Все только начинается (СИ) - Циль Антонина

— Дорогая, — стоявший за стулом жены Фэнес Эглад положил руку ей на плечо. — Позволь мне сказать. Я во всем признался супруге. Между нами нет больше тайн. Да, я был… отвратительным мужем. Меня с детства приучили, что мы, горные василиски, легко остаемся безнаказанными. Однако боги придумали для меня замечательное, — мэр невесело усмехнулся, — наказание. Я был в ужасе, когда понял, что Арифа… Тина… Гвенда, бедная Гвен, они не случайные жертвы и ниточки тянутся ко мне и моим близким.

Фэнес прошелся по комнате и сел. В этом растерянном, бледном человеке трудно были узнать прежнего уверенного в своем обаянии красавца Эглада. Словно услышав мысли Анны, мэр обратился к ней:

— Я очень виноват перед вами, мистресс Триеер. Я вами… увлекся. Был готов на все, ревновал к собственному сыну. В вас есть загадка, Анна. Но я уже наказан, моя одержимость ударила по мне самому. Я чуть было не потерял семью. Мой младший сын решил, что я поступлю с вами, как с Гвен… заставлю уехать.

Тилла подняла на мужа глаза, полные слез. Горг старался слиться с обшивкой кресла.

Анна не слишком-то верила в раскаяние блудных мужей. Однако за свою жизнь она видела немало случаев духовного преображения людей.

— Ни я, ни Горг, ни Фред… ни моя жена не беспокоим вас больше, — продолжил Фэнес, переплетя пальцы до белых костяшек. — Просто позвольте мне оправдаться.

— Вы не будете против, если я заверю ваши слова вот этим? — альв снял ткань с серебряного лепестка.

— Артефакт правды? — мэр был удивлен, но спокоен. — Я слышал о таких альвийских штуках, но никогда не видел. Так даже лучше…

Он вложил руку в лепесток и заговорил:

— Итак, Арифа… Арифа не участвовала в постановке, но она помогала актерам гримироваться. Кто-то затем пригласил ее на вечеринку после пьесы. Она прекрасно пела и танцевала, хвасталась, что выступает в крупных заведениях. У нас был короткий роман. В какой-то момент она показалась мне опасной, начала угрожать, что расскажет тилле… мы уже были помолвлены. Я дал Арифе денег, она уехала. Я не знал, что с ней… произошло. Тина. Она часто приходила в офис за пожертвованиями. Я бесился, потому что все собранные деньги она сдавала в храм Афреи, — мэр поморщился. — По мне, уж лучше бы его закрыли. В моих глазах Лонто-хейм всегда имел перспективы развития, но скажите, кто захочет приехать в город, где существует древний шизофренический культ с самобичеванием? Да еще и на самом въезде! Между мной и Тиной ничего не было… не могло быть. Кажется, она меня ненавидела. О ней ходили слухи… разные. Гвенда… — Фэнес глухо застонал, уткнувшись в ладони. — Это было наваждением. Эта девочка… абсолютный талант. Я видел, что она нравится Фреду, но продолжал давить. В конце концов, она уехала, бросив проект. Это все.

Артефакт правды продолжал сиять чистым серебряным светом. Мэр осторожно пошевелил в нем рукой:

— Если вас еще что-то интересует, спрашивайте.

Анна, Люк и Оэр переглянулись. Танроу равнодушно пожал плечами. Аня удивленно за ним наблюдала. Раньше Люк был самым ярым обвинителем Эгладов. Что же случилось? Артефакт не указал на ложь, но Фэнес сам выбирал, что ему говорить. И Люк это знал.

Нет, Танроу не спешил продолжать допрос. Он задал только один вопрос:

— Вы знакомы с Фади?

— Тем бедным мальчишкой из поселка? — мэр потер лоб свободной рукой. — Мистресс-клуб собирал для него деньги и вещи. Фред пожертвовал что-то из одежды, да, Фред?

Фред равнодушно пожал плечами. Ну пожертвовал, ну и что?

— Он дурак, — сердито пропыхтел Горг. — Пытался заглянуть под юбку Мейж Троу, получил от нее оплеуху, разозлился, но парни его прогнали. Его боятся. Говорят, клуб нашел для него место в какой-то лечебнице.

— Вы не знаете, есть ли у Фади особенный покровитель? Кто-то, кого он полностью слушается, — в свою очередь спросила Аня.

