Эшли Дьюал - Смертельно прекрасна
— С твоим прошлым?
Она кивает. Отпивает воды и улыбается, скрывая за этой эмоцией печаль и страх. Он проскальзывает мимолетной искрой в ее небесно-голубых глазах.
— Я впервые встретилась с Люцифером, когда была младше тебя на год или на два. К тому моменту, я успела разбить немало сердец, но при этом, мое сердце было нетронутым. Оно было черным, потому что ничто его не трогало. Мне нравилось смотреть на то, как…
Норин запинается и поджимает губы. Ей сложно говорить.
— Норин, ты ведь была совсем молодой, — неуверенно улыбаюсь я, — это нормально.
— Нет, ненормально… Человек, не ощущающий ничего при виде страдания других, не человек вовсе, Ари. Дьявол пришел за моей душой, но вот была ли она у меня? Я думаю, я именно этим и привлекла его внимание, я сопротивлялась, но была на него похожа.
— Мама сказала, ты до последнего боролась.
— Я до последнего верила, что чернее моя душа стать не может! — На выдохе отрезает Норин и взмахивает рукой. — Я ошибалась, конечно. Потому что как только ты начинаешь во что-то верить, это что-то с невообразимой скоростью ускользает от тебя.
Тетушка отставляет стакан и проходится по кухне, осматривая стол и приборы. Разве она может быть безразличной к страданиям? Не верю. Она сдержана и молчалива. Но она не равнодушна к чувствам других людей.
— Я думала, мне никто не нужен. И чувства не нужны. И тогда Люцифер подарил мне это заветное одиночество, назвав меня «черной вдовой». Ты слышала о таком?
— Да, но…
— Человек умрет, если полюбит меня. Это весьма мешает найти вторую половину, так ведь? Да. — Норин кивает сама себе. — Определенно.
— Послушай, — поднимаюсь из-за стола и решительно подхожу к тетушке, — Люцифер не о твоем прошлом думал в этот момент, а о твоем будущем. Он не хотел, чтобы кто-то с тобой был рядом. И тут дело совсем не в твоем сердце.
— На праздниках я не могу себя контролировать, Ари. Он проникает мне в голову и в мои мысли, он пытается сломить меня, чтобы я вышла на улицу, причинила кому-то боль.
— Но ты ведь не делаешь этого.
— Нет. Но только потому, что Мэри запирает меня в подвале, где я провожу долгие и самые трудные часы в своей жизни, пытаясь отвоевать собственный разум.
— И у тебя получается. — Едва слышно шепчу я, крепко сжав ее за руку. Мы смотрим друг другу в глаза, и я нерешительно улыбаюсь. — Ты ведь сильная, тетя Норин.
— Я сильная лишь тогда, когда его нет рядом. А он всегда со мной.
— Сейчас его здесь нет.
— Страх, как и искушение обрести покой, велик, моя дорогая.… И потому даже когда его нет, я думаю о том, что будет, когда он придет.
Я расстроенно поджимаю губы, а Норин вскидывает подбородок. Она неожиданно в ту же секунду становится прежней, спокойной Норин, которая не жалуется, не делится ни толикой эмоций. Она поправляет волосы и выдыхает.
— Мы отошли от главного вопроса.
— Какое проклятье у меня?
— Верно.
Становлюсь рядом с тетушкой и сплетаю на груди руки. Мне вдруг кажется, что я не так уж сильно влипла. В конце концов, в мой разум, я надеюсь, Дьявол залезать не станет.
— Во время этих праздников я не смогу контролировать людей, не смогу говорить им, что делать. Полностью потеряю свои способности.
— Это не страшно. Люцифер меня удивил.
— Меня тоже, когда потом объяснил, что люди смогут контролировать меня. То есть я окажусь в заднице. Если раньше я говорила, а они делали, то в эти дни все будет иначе.
Норин морщит нос и переспрашивает:
— Люди будут контролировать тебя?
— Мне придется выполнять все, что они скажут. Но могло быть и хуже, правда?
— Люди говорят так много, Ари, — шепчет Норин, опустив голову, — и в большинстве случаев, они даже не понимают, что произносят.
ГЛАВА 14. НОА МОРТ
Мэри-Линетт за рулем. Норин рядом, а я валяюсь на заднем сидении и смотрю вверх на грязный потолок старого Фольксвагена. Папину Хонду мы продали почти сразу же, как я приехала. Это нормально, ведь напоминания о прошлой жизни — ни к чему. Но, наверно, стоило подумать, прежде чем избавляться от стоящей вещи. Фольксваген тетушек едва ли порхает, того гляди и развалится.
Мы едем в Дилос — самый близкий город к Астерии. Славится он лишь тем, что днем на улицах вырывают сумки, а ночью еще и пристреливают. Однако еще там есть магазины и неплохие клубы, поэтому никого не трогает возможность вернуться покалеченным. Если вернешься живым — уже счастливчик! К тому же жизнь в Астерии осточертела многим.
Я слушаю наушники, дергая ногами в такт музыке, прикрываю глаза и пытаюсь быть той девушкой, которой была давным-давно… Раньше проехаться на машине и послушать любимые треки — было святым занятием! Да и сейчас ничего не изменилось. Ну, разве что теперь музыка отгоняет более паршивые мысли. Не о накаченный парнях, а о Дьяволе, его приспешниках и прочей нечисти.
Неожиданно музыка прерывается, я злюсь — а я всегда злюсь, когда меня отвлекают от прослушивания треков — и замечаю на дисплее лицо Мэтта. Я сфотографировала его на биологии, когда он с серьезным видом писал очередную несуразицу. Ну, я ждала, пока он закончит, чтобы списать, как всегда впрочем. Он заметил, что у меня телефон. Попытался отнять, и я нажала на кнопку. В итоге снимок получился смазанный. Но это единственное фото парня, которое у меня есть. Так что, тут уж выбирать не приходится.
Вынимаю наушники и отвечаю.
— Да?
— Привет! — Неожиданно восклицает Хэрри, и я довольно приподнимаюсь.
— Ты в себя пришел? О, слава Богу. Как ты?
— Да нормально.
— Шутишь? Девушка твоей мечты вчера тебе ногу чуть не откусила.
— Оказалось, что она вовсе не девушка…, что, кстати, объясняет, почему она на меня никогда внимания не обращала. Я ведь классный, правда? Я должен был ей понравиться.
Я смеюсь и прикрываю ладонью губы. Черт, как же хорошо, что Хэрри цел. Не знаю, что бы я делала, если бы с ним что-то случилось… Когда этот монстр вцепился ему в ногу, я решила, что потеряла Хэйдана. Мы с ним мало знакомы, но у меня никогда еще не было похожих друзей. Наверно, тайны и, правда, сближают, ведь за такой короткий промежуток времени я успела так сильно привязаться к парням, что жизнь без них придет в хаос. Меня никогда не волновали люди рядом. Я привыкла, что друзья то есть, то их нет. Они могут и помочь, и обидеть. Но здесь что-то другое. Я знаю, что Хэрри пострадал, ведь хотел меня спасти. И никто в Северной Дакоте не смог повторить бы его поступок.
— Как вообще себя чувствуешь? — Я встряхиваю волосами и прижимаю к себе ноги. В окне мигают проносящиеся мимо машины, и я вдруг думаю, что уезжаю навсегда… Что не вернусь в Астерию, не встречусь больше с фанатиками, с нечистью. Вернусь в прошлое. А это возможно? Сесть в машину и уехать назад?
