Жанна Лебедева - Сиреневый Чёрный
— Принцесса, подожди! — знакомый голос окликнул ее.
Таша обернулась, за ней следом спешил Ришта:
— Ты чего ушла? Обиделась? — темные косые глаза блеснули во мраке обеспокоено.
— Да нет, просто не люблю шумные праздники, — умиротворенно пожала плечами Таша, остановилась, чтобы подождать гоблина.
— А я — то подумал, — обрадовано выдохнул Ришта, поравнявшись с ней, — я тоже не люблю шум этот весь. И все-таки негоже принцессе прогуливаться одной.
— Пойдем вместе, — согласилась Таша, и они побрели в степь, подальше от шумного праздника. Достигнув реки, присели на берегу, глядя, как поднимаются в небо искры далекого костра.
— У нас дома тоже были веселые праздники, только я на них редко ходила, — поделилась воспоминаниями девушка, — неуютно мне среди людей, я ведь не красавица какая-нибудь, как Оливия, или Тама.
— Да красивая ты, я сам видел, когда вы в источнике купались, — выпалил Ришта и тут же осекся.
— Чего? — Таша густо покраснела и округлила глаза от удивления вперемешку с возмущением, однако, неожиданной комплимент доставил ей несказанное удовольствие, подобные слова принцесса слышала крайне редко, да и то, в основном от толстой Миранды и подлизы-Брунгильды, — девочки Нангу побили! Одного! А он, выходит, не один за нами подглядывал?
— Нанга сам виноват, что у него репутация такая, — примирительно улыбнулся Ришта, — ему бы и так досталось, он сам всех нас прикрыть вызвался.
— Всех? Да уж, это похоже на Нангу, он — герой, — засмеялась Таша, называя Нангу героем не в насмешку, а совершенно искренне.
— Герой, — кивнул Ришта, кидая в воду камешек, отчего рябь разрушила ровную лунную дорожку и колыхнула прибрежные кувшинки, — вы, девушки, тоже молодцы, сражаетесь как львы за свою свободу.
Сидеть у реки было так спокойно, и уходить совсем не хотелось. Теплый ночной ветерок приносил из степи пряные медовые запахи, гигантской бесшумной бабочкой порхала невдалеке сова. Ведущие мирную беседу девушка и гоблин совсем не мешали ей охотиться. Стремительный бросок, и зазевавшаяся мышь истошно пискнула, испустив дух в безжалостных когтях ночного хищника. Испугавшись неожиданного звука, девушка, вздрогнув, прижалась к своему собеседнику, сама того не ожидая….
— Ты чего? — зубы Ришты блеснули в опасной близости от лица принцессы, — это просто мышь, — он улыбнулся еще шире, — не знал, что некроманты такие пугливые!
— Не ожидала, просто, — выдохнула Таша, поднимая глаза и встречаясь взглядом с гоблином. Ее постоянно подрагивающие руки прижимались к его широкой груди. Затаив дыхание, девушка почувствовала, как крепкая горячая ладонь опустилась ей между лопаток, согревая и притягивая ближе.
— Целовала когда-нибудь парней с клыками? — глаза Ришты поблескивали в полумраке, отражая свет полной луны.
— Нет, — прошептала Таша заворожено, непроизвольно закрывая глаза и ощущая, как шершавые горячие губы касаются ее губ, а объятья становятся еще крепче.
Из головы вмиг унеслись все мысли, а дыхание сбилось, вслед за потерявшим ритм сердцем, но….
— Уф, прости, не знаю, что на меня нашло, — Ришта, вдруг, отстранил ее от себя, бережно убирая руки и отсаживаясь в сторону, — не хочу, чтобы казалось, что я воспользовался ситуацией, с моей стороны это было бы не честно, — ответил он на немой вопрос, застывший в изумленных глазах Таши.
— Да, ничего, — растерянно произнесла она в ответ, — само как-то получилось.
— Ага, — виновато произнес гоблин и, поднявшись, протянул принцессе руку, — пойдем обратно в деревню?
