Волчья ягода (СИ) - Юрай Наталья

— Грязь смыть? Как? — в который раз я задавала себе один и тот же вопрос. — Почему я? Что, мало женщин делают аборты? Да таких почти вся страна!

— Не знаю, Женя. Я пробовал разное — заблудившихся детишек из чащобы выводил, девиц от насильников отбивал. Всё зря. А потом вот Марья... Это она мне все рассказала и объяснила, и про грехи, и про волчью ягоду.

— Весна же ещё! Снег лежит, Золик, какие ягоды?

— Одна ягода. Всего одна. Тогда и к Кощею на поклон идти не нужно.

— Только ничего не бойся, ладно? — Егор шел по коридору за каталкой, пока двери операционного блока мягко не сомкнулись перед ним.

— Ну, Евгения Николаевна, как настроение?

— Бодрое!

— Вот и отлично! Сейчас эпидуралочку получите, спицы мы вам в коленочку вставим, потом в кроватке полежите немножечко. Договорились?

— Договорились, доктор!

— Мстислав, будь уже мужиком! — Золик предупреждающе вскинул ладонь, но было поздно, я не могла остановиться. — Что ты сопли на кулак наматываешь? Без твоей помощи мы не справимся.

— Вы и с моей помощью не справитесь. Сгнием мы тут, Женечка, все. Сдохнем! Если ты, конечно, к Кощею нас не проводишь.

— Нельзя к Кощею! Он обманет, Слав. Нужно Марью спасать, она нам поможет волчью ягоду найти.

— Хорошо, — Славик еще колебался, это было видно. — что ты предлагаешь?

— Нужно, чтобы она покинула Марьино тело и стала сама собой. Какой мне показалась в подземелье — жуткой старухой.

— И что ты с нею сделаешь? Руки свяжешь? Камень на шею и в речку?

— Не знаю! Отвлекать буду! А вы... вы Марью на свет вытащите! И тогда...

— И тогда? — вкрадчиво спросил Мстислав.

— И не знаю, что тогда! Не понимаю, как это работает! Но наверх всех их, этих людей, вытащить нужно! Они же погибают под землёй!

Золик тронул меня за руку:

— Не нужно вытаскивать.

— То есть как?

— Не люди там — копии.

— Погоди, Золик, как это копии? — машинально я схватила Вороновича за рубаху и держала крепко.

— Когда Яга выходит, то Марьина сущность в своё тело возвращается. А там, внизу, сосуды для... как бы это... для временного хранения душ.

— Час от часу не легче! — Славка ткнул кулаком во вспотевший лоб. — Кто куда, а я Кощея искать пойду! Сосуды, трупы, души — не по нутру мне эта чертовщина! Сами в ней копайтесь! — однако с места не сошел.

— Откуда ты знаешь?

— Марья рассказала в ночь, когда…, — загадочный восточный принц краснел, как влюблённый подросток, — Когда согласилась.

— На что согласилась-то, дилер грёбаный, с тобой что ли переспать? Быстрее говори! — рявкнул взвинченный Мстислав. — Или ты сейчас тоже — вместилище? С чьего голоса поёшь, воронок?

— Перестань, Славка! — удержать мощного мужика, напрашивающегося на драку было сложно, но я справилась.

— На мену согласие дала! Понял?

— А ну, успокойтесь оба! Стоять! — рявкнула я в стиле своего покойного дядьки и уже гораздо тише спросила: — Марья добровольно отдала свое тело Яге? Почему? На что мена?

— На Иванову жизнь! — взгляд моего ворона разом потух. — Любит его Марья больше жизни, только себе никак признаться не могла, что не мужик он — падла подзаборная.

— Бред... — я пыталась вспомнить все разговоры с Марьей, но ничего важного из них на ум не шло. — Да у Яги этих душ полный подвал! Было что-то ещё? Да? Золик, пожалуйста!

— Очень холодно, Эля!

— Сейчас я тебе горячего чайку дам, пей через трубочку, понемножку. Скоро согреешься. Нико целый термос привёз.

— А Михай и Егор? Они приедут сегодня?

— Завтра приедут. Пустили только меня, я же медсестра.

— Что сказал доктор? Эля?

— Он тебе завтра всё объяснит, — миндалевидные глаза опускаются вниз. — Всё ещё мерзнешь?

— Холодно, откуда сквозняк? Укрой меня еще одним одеялом, пожалуйста! Как над ледяной бездной стою...

