Следователя вызывали? (СИ) - Холод Юджиния

Где-то впереди послышались приглушённые голоса, с каждым шагом вперёд становясь более громкими, отчетливыми. Шла вперёд ведомая лишь ими, впрочем, сворачивать было некуда. Каменные плиты под ногами глухо отзывались на каждый шаг. Стоило выйти из тени, слепо щурясь от внезапно ударяющего по глазам света, ослепившего своей яркостью, как голоса затихли.

— Подсудимая Елизара Де Буанш, — громкий голос, эхом разнесшийся по огромному, больше чем могло представиться, залу, — пройдите в центр места слушания.

И действительно, путь, который вёл исключительно вперёд — вёл к небольшой круглой сцене посреди, казалось, бездонной пропасти. Символично. Шаг в сторону и ты рискуешь насладиться полетом, возможно, он будет не таким длинным, как хотелось бы.

Тьма бывает обманчивой.

Отведя взгляд от пропасти, перевела его вперёд, оглядывая зал. На той стороне стояли трибуны, в несколько высоких рядов устремляясь вверх, полукругом они окружали, будто пытаясь сломить дух ответчика. Ряд по центру отличался, выглядел более массивным и было в нем что-то такое… прищурилась, вглядываясь. Магия, едва уловимые взглядом плетения витали вокруг нескольких кресел. Каждый из проходов был достаточно освещён, давая возможность лицезреть судей.

— Подсудимая Де Буанш!

Вновь этот голос, заставляющий обратить на него внимание. Высокий статный мужчина в длинной чёрной мантии с взглядом, прожигающим холодом до костей. Леденящая аура, исходившая от него, заставила поежиться.

«Неприятный тип» — согласилась интуиция.

— Да, — осторожно ответила, поймав удивленно приподнятую бровь мужчины, спешно добавила, — ваша честь?

Он кивнул.

— Вас обвиняют в двух покушениях на принца Габриэля Хэрана Пятого, в заговоре против королевства с целью уничтожения рода и препятствию объединения с родом Алукарда, — монотонный голос, зачитывающий столь обширную обвинительную речь, рекой разлился по всему залу.

С большим трудом сдержалась от того, чтобы не присвистнуть. Едкое чувство в груди давило, понимая: всех собак решили повесить на бедную Елизару. В прочем, одним делом больше, другим меньше. На земле многие промышляли тем же. От досады пальцы сами сжались, ногтями до боли впиваясь в нежную кожу ладоней.

— Хотите ли вы сказать последнее слово перед тем, как вам зачитают окончательный приговор?

Извините, а это точно суд? Глаза лихорадочно забегали по трибунам, пытаясь разглядеть в тех немногих присутствующих хоть кого-то знакомого. Удивительно, но даже дядюшка Бернисон не соизволил почтить суд любимой племянницы. Впрочем, важным из всех было лишь один, но Арона Норвинга не было среди них. Он не пришёл в тюрьму, не пришёл на суд. Имело ли смысл пытаться себя спасти?

Лишь тогда, когда сердце нервно отсчитывало возможно последние минуты моей жизни, я рискнула признаться самой себе в том, что было очевидным. Чувства, испытываемые к королевской ищейке, давно выплеснулись за грани просто подозреваемой и приставленного к ней дознавателя.

— Это не суд, а цирк какой-то — вот мое последнее слово, — выкрикнула, подписывая себе окончательный приговор.

Уверенно подняла голову вверх, сверкнув глазами. Если они надеялись сбить с меня спесь, заставив умолять о пощаде и пожизненном заключении — не на ту напали.

— Что вы себе позволяете, Де Буанш?! — каркающий хриплый голос его Светлости заставил меня переместить взгляд выше, к трибуне под магической охраной.

Он вскочил над ней, упираясь руками в деревянный борт, пальцы побелели от силы сжатия. Казалось, ещё немного и его глаза начнут метать молнии, а дерево разлетится на щепки, не выдержав напора. Куда же подевалась былая сдержанность и хладнокровие? Хмыкнула, убирая руки в карманы и принимая более расслабленную позу.

— А что может позволить себе обречённая на смерть? — усмехнулась, понимая — здесь он не в силах меня остановить, заставить замолчать. — Только правду и ничего кроме правды.