— Пойдем, — кивнула Таша, и они поспешили обратно. Девушка все еще не пришла в себя от этого неожиданного поцелуя, поэтому молчала. Гоблин, видимо, чувствуя себя виноватым, вдруг, произнес уверенно:
— Не волнуйся, он не обидится!
— Кто? — Таша очнулась от ступора и удивленно взглянула на Ришту.
— Тот, кому принадлежит твое сердце!
— Сердце, — задумчиво повторила девушка, не слишком понимая, что имеет в виду гоблин, однако, переспрашивать и уточнять не стала, а поинтересовалась:
— Ты поэтому не стал меня целовать? Это так заметно? Что сердце…
— Конечно, — улыбнулся ей Ришта, продолжая тянуть ее за руку в сторону надвигающегося праздничного шума, — еще как заметно! Чувствуется сразу.
Они вернулись к шумящей и веселящейся толпе и растворились в ней до утра, словно забыв о произошедшем. Всеобщее ликование и веселье нарушил нежданный визитер. Камнем с заходящегося утренней зарей неба упал черный виверн. Таша затаила дыхание, увидев всадника. То был мертвец-альбинос, тот, что служил некроманту Ану вместе с Фиро. Новости он принес далеко не радостные: по приказу короля на мирную деревню выступил диверсионный отряд, состоящий из людей и эльфов.
Деревня загудела как встревоженный муравейник. Старейшины собрали неотложный совет, решая, что делать с незваными гостями: решено было укрепить охрану границ поселения и отправить женщин с детьми в укромное убежище. Воинов катастрофически не хватало, большинство сильных и умелых гоблинов-мужчин служили наемниками и на родине появлялись лишь раз в год по случаю отпуска. Поэтому оружие взяли все, кто был в силах его держать. Сражаться позволили и Айше, отсылать ее с остальными женщинами в укрытие не стали. К слову сказать, сестра Нанги, которому досталась ответственная миссия: охранять убежище, была не единственной женщиной, способной сражаться за Гиенью гриву. В тяжелую броню облачилась толстая Хойра, подняла охотничий лук прекрасная Майра, а плечистая и высокая северянка Галакши, одна из жен самого зажиточного старейшины, сжала в руках длинную костяную острогу.
— Возьми с собой Таксу! — Таша обняла Айшу крепко, как сестру, — он тебе поможет в бою.
Та отвела глаза, коротко кивнула. Принцесса заметила, как в бесстрашных глазах воительницы блеснула чуть заметная слеза. Отстранив от себя девушку, гоблинша, взяв под уздцы коня, двинулась прочь, так ничего и не ответив. Сердце Таши сжалось — даже невозмутимая Айша не смогла удержать слез, хоть и попыталась скрыть их неумело.
Итак, гоблины встречали врага, не зная толком, кто придет к ним с запада. По слухам, ждать следовало королевских рыцарей и их эльфийских союзников. С трепещущими от гнева и тревоги сердцами гоблины из Гиеньей гривы ждали….
* * *А тем временем, в ЛаПлава уже несколько дней было тихо. Эльфы покинули замок, однако, в нем остались представитель Короля — бравый лорд Фаргус и его мрачный союзник — мертвец Хайди.
Лорд Альтей продолжал пребывать в тревоге. Жена совсем сдала, война оказалась для нее шоком. Целыми днями леди Альтей сидела в своих покоях, похудевшая и очень бледная. Оливия, как примерная дочь не отходила от матери, которую терзали тревоги и сомнения касательно всего случившегося. Больше всего благородную леди заботила судьба пропавшей племянницы, которой с детства она заменила мать. Бедная леди Альтей печалилась не с проста: она ощущала себя предателем по отношению к сбежавшей Таше. Хотя, сбежавшей ли? Муж рассказал ей о побеге принцессы, но ведь сам он там не присутствовал? Могло случиться всякое. Быть может, девочку убили Северные, или семейка Локков припрятала до поры до времени в укромное место. Иллюзия того, что мать Байруса действительно радеет за жителей ла Плава, давно лопнула мыльным пузырем. Все было ясно! Локки как волки вцепились в замок, и не будут гнушаться ни чем.
