Дарья Еремина - Суккуб
Я плела защиту.
Как паук.
В первую неделю мозги кипели и шуршали, карябали глаза и шевелили уши. Я не верила, что у меня получается. Я не верила, что вообще это могу, умею, умела всегда. Я выходила за рамки мнения о себе, за привычный контроль, за определенное старушкой место. В полной мере я начинала понимать возможные опасения администрации только теперь. И наличие самих этих опасений толкали вперед. Я не собиралась противостоять им, как Ласкар. Не претендовала на какую-либо власть в их организации. Хотела, лишь, исчезнуть для них всех. И именно это поставила задачей последних двух дней. Я пыталась сделать себя неопределимой и нефокусируемой для обеих половин организации. По объекту действия эта задача была прямо противоположна накрутке вариаций для предохранителя.
Для защиты было необходимо продумывать способы влияния, разрядки событий и, по желанию, ответы. Эта работа ставила меня в центр целой вселенной возможностей. Для расфокусировки внимания определенной группы людей работа велась, напротив, извне. Шел второй день, когда я билась над задачей объединения их под каким-либо материальным грифом. Мне был нужен совет. То, что как идея казалось проще, чем продумать максимальное количество вариантов собственной кончины, при приближении не поддавалось реализации. И я дурела от происходящего, пребывая в состоянии, объединяющем эйфорию и животный страх, восхищение и ужас.
— Лида, я заеду к вам с Давидом сегодня к восьми. Предупреди доктора, пожалуйста. — Сказал Ласкар без приветствий и предисловий, как обычно.
— Хорошо. — Я кивнула коротким гудкам.
Да, моя реабилитация не требовала пристального врачебного контроля. Да, и Миша уже жевал бумагу в Москве — пора было возвращаться. И Марк… Я посмотрела в пол, на котором сплошным ковром склеенных скотчем листов А4, была выложена паутина вариантов покушений на меня и их избегания. Почему о самом близком, самом любимом человеке я всегда думаю в последнюю очередь? Наверно, Ласкар знает что-то большее о привычке все начинать с конца. Например то, что на самое важное иногда просто не остается сил. Самые любимые оказываются последними в очереди на твое внимание. И задачи, которые требуют опыта и совершенства, почему-то лезут под нос вперед первоочередной практики и необходимости. А так же то, что расплата предшествует действию. От возможных привычек жизнь отучает заранее. И получать все ты хочешь прежде, чем заработаешь… Хочешь и можешь.
Я усмехнулась: что с того? Я не виновата в том, что моя жизнь работает именно так. Только поправить бы… Исправить… Вернуть Марка. Подняв к глазам аппарат, я выбрала телефон мужа в записной книжке.
— Да. — Ответил он не сразу, спокойным тихим голосом. Я запоздало посчитала, сколько у него там времени. Облегченно кивнула сама себе.
— Привет. — Улыбнулась. — Я планирую возвращение. Ты встретишь?
— Встречу. Говори дату и рейс.
— Я еще не взяла билеты. Как только буду знать точно, напишу.
— Хорошо.
— Ты занят?
— Да, я на работе.
— Сегодня воскресенье…
— Какая разница? Пока.
— Пока.
Зажав трубку в ладонях между колен, я села на край кровати. В груди клокотало. У меня нет опыта налаживания отношений. Смешно. Но, по крайней мере, он жив, а значит теоретически я могу его вернуть. Ведь, могу же? Так или иначе…
Вытерев нос, я посмотрела на ноутбук на столе. В категории «транспортные средства» я не предусмотрела самолеты. Птицы, двигатели, разгерметизация, террористы…
Это немыслимо. Почесав затылок, я вздохнула. Кажется, даже волосы начали быстрее расти, так шуршали шестеренки…
Готовя ужин себе, доктору и Ласкару, один раз я поднялась в комнату, чтобы записать новый вариант. Меня, ведь, могут отравить? Задержалась, размышляя над выходами. И не придумав ничего лучше, чем получить толчок от ближайшего прохожего при попытке съесть или выпить что-то опасное, записала на полу и в ноутбуке. А если рядом не будет людей, придется уронить/смахнуть/опрокинуть еду самостоятельно. Кивнув, пошла обратно к плите и по запаху поняла, что придется ее отчищать.
Доктор приехал в шесть и одобрительно кивнул приятной новости о госте. Ко времени приезда Ласкара я, как и все без исключения вечера до этого, сидела на полу и искала бреши. Вокруг мелькали катастрофы и аварии, инфаркты и инсульты, грабители и насильники; все, что может падать сверху; все, куда можно провалиться и десятки самых диких вариантов намеренных и случайных смертей. В львиной доле изначального списка можно было поблагодарить богатый Интернет. Услышав звук подъехавшей машины, я посмотрела на часы. Спустилась вниз. Доктор Малиновск и Ласкар пожимали друг другу руки. Я, по привычке, так же протянула ладонь.
— Замечательно выглядишь. — Отвесил он стандартный комплимент в ответ на мою улыбку.
За столом речь шла только о моем здоровье. Долгие паузы не вызывали дискомфорта. Когда я собиралась сделать глоток сока и выронила стакан, Ласкар засмеялся в голос. В недоумении от его поведения я пошла за тряпкой.
— Ты прописала яды. — Сказал он, успокоившись. — У меня было то же самое, только с виски.
Я открыла рот.
— Очень грубо, Лида. Я по телефонным разговорам еще понял, насколько грубо ты набрасываешь вероятности. Но это не плохо. Каркас есть, нужно обрастить мясом.
— Как?
— Конкретизировать. Максимально конкретизировать подобные вещи, а так же исходить не из своего видения, а из заложенного в действие или вещество посыла. Ты думала о яде, ориентируясь на собственную установку: пищевая химия — яд. А нужно закладывать внешний, сторонний определитель, общий в данном случае для всего. Пища и питье, в которое добавлено вещество, направленное на… Поняла?
Я кивнула.
— Поправь, и мы выпьем за твое здоровье чего-нибудь ядовитого. Если доктор разрешает. — Закончил он на английском и поднял свой стакан.
Промокнув пролитый сок на столе и полу, я задержалась на кухне. Все это — аналог обычного одношагового прямого влияния. Просто, растянутый во времени и пространстве, имеющий четко очерченную схему события, состоящую из множества пунктов. Только у меня, как всегда — наоборот. Для большинства из них прямое влияние практически недоступно, а планирование — вполне. Для меня возможности планирования открываются только теперь. И это так же вполне логично отвечает моей натуре. На планирование энергия уходит постепенно, с каждой мыслью, деталью и моментом выстраиваемого события. Для мгновенного действия энергия берется сразу, отнимается пучком, выгрызается комком… Вот что старушка имела в виду, говоря о накопленных силах. Без накопленных сил, более того, без возможности накопления — мгновенность невозможна.
