Пульс (ЛП) - Карман Патрик

— Бесчувственные твари.

— Ты сам это сказал, — ответил Дилан и не смог сдержать улыбку.

— Мы не можем позволить им победить, — сказал Ястреб и вышел. Дилан и Фейт остались одни в комнате.

Весь следующий час Дилан уговаривал её проснуться. Он силой мысли приподнял её на фут от кровати и перенёс в свои объятия, но она всё так же оставалась без сознания.

— Ну же, Фейт. Я не могу сделать это без тебя. У меня ничего не получится.

Втроём у Дилана, Ястреба и Фейт есть шанс. Уэйд опасен и непредсказуем, и у него есть второй пульс. Когда придёт время, Дилану придётся выложиться на полную, но он пока ещё не готов. Уэйд станет сильнее, в этом нет никаких сомнений. И Дилану тоже надо стать сильнее. Но настоящей проблемой была Клара.

— Мы не сможем остановить их без неё. Пока на их стороне Клара…

Мередит вошла в комнату. Ну, почти. Она стояла в дверях и смотрела на сына.

— Знаю, — ответил Дилан. — Клара Квинн — единственная, у кого все три.

Мередит нахмурилась, её тонкая кожа скукожилась в тугие морщинки вокруг уголков рта.

— Первый пульс, второй пульс и интел — полный комплект. При это сама Клара, похоже, даже не осознаёт, насколько она сильна.

Клара Квинн — все таланты в одной сногсшибательно красивой девушке. Её невозможно остановить без интеллекта Ястреба и ещё одного второго пульса. А единственным вторым пульсом, на который они могли надеяться, была Фейт. Она обладает всеми нужными характеристиками; достаточно юна, росла в подходящих условиях. Когда Дилан держал её в своих объятиях, у него невольно появлялись мечты о чём-то, что начинало казаться невозможным.

— Мы могли бы сдержать их, — сказал Дилан. Его мать порой кажется холодной и отстранённой, он знал это о ней. Но она могла обучить их так, как никто другой. И она любила его больше, чем кто-либо другой; уж точно больше, чем когда-либо любил его отец.

— Могли бы, — согласилась Мередит. — Но в конце концов они победят. Это то, чего хочет Андре. Это то, чего хочет Гретхен. И они обычно получают то, что хотят, если не появляется кто-то более сильный.

— И ты не веришь, что я справлюсь?

— Нет, не верю. Прости, мой силач, но ты всего один. А одного явного недостаточно.

Ему было больно, что она не верит в него, но он также понимал, что это чистая правда. Это простая математика, которая по силам даже Уэйду. Их двое, а он один. Дилан в одиночку не справится.

— Тренировка через час, — сказала Мередит. — Тебе стоит что-нибудь поесть. Клугер готовит вафли, и мы нашли огромный запас кофе в супермаркете «Trader Joe’s». Кто бы мог подумать, что такое сокровище просто бросят здесь?

Кофе и вафли звучали неплохо, но Дилан не последовал за Мередит. Он сможет поесть и позже: после того, как готовит Клугер, всегда что-то остаётся.

— Фейт, пожалуйста.

Он не знал, что ещё сказать. Он втянул её в эту историю, и теперь она лежит полуживая на его руках. Она спасла его на стадионе Олд-Парк-Хилл. Если бы не она, он бы так и остался придавлен бетонной плитой, его второй пульс остановился бы навсегда.

Она парила в воздухе неподвижно, и только её грудь вздымалась и опускалась. Вдох и выдох. Вдох и выдох. Медленно и ровно, как будто она отдыхала от чего-то, что забрало все силы, что у неё были.

Дилан отпустил её, и она поплыла над кроватью. Он нашел ярко-жёлтые простыни в магазинчике «Bed, Bath & Beyond». Они показались ему такими же яркими, как маргаритки, которые она иногда рисовала, и приятными на ощупь. Он опустил её на простыни, аккуратно положив голову на подушку. Всё это время он думал о том, чтобы поцеловать её, и это желание пугало его до полусмерти. Ему казалось, что это будет либо прощальный поцелуй, либо чудодейственный, что вернёт её к жизни. Он понимал, что это глупо, но именно так это всё ощущалось. Целовать её или нет было серьёзным решением.

Ему уже шестнадцать, и он ни разу ещё влюблялся. Глядя на Фейт, он понял, как сильно она ему нужна, и не только потому, что без неё у скитальцев не было никаких шансов. Он нуждался в ней, чтобы продолжать дышать. Каждый день её отсутствия походил на марш смерти: он двигался словно в тумане, а удары сердца были тяжёлыми, как молот.

