манящими…
