Как повываешь? (ЛП) - Хайд Жаклин

— Пытаешься вернуть его расположение? — спрашиваю я, обращая внимание на большое окно и лунный свет, пробивающийся сквозь тяжелые портьеры цвета морской волны. По коже ползет желание позволить волку взять верх, а по позвоночнику поднимается волнение.

— Я подумал, что это не повредит.

— При следующей встрече я все равно выбью из тебя все дерьмо, — ворчу я, вспоминая, как мой новый костюм был уничтожен той ночью, и весь пиздец, последовавший за этим.

Я заканчиваю разговор, не утруждая себя излишними любезностями, направляюсь к двери и отправляю еще одно сообщение Феликсу. Финансовый консультант Фрэнка — человек, но то, как он работает с цифрами, поражает. Любая информация об инвестициях, которую он предоставляет, всегда оказывается точной, как будто этот человек обладает экстрасенсорными способностями в отношении денег.

Я:

Хорошо. Спасибо за информацию.

Феликс:

«Остара» была доставлена вчера и установлена в лабиринте, как ты и велел.

Я:

Отлично.

Увидев в лондонской галерее мраморную статую языческой богини Остары, смотрящей на яйцо в руке, я не мог не приобрести ее. Что-то в ее облике притягивало меня, и я заплатил полную цену, даже не предложив Феликсу поторговаться.

Феликс:

Я бы посоветовал устроить еще одно торжество, и как можно скорее. Гости в восторге. Скорее всего, потому что Джордж повсюду распространил фотографии.

Мои губы подергиваются при этих словах. Бывший муж Феликса, Джордж,⁸ весьма примечательный персонаж, и он был гостем в замке с момента его открытия. Хотя двое мужчин развелись, они по-прежнему дружны, и Феликс знал, что, отправив сюда Джорджа, он поможет сделать это место знаменитым. Седовласый старик стал нашим любимым посетителем. Он нравится даже Владу, а Владу никто не нравится.

Я:

Я подумаю, что можно сделать.

Еще одно торжество? В голове всплывает идея, когда я вспоминаю фильм о замке с чудовищем, который Обри и Бернадетт оживленно обсуждали несколько дней назад, перед тем как они с Владом уехали в Грецию. Обри упомянула идею о горничных и официантах в костюмах, а если ужин будет иммерсивным, то это привлечет еще больше гостей. Есть над чем подумать завтра.

Я засовываю телефон в карман и закрываю за собой дверь в комнату, решив добраться до леса как можно быстрее. Нос автоматически морщится от отчетливого запаха печенья и острого запаха специй в воздухе. Черт возьми, ее запах повсюду, если он смог достичь этого этажа.

Челюсти сводит, и я понимаю, что мне придется долго обходить замок, чтобы добраться до леса. Лестница для слуг находится в одном конце длинного коридора, но она выходит на кухню, а там ее запах будет сильнее. К счастью, контракт Уитли скоро закончится, и я наконец избавлюсь от нее. Мне просто нужно избегать эту мерзкую женщину, пока она не уйдет.

Я прикрываю нос, пробираясь по мертвенно-тихому замку, проклиная шеф-повара на все лады.

Глава 2Уитли Уитт

Правила О'Дойла.

Тапочки в виде плюшевых кексов мягко шлепают по черно-белому клетчатому кухонному полу, вымытому всего пару часов назад, когда я несу поднос, полный вкусностей. Крепко держа поднос в руках, я слежу за тем, чтобы с него ничего не соскользнуло.

Мои любимые кексы, горячее какао с маршмеллоу и вишневые тарталетки завершают ансамбль, и при виде этого у меня текут слюнки. Это, наверное, лучшее, что я приготовила, и я съем все, как только смогу вернуться в свою комнату.

Запах какао навевает спокойные воспоминания о том, как я пекла с бабушкой, и как папа ухмылялся и тайком клал в мой напиток еще маршмеллоу, когда она не видела. Мои бабушка и дедушка держали пекарню до самой своей смерти, и это было, пожалуй, одно из лучших мест для детства. Сколько бы времени ни прошло, я ужасно по ним скучаю.

Еще пара месяцев, и у меня будет достаточно средств, чтобы выкупить пекарню, а главное — у меня снова будет дом.

— Черт, — я внутренне стону, осознав, что моя спальня еще на полпути через весь замок.

