Дылда Доминга - Erratum (Ошибка) - 2 (СИ)
— Судя по количеству слов, тебе уже значительно лучше, — безразлично отозвался он, и Лили посетило страстное желание бросить в сияющее облако сорванным мафи.
— Я понимаю, тебе может нравиться, — тем не менее, продолжила она, — но Синглаф мне потом голову оторвет.
— Разве это не привилегия Самаэля? — в его голосе явно слышалась насмешка.
— Ты точно пьян и неадекватен, — заключила Лили. — Сейчас я заправлюсь этой гадостью, и мы уходим. — И тут слова застыли на ее губах, когда нежная сочная мякоть плода наполнила рот. Мафи в этом слое был так прекрасен, как ни один фрукт на земле.
— Чудесная вещь, правда? — заметил ангел, увидев выражение ее лица.
— Ты уверен, что это не ловушка? — не в силах оторваться, спросила Лили.
— Уверен, — усмехнулся он, и ее сердце почему-то пропустило удар.
— Я отлично себя чувствую, — проворчала Лили, когда он снова заставил ее лечь на траву и внимательно осматривал тело. Его пальцы легкими прикосновениями, едва заметным ветром пробегали по коже, и это не было неприятно. Лили забыла, когда к ней прикасался мужчина. И тут же мысленно одернула себя: он был одним из братьев, и термин “мужчины” к нему был едва ли применим. Но Лили было хорошо в его руках, и совсем чуть-чуть кружилась голова: не от слабости, а от двусмысленности.
— Почему ты дрожишь? — спросил он.
— Твои руки… щекотно, — соврала Лили. — Ты так и не научился сдерживать свет? — Она попыталась приморгаться к его сиянию, но ей все равно ничего не удавалось рассмотреть.
— Я приглушил его, — ответил ангел.
— Но я все равно ничего не вижу.
— А что ты хочешь увидеть?
И Лили не нашлась, что сказать. В конце концов, он был прав: какая разница, как он выглядел.
— Ты скучаешь по небесным братьям?
— Иногда, — честно созналась Лили, вспоминая седьмые небеса.
— А по Синглафу?
— Он был моим наставником, я переживаю за него.
— Хотела бы вернуться?
— Нет, я так и знала, — Лили резко подскочила. — Все эти задушевные беседы — ничуть не лучше ловушек демонов.
— Разве быть пойманной тем, кем хочешь, — не счастье? — спросил он.
— Для этого не нужно никого ловить, можно просто быть рядом.
— Почему же ты не рядом…
— Прекрати, — Лили поднялась на ноги и сделала пару шагов в сторону озера, — тебя это не касается. — В ее голове услужливо всплыли картины со светящимся коконом.
— Ты изменилась в лице, — он догнал ее, и холодные пальцы коснулись ее подбородка.
— Ты сам говорил, что все меняется, — Лили отвела его руку, и усмешка у нее получилась напряженной и агрессивной.
— Я не собираюсь причинять тебе боль, — тихо произнес он.
— Тогда зачем ты здесь?
— Чтобы быть рядом?
— Да, конечно, — кивнула Лили. — Идем, соглядатай, нужно успеть в бар до закрытия.
— Хочешь напиться?
— А может, ты уже замолчишь?
— И как же ты собираешься туда добраться?
— Разве не ты у нас — великий мастер переходов?
— Это была просьба?
— Это в твоих же интересах.
— Ты понятия не имеешь, что в моих интересах.
— Отлично…
43
Уриэль со своими ангелами выходили из ада, мягко говоря, потрепанными, а откровенно говоря, с существенными потерями. И то, что демоны понесли потери не меньшие, все равно не улучшало положения. Взгляд Петры, которым он иногда одаривал старшего, словно говорил: “и чего мы добились?” Остальные ангелы брели молча, устало опустив крылья. Лететь сил уже ни у кого не было, да и при наличии того количества ран, что им нанесли, полеты были недопустимой роскошью.
Врата вытолкнули их во внешний мир, будто “свет божий” раздражал саму ткань мироздания своим присутствием в преисподней.
Рамуэль поддерживал Танату: парня шатало от ран, и он с трудом переставлял ноги, но от предложения Рамуэля понести его сконфуженно отказался. Впрочем, Рамуэль и так знал, что он скажет — у юности было столько предубеждений, которые еще не развеялись, несмотря на боевой опыт.
— Сейчас вернемся в наши холмы, и я тебя подлатаю, — произнес Рамуэль, пытаясь отвлечь парня от мучительной боли, вспыхивавшей в его теле при каждом шаге.
— Я дойду, — словно опасаясь, что Рамуэль без предупреждения подхватит его на руки, поторопился с ответом Таната.
— Ты точно дойдешь, если будешь и дальше изображать из себя героя и не позволишь себе помочь, — прокомментировал Петра, проходя мимо них.
— А ты бы лучше проверил, не почернели ли еще твои крылья, — вспылил Таната и тут же скривился от боли.
— Петра, — Рамуэль без слов посмотрел на ангела, и тот, пожав плечами, оставил их в покое. Оба старших понимали, что мальчишка не прав, но сейчас было не время и не место читать морали.
Петра ускорил шаг и вырвался во главу группы. У него не было серьезных ранений, но ангел почему-то ощущал себя настолько уставшим, что мечтал добраться до холмов и упасть, забыв об их сражении, как о дурном сне. Он понимал бои, которые велись ради великой цели — спасения других, терять же товарищей и кровь только ради того, чтобы убить несколько демонов, которые даже не терзали и не уничтожали души, было по его меркам неразумно.
— Что это, — тихо прошептал он себе под нос, когда увидел вдали колеблющиеся фигуры. Похожий возглас издал следующий за ним Кориэль. И когда уже целая группа ангелов с интересом рассматривала толпу душ в нескольких шагах от себя, к ним подошел Уриэль. Судя по озадаченному выражению его лица, он тоже не понимал, что происходит.
— Освобожденные души? — пробормотал он, разглядывая фигуры. — Но как?
— Может, Падший одумался? — неуверенно произнес Илиэль и тут же умолк от абсурдности собственного предположения.
— Так много, — Уриэль разговаривал словно сам с собой, не замечая ангелов.
— Может, это что-то наподобие белого флага? — предположил Таната. — Предложение мира?
— Тогда где посланники? — очнулся Уриэль, и парень по привычке пожал плечами, и тут же скривился от боли.
— Мы не в том положении, чтобы предлагать нам мир, — сурово произнес Уриэль. — Мы фактически проиграли, — он бросил короткий взгляд на Петру и тут же отвел глаза.
— Но он этого может не знать, — возразил Таната.
— Да ну? — голос Уриэля сочился скептицизмом. Большинство ангелов придерживались той же точки зрения, но нашлась пара, которая поддержала Танату.
Пока они рассуждали, строя бесплодные догадки, Петра успел подойти к душам, переговорить с ними и уже возвращался назад к своим братьям.
— Что ты узнал? — Уриэль напряженно посмотрел на ангела, не ожидая никаких добрых вестей. Но на лице Петры застыло изумленное выражение, которое не изменилось, даже когда он перевел взгляд на старшего.
