Елена Колоскова - Целитель и сид
Суэрте должен был испытать что-то, хотя бы слегка напоминающее мои переживания от встречи с прошлым.
Я не проводила обезболивание, как поступила бы с любым другим пациентом. Суэрте ощущал, как разбухают ткани, выпрямляются хрящи, а кости возвращаются в исходное состояние.
Он беззвучно кричал на выдохе, и воздух со свистом вырывался из его легких. Я отодвинулась.
Наконец, отек спал, и я убрала руки, оценивая результат. Идеально. Я собой гордилась!
— Сейчас вы сможете говорить. Вы не будете звать стражу? — спросила я.
Он помотал головой.
— Хорошо.
Я повернула ключ в замочной скважине, открывая дверь. Суэрте закашлялся, когда я «освободила» его горло.
— Что… вы со мной сделали? — прохрипел он.
— Исцелила ваш нос. Учитесь доверять людям, господин Суэрте. Так, как это было до того, как ваш нос был сломан. Отпустить, — велела я покойнику.
Суэрте освободился от захвата и недоверчиво ощупал лицо, пробежавшись длинными пальцами по идеально ровному носу.
— Не хотите поблагодарить меня? — спросила я с улыбкой, как на светском приеме.
Мне показалось, что он готов меня ударить. Когда на тебя замахиваются, это, знаете ли…
Мимо меня смазанной полосой мелькнула чья-то фигура. Я оказалась отодвинутой в сторону, а Винсан Суэрте — висящим в воздухе. Сид приподнял его за ворот, как щенка.
— Тронешь ее — и умрешь.
Глава 22
Я сделала шаг назад, почти физически ощутив гнев сида, нависшего над Суэрте.
— Данна, все в порядке. Он ничего мне не сделал.
Винсан Суэрте хрипел, ухватившись обеими руками за ворот камзола и силясь что-то сказать. Этак сид его совсем задушит…
— Д… дого…вор, — выдавил начальник Тайной службы.
— Она — моя. При чем здесь Договор? — уже чуть спокойнее спросил сид. Он ослабил хватку и наконец поставил Суэрте на пол.
Его? С каких это пор? Я своя собственная уже больше десяти лет, и пусть так и остается…
— Гражданка Империи, не Шиэ, — сказал Суэрте.
Вот оно что. Суэрте имел ввиду, что сиды не смеют вступаться за подданных Империи, когда дело касается внутренних вопросов безопасности.
— Это легко исправить, — оскалился сид. — Знай, она — под моим покровительством. Всякий, кто ее обидит, заплатить за это, — сказал он на высоком наречии.
Он обернулся ко мне, отчего на лице и одежде заиграли блики. Дуновение Силы в этой комнатушке ощущалось явственно, как ветер. Слова Рейвена имели вес. Отражения Силы от слов, как круги на воде от брошенного камня. Я почувствовала дрожание Грани, как на переходе через врата на Тропе.
Комната на секунду расширилась и уменьшилась, подобно биению пульса… Гобелены на стенах шевельнулись, оживая, и все это — от его Слов.
Мне следовало быть признательной за его заступничество, но сама идея… «Моя. Только я могу обидеть тебя, и никто другой», — пела Сила. Да, наверное, это так. Он позволял себе то, что не позволит отныне никому другому.
Винсан Суэрте смотрел на меня по-новому, как будто оценивая и взвешивая. Как быстро он пришел в себя, — вот это устойчивость! Мне бы так. После всего пережитого я лишь хотела поскорей оказаться дома.
— Данна, вы не убьете господина Суэрте? — проявила я не праздный интерес.
— Сейчас… нет.
— И не сделаете ему ничего плохого? — уточнила я.
— Не обещаю. Все зависит от него самого.
— В таком случае, я вас покидаю. Беседуйте, не буду отвлекать, — сделала я реверанс и повернулась к выходу из комнаты.
— Куда ты идешь?
— Данна, я устала. — Я смотрела ему в глаза, демонстрируя спокойствие, которого не ощущала. — Сегодня много чего случилось. Я хочу побыть одна и обдумать все это.
— Твигги, ты слишком много думаешь.
— Я знаю.
* * *Я шла по коридору, мимо стражи, вниз по лестнице, дальше и дальше. Мне надо было покинуть дворец, пока Суэрте, вопреки всем запретам, не приказал меня допросить. Я хотела спать, пить и есть, именно в такой последовательности. Бессонная ночь и переживания подорвали мои силы.
Я двигалась к господину Мариусу; он все еще беседовал с начальником Стражи. К ним присоединился наместник. Когда я подошла на расстояние вытянутой руки, храмовый воин обернулся, звякнув кольчугой. Вряд ли он слышал мои шаги в таком гвалте, скорее, заметил взгляды собеседников в мою сторону.
— Госпожа Твигги.
— Господин Мариус. Мне нужно вернуться в город. Желательно, без долгих проверок. Я очень устала. Это возможно?
— Ну, конечно. Пообщаться с дознавателями можно и после отдыха. Тем более, что все и так хорошо видели происходящее.
— Скажите, как вам вообще пришла в голову такая идея? — спросил Сигран.
— Я хотела отвлечь внимание Конфьянсы, но не смогла бы докинуть кубок до помоста, поэтому попросила сида помочь. Это все. Надеюсь, мне не придется объясняться с Тайной службой.
— Я позабочусь об этом, — пообещал мне наместник.
* * *Хорошие знакомства — залог спокойной долгой жизни. А случайные, — как в случае с сидом — могут изменить жизнь навсегда самым непредсказуемым образом. А к добру или к худу, узнаешь лишь в конце, когда поздно что-либо менять…
* * *Наместник сдержал обещание. Я уехала из дворца и попала домой еще до рассвета. Меня подвез один из стражников, так что у постовых и вопросов не возникало. Мой кучер еще во время суматохи попытался уехать, да так и застрял на одном из постов до выяснения; я увидела его там, и мне ни капли не было его жаль.
Пока я тряслась в повозке, пришли мысли о семье.
Ма, милая Ма. От чего она уберегла меня! И за все это время ни разу не попрекнула.
Страшная участь. Я могла стать шлюхой, и, хуже того, убийцей, со своим даром некроманта, если бы начала защищаться от насилия. В конце концов меня бы уничтожили маги и стражники, как дикое бешеное животное.
После смерти мужа Ма Шуанг осталась с двумя дочерьми на руках и вынуждена была зарабатывать на жизнь. Она устроилась сиделкой в общественную лечебницу, где и встретила меня.
Позже она получила место домоправительницы у господина Ли, и жизнь стала налаживаться. А я встретила еще одного человека, который определил мое призвание в жизни. Основы, заложенные в юности, дали мне возможность стать Целителем.
В итоге, Ма, взяв меня в семью на воспитание, вытянула счастливый билет. Наша семья теперь ни в чем не нуждалась. На лошадиной ферме после моего отъезда хозяйничали мужья сестер и племянники. Доход небольшой, но на жизнь им вполне хватало.
Я решила непременно написать им, пока не случилось еще что-нибудь. Моя жизнь в Ламаре становилась слишком непредсказуемой…