— Сейчас я тебя поцелую, — сказал он. Хватит уже сомневаться. Сейчас он, по крайней мере, может сделать это, пока она жива и пребывает в состоянии, в котором не сможет сказать: «Фу! Отвали, неудачник».

Он склонился над ней, коснулся мягкой кожи её руки. Провёл пальцами до её ладони, которую обычно растирал, используя наполовину затвердевший лосьон, найденный в магазине «Bath & Body Works». Он приложил ухо к её губам и почувствовал мягкие волны её дыхания. Воздух входил и выходил через её нос, как приливы и отливы океана, что скоро накроют весь этот город.

Дилан коснулся лица Фейт ладонью, слегка повернув к себе. Её лицо было невероятно расслабленным. Не разбудит ли её дрожь в его пальцах? Он прикоснулся губами к ее губам и придвинулся ближе. Прошло несколько секунд, а Фейт всё не двигалась. Он отстранился, попробовал ещё раз. Он не собирался останавливаться, пока она не пошевелится или не подаст ему знак. Он останется здесь на весь день, если это потребуется. Но это тоже тупо. Его добивало осознание, что он не может весь день вот так сидеть рядом с её кроватью, целуя её. Горько-сладкий момент. Он дрожал от волнения, потому что целовал девушку, которую любил. Но она оставалась неподвижна, и это определённо всё испортило.

Он очень медленно отстранился, позволив себе погрузиться во всю тяжесть разочарования. Но вдруг заметил, что это её рука сжимает его, а не наоборот. Он посмотрел на её лицо, увидел слабую улыбку и снова поцеловал девушку.

Фейт по-прежнему лежала неподвижно. Была ли она в сознании и наслаждалась моментом, или всё это были рефлекторные реакции тела в коме? Как вдруг она оттолкнула Дилана и глубоко вздохнула, её глаза распахнулись от эмоций, которых она не могла выразить. Её дыхание выровнялось, и она выдавила сухим шёпотом:

— Я почувствовала.

— Прости, я… прости, — пробормотал Дилан. Он был на седьмом небе от счастья, что она проснулась, но и смущён тем, что поцеловал её, когда она была без сознания.

Фейт улыбнулась, на этот раз шире, и притянула его к себе за белую футболку с V-образным вырезом. Теперь уже она целовала его. Оторвавшись от него, она повторила:

— Я чувствую.

— Я тоже чувствую.

Фейт мягко покачала головой. Она не имела в виду ощущение его мягких губ на своих. Она говорила о чём-то другом. Внезапно Дилан понял, о чём.

— Второй пульс? Ты уверена?

Фейт с улыбкой кивнула и притянула его к себе.

— Обними меня снова, — сказала она. — Мне нравится, когда ты меня обнимаешь.

Дилан поднял её с кровати, отметив, как мало она весит. Ей нужно время, чтобы восстановить силы.

— Мои поцелуи волшебны, — сказал Дилан. — Ты точно уверена, что это второй пульс? Может, это просто я вызываю в тебе эти чувства.

Фейт подумала о том, что такое второй пульс: ничто в мире не может причинить ей вреда. Она посмотрела Дилану в глаза и задумалась, не включает ли это в себя поцелуй. Она взяла его руку и направила к своей шее, прижав его пальцы к шву под подбородком. А затем сосредоточилась на своём втором пульсе, который бился всё сильнее внутри нее. Дилан почувствовал первый пульс, сильный и ровный, а сразу за ним — как тень, второй, более мягкий, но его наличие не вызывало сомнений.

— Мередит будет очень довольна, — сказал он.

— Давай пока не будем ей говорить. Мы можем ещё полежать?

Дилан силой мысли закрыл дверь в комнату и выпустил Фейт из рук, осторожно опуская её на маленькую койку. Развернулся сам и лёг рядом с ней, а Фейт коснулась пальцами мягкой части его шеи, ища пульс.

Грядут тяжёлые времена, что станут испытанием их преданности и потребуют раскрыть силы до предела. Но сейчас они лежат вдвоём, думая друг о друге, на краю разрушенного мира.

***

Неделю спустя Фейт сидела на той же самой кровати ясным ранним утром. Она была не одна — её руку раз за разом протыкали иглой. Уже сделали два круга вокруг её предплечья, и теперь подошли к самой трудной части.