— Весь мистресс-клуб, — заметила Тилла, брезгливо поморщившись. — Я одна, наверное, терпеть его не могу и не скрываю этого. Остальные сюсюкают. Сейчас модно делать вид, что ненормальные люди не хуже нормальных. Бред!

— Вы знаете, есть ли в сообществе другие горные василиски? — спросил Оэр.

— Ничего не могу сказать, — мэр покачал головой.

— Но вы же как-то друг друга определяете?

— Только когда взаимно открыты. В ином случае скрыть свое происхождение – не проблема. Никто не станет требовать у горожанина отчета по родословной, если это не должностное лицо. Горные василиски – закрытые существа, мы не любим тесно общаться, если это не в пределах семьи.

— Понятно. У нас больше нет вопросов, — со вздохом произнес Люк. — Одна только просьба лично к вам, Фэнес. Не пользуйтесь магией василисков, она очаровывает далеко не всех. У вас могут возникнуть проблемы, например…

— …слив в прессу, случайный, разумеется, — мэр посмотрел на Анну, та пожала плечами. — Никогда больше, клянусь.

Артефакт загорелся ярче, заверяя клятву – мэр вынул из него руку. Эглады ушли, негромко переговариваясь. На пороге она столкнулись с вернувшимися с прогулки Саймоном и Бриллой. Все шестеро поздоровались, словно были закадычными друзьями.

— Тилла беременна, — позже тихо сообщила Бри, надевая на сына куртку.

— Ты видела? Своим даром? — охнула Аня.

— Вот представь себе, вроде не звери, но я их чувствую. Хорошая беременность, крепкая, пять недель. Надеюсь, теперь у Тиллы поубавится дури в голове. Зачем они приходили?

— Наладить отношения, — соврала Аня. — Я теперь важный человек, со мной нужно обращаться полюбезнее.

Сай увез Бриллу и Эйтана домой. Оэр ушел к себе, устало попрощавшись. Анна уложила Эйджи спать и спустилась вниз.

— Что ты хотел мне рассказать? — спросила она у Люка.

Детектив облизнул губы и дернул головой:

— У меня опять было видение. Дети играли внизу с котом, и Лоу запрыгнул ко мне на колени. Я увидел человека, избившего Лоу.

— Фади? — замерев, спросила Анна. — И кого-то еще, кто зачаровал кота, чтобы тот не сопротивлялся. Женщину. Ты видел ее лицо?

— Нет, она была во тьме. Стояла и направляла. Откуда…?

— Я тоже сейчас кое-что тебе расскажу.

Глава 24

Глава 24

Люк повесил трубку и отъехал от стола с телефоном, качая головой. Разговор с полицией закончился ничем. Аня со вздохом кивнула.

На Фади у них действительно ничего не было. Он туманно намекал на что-то неприличное и схватил Анну за руки. Но у нее даже синяков не осталось – магия не позволила подростку усилить захват. Скорее это Фади может обвинить Аню в использовании незарегистрированного вида волшебства.

Тем не менее Танроу исполнил долг гражданина – предупредил бывших коллег, передав им все имеющиеся у него данные.

Днем Анна поехала в центр, чтобы договориться с банком и подвезти Оэра на вокзал. Альв должен был время от времени бывать в бухте затопленных статуй, чтобы поддерживать легенду о своей великой ученой миссии. На некоторое время детективное агентство оставалось без помощника.

Возвращаясь, Аня увидела на дороге Фади. Тот ковылял по обочине, что-то бормоча под нос и размахивая руками. Прохожие обходили его стороной. Увидев машину Анны, парень весело ей помахал. Аня стиснула руль, не давая гневу вырваться наружу. По крайней мере, дурачок был жив, магия его не убила.

Покровители подростка не спрятали его, не убрали с глаз ничего не подозревающих горожан, словно… издевались. А может, они просто не подозревали, что их инструмент проявляет все больше воли. И они точно не знали о видении Люка.

Встреча с умалишенным испортила Ане настроение, и даже согласие банка на ссуду и владельца закрытого магазина на его продажу не ощущались как еще один шаг к мечте.

Вечером в Лонто-холле происходила выставка якобы погибшей Гвенды Гоэль. Оэр Эвелейн заранее привез ее работы из приюта и академии искусств. Горожане переходили от одной картине к другой, восхищаясь свежим виденьем юной художницы. Больше всего восторгов вызывали крошечные миниатюры с видами Лонто-хейма и Элона: полуразрушенный храм в лесу, старая лестница над берегом и море… море…