Мария Сакрытина - Моё "долго и счастливо" (СИ)
- Что, и медальон, который у меня забрал? - хмыкнула я. - Или Джоан вернул?
Эд оторвался от полога и красноречиво посмотрел на меня.
- Ладно, - пошла на попятную я. - А вот… знаешь, меня всегда удивляло… Ты никогда не думал, что твой отец может тебя… ну… проклясть?
- Я же просил оставить отца в покое, - поморщился Эд. Но всё равно ответил. - Не может. Спи, Катрин. Твоя болтовня надоедает.
А мне надоедают твои стоны по ночам и вообще я к тебе в постель не напрашивалась!
- Ты ему так веришь, - протянула я. - Отцу. Почему?
Эд снова уставился на полог.
- Потому что он мой отец. И он никогда не причинит мне вред.
- Да ладно! - фыркнула я. - Это не он, случайно, за тобой десять лет вместе с мертвецами гонялся?
- Нет, это досужие сплетни, - со вздохом отозвался принц.
Чего?!
Я приподнялась на локтях, глядя на него.
- Ага. Помню я эти сплетни. Три штуки, полуразложившиеся кони, всадники в плащах и вопящая бандерша, в чей дом терпимости они вломились. Эдвард, ты издеваешься?
Зелёные глаза расширились.
- Откуда… откуда ты знаешь? - выдохнул принц.
Я фыркнула.
- Мы там с тобой познакомились.
- Мы познакомились при азвонском дворе! - выпалил Эд. - Тебя представил герцог Руи…
- Мы познакомились в борделе, где ты работал, - мстительно перебила я. - Ты меня спас…э-э-э… спас, а потом за тобой приехали эти мёртвые королевские посланцы, до смерти всех перепугав.
Эдвард смотрел на меня во все глаза.
- Но мне говорили.., - начал он и осёкся. А минуту спустя спросил тоскливо у полога. - Кто из вас лжёт?
- Я правду говорю, - буркнула я, вызвав у него грустную улыбку. - Эдвард, серьёзно, ты уверен, что твой отец не мог…
- Катрин, - неожиданно холодно сказал Эд. - Ещё одно слово про моего отца, и я придумаю тебе наказание, которое, поверь, будет неприятным. Хватит. Мне надоело.
Я поборола желание врезать ему подушкой - но уж больно измученный у него был вид.
Хотя отвернулась очень обиженно.
Больше той ночью мы не разговаривали.
***
Спустя три дня мне стало лучше, и мы вновь отправились на “приём”. Меня снова одели - вычурно, с драгоценностями и даже диадемой в волосах. Когда, прежде чем сесть в карету, я спросила Эда, к чему этот маскарад, принц, сам наряженный, как… ну, принц-наследник, высокомерно отозвался, что так ему видеть меня приятнее.
Ну, если приятнее, тогда конечно…
По дороге я пыталась рассматривать город, но не сильно преуспела. Сквозь мелькающие силуэты всадников и маленькую щелочку занавесок виднелся только краешек синего неба, да треугольные черепичные крыши, на которых алмазами поблёскивал снег.
Всю дорогу где-то вдалеке звенел колокол - мерно, успокаивающе. Я зевала и мечтала, чтобы мешающие рассмотреть Проклятые отъехали куда-нибудь в сторону. Но они, конечно, никуда не отъехали.
Альбионский двор напоминал фрэснийский. А точнее, походил как две капли воды. Разве что, если приглядеться - здесь явно были в моде жемчуга, а не брильянты, и крой блио и котов немного отличался. Но в целом - то же самое.
Проклятых здесь сторонились также. И уважали, похоже. По крайней мере, в общей зале с другими послами (этих ребят всегда узнать можно - говорят странно, одеты интересно) ждать не заставили, отвели в маленькую приёмную, которую Эд уже через десять минут принялся раздражённо мерить шагами. А ещё через пятнадцать - бормотать ругательства. Очевидно, заставлять принцев ждать здесь не принято.
Но трубы, как прошлый раз, не выли.
Я тоже маялась, думая, не усесться ли на пол. Сидеть в присутствии принца - если это не его личные комнаты, мне бы, конечно, никто не позволил. Я-то плевала на этикет, но у Проклятых на этот счёт было другое мнение.
Эд, ничего не замечая и теряя терпение, продолжал бродить по комнате. И вскинулся, когда дверь вдруг открылась. Без труб, поэтому я удивилась, глядя, как рассерженный фрэснийский принц пытается растянуть губы в вежливой улыбке.
Вошедший оказался не королём - я всё-таки разглядела тогда того хмыря в короне, хоть и сквозь туман. Но этого я разглядела ещё раньше. Тогда, на ужине - незнакомый лорд-альбионец, чьё имя и род я благополучно забыла, сейчас тоже улыбался и вёл с Эдом непринуждённую беседу.
Я прислонилась к стене, наблюдая. Ален, помнится, этого лорда боялся. Значит, альбионец, по крайней мере, потенциально опасен. Кого, интересно, может до дрожи бояться колдун-метаморф? Учитывая, что колдуны-метаморфы - самые сильные волшебники в этом мире.
Лорд-альбионец тоже пару раз глянул на меня, и его улыбка мне очень не понравилась. Такая… довольная. Но в целом, вёл он себя вежливо - даже очень. Но не подобострастно, не поклонился Эдварду, а разговаривал… как с равным?
Я над всем этим размышляла ровно до того момента, как в комнату вошла пара местных стражников. Поклонились, бормоча что-то придворное. И снова исчезли за дверью, но перед этим один из них дёрнул золотую цепь, намотанную на руку, и вытолкнул вперёд замученное, избитое, дрожащее существо. Отдалённо оно напоминало ребёнка - мальчишку. По крайней мере, со спины - если закрыть глаза на шрамы и кровоточащие раны на ней. И не только на ней. Кто именно это был, я не видела - он… хм, оно пыталось свернуться в клубочек на полу и было так густо покрыто грязью и засохшей кровью, что узнать под этим кого-то было бы проблематично в принципе.
Стражники ушли, а существо, позвякивая цепью, подчиняясь распевному приказу, поползло к улыбающемуся альбионскому лорду. Тот усмехнулся, что-то сказал, обращаясь к Эдварду. Фрэснийский принц глянул с лёгким осуждением, но снова натянул улыбку и кивнул. А альбионец, то ли работая на публику, то ли просто от души наслаждаясь, подхватил конец цепочки, который дрожащими руками держало существо. И дёрнул, хватая несчастного за шею, поворачивая к свету, а заодно и ко мне. Эд отступил, я хотела было отвернуться - хватит с меня местной дикости. Но замерла, когда всхлипывающее, вздрагивающее существо повернуло голову в мою сторону и потемневшие глаза невидяще уставились на меня.
Я их узнала. Я бы в любом виде их узнала - невозможно забыть глаз, в который ты когда-то тыкала раскалённой шпилькой.
Да, чёрт возьми, я его даже котом бы узнала!
Ален, прокусив губу до крови, смотрел невидяще смотрел на меня, а этот… этот… альбионец давил его горло и улыбался.
Проклятые схватили меня прежде, чем я успела хотя бы дёрнуться в его стороны. Схватили, прижали к стене, закрывая. И так пока этот альбионский извращенец не скрылся за дверью, чтоб ему оттуда дорога в ад была покороче!