Два дня назад случилась катастрофа, но, к счастью, были доступны другие комнаты, а мою сильно затопило. Одна протекающая труба — и моя кровать бесповоротно испорчена. Единственное, на что я жалуюсь, — это то, что пришлось потратить целую вечность, чтобы разыскать Аллана, управляющего замком, и еще час, чтобы он придумал, куда меня поселить.

Я — единственный сотрудник, который остается в замке, поскольку все остальные живут в деревне, но Аллан ведет себя так, будто в замке всего несколько комнат, а не полсотни. Мужчины бесполезны.

Я оглядываю старую кухню, проверяя, не оставила ли чего-нибудь, что может испортиться за ночь. На уборку ушла целая вечность — я подумаю, стоит ли соглашаться на это в одиночку. Я рада, что Мария, по крайней мере, провела еще одну ночь со своим парнем, и я не против помочь ей, когда дело доходит до моего собственного рабочего пространства. Замок Цепеш огромен и столь же нелеп по количеству старых вещей, валяющихся повсюду. Он похож на музей.

А эта кухня… Мне действительно нравится открытый кирпич в сочетании с нержавеющей сталью и то, как зелено-голубые оттенки мозаичной задней панели переливаются в свете ламп, но это настоящее стекло, и нормально очистить его — как заноза в заднице.

Откуда-то из глубины замка дважды доносится глубокий и громкий бой напольных часов, эхо напоминает мне о том, что уже поздно. Я выключаю свет и жду, пока глаза привыкнут к темноте, прежде чем подойти к двери столовой.

— Закуски и фильм будут как раз кстати, — говорю я себе под нос.

Фильм будет идти на телефоне, но это неважно. Чистая постель лучше, чем отсутствие телевизора. Бессонница — это хреново, но, думаю, мне повезло хотя бы в том, что раньше у меня не было проблем со сном. Сбитый режим в последний месяц, скорее всего, связан с изменением часового пояса и жутким замком, но в самые первые дни я спала как младенец.

Когда я только приехала, меня так напугала архитектура этого места, что я подумывала попросить таксиста отвезти меня обратно в аэропорт. Не то чтобы мне было куда идти. С тех пор замок мне понравился, и теперь, когда я знаю об аниматронике, он уже не так пугает. Я улыбаюсь про себя, вспоминая, как мне показалось, что я видела, как что-то шевелилось во рву, когда мы ехали наверх. Единственная проблема, которая меня беспокоит, — это то, что я не могу заснуть последние две ночи после переезда в новое крыло.

Еда поможет. Трудно наесться досыта, когда постоянно занята готовкой.

Я толкаю деревянную дверь в столовую, и мое внимание сразу же привлекает люстра, поблескивающая над головой. Кристаллы переливаются в мягком оранжевом свете лампы, придавая комнате уют.

Я вздрагиваю и втягиваю воздух сквозь зубы, когда делаю опрометчивый, но уверенный шаг, и поднос слегка дребезжит. Ступни пульсируют, указывая, что у меня хреновая обувь, пока я иду к двери, ведущей на парадную лестницу, и в очередной раз проклинаю себя за то, что не взяла с собой кроссовки перед отъездом из дома. Черные рабочие туфли уже почти прохудились, и мне действительно нужно купить новые.

Все будет хорошо, мне просто нужно перекусить и мистер Дарси отправит меня в страну грез. Гордость и предубеждение плюс углеводы — идеальное тонизирующее средство для дерьмового дня, в котором я очень нуждаюсь из-за Аллана. Управляющий замком любит разговаривать со всеми так, будто они пятилетние дети с проблемами со слухом. Излишне говорить, что как только все обнаружили, что мистер О'Дойл уехал, через кухню пронеслась целая вереница людей, причем меня, очевидно, пропихнули на руководящую должность, чтобы хоть кто-то противостоял Аллану. Хитрецы.

Я думала, что никого не могу ненавидеть больше, чем Коннора, но Аллан смог бы соблазнить святого на убийство.

— Да ладно, — простонала я.

Лицо искажается от понимания, что на подносе отсутствуют важные предметы: столовые приборы, которые мне нужны, чтобы не оставлять крошки по всей кровати. Я вздыхаю и разворачиваюсь обратно. Я словно обречена всегда забывать о той единственной вещи, которая мне нужна. Готовя на кухне, я редко что-то теряю, но если меня попросить доставить какой-нибудь предмет из одного места в другое, я окажусь безнадежной.