Восходящая бессмертная (ЛП) - Сэндс Линси

Голова Стефани взлетела вверх, ее глаза расширились от тревоги. Она совсем не удивилась, увидев, что взгляд Люциана был сфокусирован на ее лбу, выражение его лица было сосредоточенным.

«Ты не смогла его прочитать», — он едва выдыхал слова, настолько он был ошеломлен.

— Конечно, не могла, — раздраженно пробормотала Дэни, все еще расстроенная тем, что не знала о Дресслере. «Человек явно сумасшедший, а бессмертные не могут читать безумных. Даже Стефани не может их прочитать.

— Она может, — рассеянно сказал ей Люциан, все еще копаясь в голове Стефани. Теперь, когда ее не отвлекали чужие мысли, она снова чувствовала его там.

«Что?» — Дэни с тревогой повернулась к ней. «Ты умеешь читать сумасшедших? Ни один бессмертный не может читать безумных».

Стефани поморщилась. — Ну, для моих нано нет преград.

— До аварии ты никого не могла прочесть, — пробормотал Люциан, возвращая к себе ее настороженный взгляд. — И уже несколько дней вообще не слышишь мысли людей.

«Что? Это правда?» — спросила Дэни, ее голос снова повысился от паники.

Стефани открыла было рот, чтобы признать это, но не успела, как Люциан рявкнул: — «Почему мне не сказали?»

«Тебе?» — спросила Дэни, бросив на него испепеляющий взгляд. Затем она повернулась к Стефани, чтобы спросить: «Почему ты мне не сказала? Я твой врач. Ты должна рассказывать мне все».

Стефани закатила глаза на это заявление. — Ты не мой врач.

«Черт возьми. Я единственный врач, с которым ты общаешься, — возразила Дэни.

«Я общаюсь с тобой, потому что ты моя сестра, а не из-за того что ты врач», — раздраженно сказала Стефани. «Я беззубая, Дэни, мне врач нужен не больше, чем тебе».

«Отлично! Но я твоя сестра, и ты должна рассказывать мне такие вещи. Мне нужно знать, что происходит в твоей жизни. Мне нужно знать-"

«Что я стала не клыкастой и меня нужно усыпить?» — Стефани тихо закончила за нее, когда Дэни резко оборвала себя.

Чувство вины отразилось на лице Дэни и ясно отразилось в ее сознании, но были и ее мысли, те самые, которые Стефани слышала годами. Страх, что она другая. Что она слишком много слышит и слишком много видит. Что это сведет ее с ума, сделает ее не клыкастой, обезумевшим животным, как Леониус, и тогда ей придется смотреть, как ее собственную сестру усыпляют, как бешеную собаку.

— Стефани, — начала Дэни, на ее лице боролись тревога и вина. «Я-"

«Достаточно! У нас нет на это времени, — рявкнул Люциан, а затем нахмурился и сказал: — Дэни, Стефани не рассказывает тебе ничего из того, что происходит в ее жизни, по крайней мере, не правду, и она делает это, потому что знает, что ты беспокоишься, что она перестанет быть беззубой, и когда она сломается, ее придется усыпить. Она знает, что ты всегда ищешь признаки того, что она на грани этого, пытаясь подготовиться к тому, что последует. Это пугает и обескураживает ее, и в то же время ложится на нее тяжелым бременем. Она чувствует, что должна защищать тебя и не заставлять беспокоиться, рассказывая про всякую ерунду. Ты подвела ее как сестра.

Несколько эмоций отразились на лице Дэни: вина, возмущение, разочарование, гнев. . Ярость победила. — Ты ханжеский ублюдок! — рявкнула она на Люциана. «Ты сидишь и говоришь, что я подвела ее, но ты не можешь честно сказать, что не думал о том же».

— Могу, — спокойно заверил ее Люциан. «Стефани умна, логична и обладает невероятно сильным умом. В отличие от остальных из вас, я думаю, что она прекрасно справится с этим».

При этих словах Стефани недоверчиво посмотрела на Люциана. Мужчина не был склонен к комплиментам, но от него исходили довольно ободряющие, поддерживающие слова, и от них у нее почему-то глаза наполнились слезами. Возможно, потому, что он был первым, кто поверил в нее. Она сказала «может быть», потому что раньше никогда не слышала от него таких мыслей.