— Яга у неё всего одну ночку выпрашивала. Мол, муж у тебя пригожий, дай испробовать, не то выем из него всю душеньку и станет нежитью поганой. Всех вокруг сгубит и сам кончится — сотлеет, в прах обратится. Пришла она в ту ночь ко мне, Марья-то. Плакала, жалилась, совета спрашивала. А что я? Славка неожиданно с сочувствием положил ладонь на плечо Золика, но тот, кажется, и не заметил.

— Я бы Ивана своими руками... До зорьки не досидела, совушку свою к Яговой избе послала с согласием. А та будь такова — в ступе примчалась чуть ни свет. Только не Иван ей нужен был...

— Кощей! — ахнула я от догадки. — Она Кощея найти хотела, раз Марья никому места не выдаёт.

— Ну вот, у нас конкурентка нарисовалась! Что ты там предлагала — выманить? Связать? Сосуды на поверхность втащить? Что?

— Марьин сосуд уничтожить нужно. — Ворон прямо смотрел мне в глаза. — Совсем.

— Но тогда две души будут в одном теле, и как одна победит другую?

— Пока не знаю.

— Не знает он! Я домой хочу! — заорал Славик. — У меня там отец один! А ты мне про грёбаные сосуды. Мой тоже там, на полочке, что ли? Тогда и его грохайте!

— Как уничтожать — убивать? — перебила я купца. — А если ты ошибаешься? Она там сидит как живая. Лешак ей водицу подносит, Золик! — мне страшно было представить, что женщину в темном бревенчатом углу придется лишить жизни.

— Душу он ей бережёт, чтобы не ссохлась, чтобы доброту принимала, пока Яга бесчинствует на воле. Брошенные души усыхают, становятся крупинками песка. Мама рассказывала сказку про дэва, заключенного в кувшин. У него не было тела, а душа осталась лежать на дне моря, пока сеть рыбака не подцепила сосуд. Влага не дала душе погибнуть, питала её триста лет. Три желания исполнил дэв и стал свободен.

— Чёрт! — Мстислав хлопнул себя по лбу. — Так и нам нужно! Три желания! Бабку эту найти. Тело ёё, в которое душа возвращается. Уж себе-то она сосуд делать наверняка не стала. Валяется трухлявая на своей печке и пережидает, душу отводит! Вот ведь стерва! С Иваном развлекается! Это прямо виртуальная реальность, мать её!

— Ну, найдём мы тело Яги, и что?

— А то! Шантаж организуем.

— Слав, ты сам себя слышишь? И кто из женщин выберет старое тело вместо молодого? Останется в Марье на веки вечные, и плакала наша ягода.

— И то верно, — приуныл купец. — Ладно, тогда возвращаемся к первоначальному плану: достаем Марьин сосуд и уничтожаем. Только нужно Ягу отвлечь. Она тебя вон за пять вёрст почуяла и примчалась.

— Ивана попросим? — с надеждой глядя на Вороновича предложила я. — Ну, чтобы отвлёк?

— Сексом? — нервно хохотнул Славка. — Да его теперь, когда ты ему всё рассказала, стошнит, а то и вырубит от омерзения.

— Не надо Ивана, — Золик смотрел себе под ноги. — Я отвлеку.

— Ты чего, Василёк? Болит? Медсестру позвать?

— Нет, пап, сон плохой приснился. Странный такой.

— Это просто остатки наркоза из тебя выходят.

— Нет. Это как будто правда. Я Бабу Ягу видела, представляешь? Прямо как в сказке. Живую!

— Ну, ничего в этом нет удивительного. Вот если бы ты мертвую Бабу Ягу увидала, я бы всполошился! — засмеялся отец.

— А ещё меня Кощей целовал.

— Ну, и как тебе? Понравилось?

— Знаешь, он ведь словно любит меня. Ну, я так чувствовала. Любит и ждёт, когда я в ответ полюблю.

— А ты полюбишь?

— В том-то и дело, что вроде как. Но разве можно Кощея полюбить, да ведь?

— Вот мне интересно, а что за препараты тебе вводили. Какие забавные эффекты даёт их применение!

— Ну пап!

— Не обижайся, Жека, спи. Я рядом!

— Дяденька Лешак, миленький, подскажи мне средство! — руки с тоской гладили шероховатый ствол вечного дерева. — Кощей меня…, а я ведь и не знала, что он, как Яга, может любым прикинуться! Сам знаешь, что ему на роду написано, так вот я та самая и есть. Та самая... Не от того ли Марья меня на свою сторону тянула и чистоты требовала? Дяденька, помоги же! Если не спасусь — лучше в омут!