— Правду? — Густая седая бровь Светлейшего от удивления поползла вверх, рискуя запутаться в упавших на лицо прядях… — Какую правду вы можете нам дать? У нас есть доказательства и улики, что же есть у вас? Пустой звук?

Он казался победителем, взирающий сверху, его взгляд давил, заставляя опустить голову и более не поднимать ее. Стушеваться, заставлял сдаться и отступить. Проиграть, признавая победу более опытного игрока в этой игре. Наверное, я бы сдалась, если б действительно была Елизарой Де Буанш.

Пальцы в карманах нащупали шарик, некогда светившийся фиолетовыми искрами и хранивший страшную тайну, стоящего передо мной человека и всеми милыми пытающийся ее скрыть. Сейчас же «диктофон» был простой безделушкой, небольшим напоминанием о попытке все исправить.

— Моё слово против вашего. Господа присутствующие на этом суде, раз у меня есть последнее слово, а адвокат, который мог бы меня — юную девушку, случайным образом оказавшейся в нелепой истории, защищать — мне, видимо, не положен, то будьте так любезны выслушать.

— Вы уже достаточно сказали, — не унимался его Светлость, злорадно наблюдая сверху. Он был уверен в своей безнаказанности. От скольки неугодных своей власти Луций так избавился, стирая их из истории.

— Пусть говорит, — глухой, едва слышный баритон прозвучал совсем рядом с советником, заставляя его полуразвернуться.

— Ваше Величество, вы не понимаете, эта девчонка…

— Мое слово все ещё закон, верно, Луций? — советник кивнул, отчего выбеленные пряди волос упали на лицо, скрывая разгневанную гримасу. — Говори, дитя, мы готовы тебя выслушать.

Благодарно кивнула правителю. Может, его здоровье и было в руках советника, но король не выглядел дураком. К моему сожалению, Луций это тоже понимал. Устало вернувшись в кресло, он величаво взмахнул рукой давая и своё позволение. Вот же старый хрыч, можно подумать, без его ведома я бы и рта не раскрыла.

— Итак, Елизара, то есть я, обвиняюсь в двух покушения, одно из которых…

Внезапный шум со стороны дверей заставил замолкнуть и обратить к себе внимание всех присутствующих в зале суда. Уверенные шаги сопровождались отборным матом, кое-где, когда шаг чуть сбился, уровень брани перерос даже мои познания. А работая следователем чего только не наслушаешься по долгу службы.

— Демонское отродье, кто понаставил здесь этого дерь… ой, Ваше Величество, доброго дня! — из темноты коридора под свет фонарей вышел Рональд Бернисон собственной персоной.

— Дядя?! — не сдержавшись, удивленно выкрикнула, тут же зажав рот ладонью.

— Дядя-дядя, — активно закивал мужчина, тут же зародив в моих мыслях сомнения. — Время слушания перенесли на пораньше, а меня предупредить не удосужились, али посыльный где-то затерялся? — проходя мимо, мужчина подмигнул, чем заставил меня прищуриться, внимательно всматриваясь в каждое движение дядюшки.

Какого черта тут происходит?!

— Какого демона тут твориться? Действительно, не суд, а цирк какой-то, — Советник вскочил со своего кресла, взглядом впиваясь в нового человека. — Кто вы вообще такой?!

Надо же, впервые за все время Луций сам того не замечая повторил мои же слова. Жаль, дерева под рукой нет, постучала бы. Не дай Бог такое повториться снова и этому миру будет грозить апокалипсис.

— Позвольте представиться граф Рональд Бернисон, — легким движением мужчина приподнял невидимую шляпу, взмахнул и вернул ее обратно. — Дядя этой юной особы и её защитник на этом суде, все верно, душа моя?

Лишь на одно мгновение в голубых глазах дядюшки проявился холодный, кристально белый лёд других, принадлежащих одному из самых страшных людей в академии. Впрочем, можно ли было призрачного ректора назвать человеком?

Как ни пыталась предположить причины появления призрака, да ещё и в образе дяди Елизары — не одна из них не укладывалась в голове.

Поймав на себе внимательный взгляд советника, поспешила кивнуть. Ну, дядя так дядя, лишь бы не по мою душу пришёл.

— Прошу простить мою задержку, на чем мы остановились? — Фокен в образе Рональда встал за стойку, ранее мной не увиденную.