С другой стороны, Стефани поняла, что, хотя он и беспокоился о ней в целом, она никогда не улавливала от него мыслей, предполагающих, что он думает, что она не будет злиться. Если подумать, Люциан вообще редко думал о ней. По крайней мере, не в ее присутствии, поняла она и почувствовала, как ее губы изогнулись в кривой улыбке, когда она поняла. Люциан был старше грязи. Он повидал много серьезного дерьма за свою очень долгую жизнь и был достаточно умен — не говоря уже о дисциплинированности — чтобы не думать ничего такого, чего он не хотел бы, чтобы она услышала.

— Она все преодолеет, — твердо сказал Люциан Дэни, снова привлекая к себе внимание Стефани и мрачно добавив, — если остальные не убедят ее в обратном своей уверенностью, что она не сможет.

— Ты действительно веришь, что я смогу? — спросила Стефани почти шепотом, отчаянно нуждаясь в поддержке.

Люциан повернулся, встретил ее пристальный взгляд и, выдержав его, прямо сказал: — Если бы я не верил в это, я бы давно прекратил твои мучения, чем позволил бы тебе страдать, как сейчас.

Стефани медленно вздохнула и кивнула, поверив ему.

Затем Люциан перевел взгляд с нее на Дэни и спросил: «Теперь мы можем вернуться к обсуждаемой теме? Дресслер?

— Да, конечно, — сказала Стефани, заставляя себя сесть чуть прямее.

Люциан не стал ждать, пока Дэни согласится, а сказал: — На этот раз нам нужно поймать этого ублюдка. Я не позволю ему снова сбежать».

Стефани понимала его разочарование. Они упустили его в Нью-Йорке несколько лет назад, а затем снова во время рейда прошлой осенью, но помимо этого у них были и другие промахи. Она знала, что за последние шесть лет было несколько набегов на гнезда, и после выяснялось, что Дресслер был создателем, заложившим гнездо, но больше не посещавшим его. У этого человека была способность знать, когда нужно уйти и двигаться дальше. Как будто его кто-то предупреждал. Но это не гибрид. Это должен быть кто-то из близких охотников на изгоев или сам охотник.

— Мортимер выяснил, как Дресслер заполучил дротик? — спросила она вдруг.

«Нет.» — Люциан не скрывал своего разочарования. «Насколько нам известно, никто не терял оружие, и никто из наших людей не пропадал без вести, поэтому он не мог получить его, убив или похитив одного из наших людей и забрав его оружие».

— Хм, — пробормотала Стефани, слегка нахмурившись. Ее беспокоило, что они не могли с этим разобраться. Это означало, что они понятия не имели, сколько специального оружия у него было. Оставив этот вопрос на данный момент, она вздохнула и сказала: «Самый простой способ поймать Дресслера — это просто сидеть и ждать, пока он снова не придет за Торном и мной».

— Он же не стал бы пытаться похитить их снова, не так ли? — обеспокоенно спросила Дэни Люциана. — Не сейчас, когда он знает, что его здесь поджидает небольшая армия охотников.

— Но знает ли он это? — спросила Стефани. — Он знает, что на этот раз ему помешали двое бессмертных. Черт возьми, если бы они были заняты и отвлеклись, пытаясь освободить меня из металла, они могли бы даже не заметить, откуда взялись Брикер и Андерс, и могли бы подумать, что они просто зашли в гости или что-то в этом роде. Так что, пока у вас нет небольшой армады внедорожников на подъездной дорожке, нет причин, по которым он должен знать, что здесь больше, чем Брикер и Андерс, и это его не остановит, если он где-то здесь гнездится, с большим количеством людей, чтобы помочь ему захватить нас.

Люциан уставился на нее, его лицо мгновение ничего не выражало, а затем он резко встал и зашагал из комнаты, зовя Андерса и Брикера.

— Насколько я понимаю, внедорожники у подъездной дорожки, — сухо сказала Стефани.

Дэни кивнула.

«Ага. Я так и думала, — криво сказала Стефани и начала отодвигать простыни и одеяла, укрывавшие ее.

«Что ты делаешь? Тебе нужно в туалет?» — обеспокоенно спросила Дэни, быстро доставая халат, лежавший на комоде.

«Я хочу видеть Торна», — объявила Стефани, поморщившись, когда обнаружила, что, хотя Брикер и Андерс сняли с нее верхнюю одежду, они оставили на ней лифчик и трусики. К сожалению, ее лифчик впитал кровь, которую она потеряла в аварии. Теперь он был жестким и раздражал кожу. Она быстро сняла его, а затем потянулась к халату, который держала Дэни, и приподняла брови, когда сестра не решалась отдать его ей.