Тень Лунного замка (СИ) - Фабер Майя
Ведьму всё устраивало, и мы медленно тронулись в путь.
— Мы не договаривались на попутчиков, — недовольно высказала она торговцу.
— Мы не договаривались их не брать, — весело пробасил он. К нему, наконец, вернулся голос, сменил утренний хрип и кашель.
— Я заплатила, — не узнала я собственный писклявый голос. Хотела дать ей знать, что не путешествую за её счёт, а то ведь и проклясть может. Хотя куда уж больше?
В дороге было скучно, а злиться в одиночестве — тем более, потому постепенно завязался разговор и настроение у всех улучшалось. Торговец принялся травить какие-то байки, я подозревала, что выдумывал он их прямо на ходу. Иногда выходили несмешные шутки, которым он весьма громко радовался. Ведьма расспрашивала его о дороге, местных лесах и травах в них.
Я слушала вполуха. Сидеть мне было особо негде, если я не хотела свалиться с повозки на ближайшей кочке, а постоянно лежать утомляло. Я ворочалась как могла, но к вечеру у меня всё равно ломило всё тело. Наверное, стоило бы купить лошадь и поехать одной, но я боялась заблудиться. Наездница из меня была хорошая, а вот первопроходец очень посредственный. Впрочем, новые неизведанные земли я, может, и нашла бы, а вот Лунный замок — точно нет. Всё, что знала о его расположении, заключалось в короткой фразе — надо ехать к горам. Говорили, что половина замка возвышалась над обрывом. Я представила маленькую Марлен, лежащую внизу на скалах, и зажмурилась, отгоняя непрошеное видение.
Стемнело резко, короткий вечер быстро перетёк в глубокую ночь. Помогла и погода, небо заволокли облака, воздух напитался влагой, а дышать стало тяжело. Лошадь подустала и медленнее переставляла ноги. Лес наполнился тенями, деревья стояли ближе друг к другу, словно прижимались специально, сплетались кронами, образуя непроглядную крышу. Я подумала, что здесь и днём должно быть темновато.
Сыр незаметно закончился. Я бы решила, что он где-то выпал из кармана, если бы не обманчивый след вкуса во рту. Хорошо, но мало. Торговец обещал, что через час мы прибудем в подходящее для ночлега место. Ведьма так и сидела, не оборачиваясь ко мне, но иногда казалось, что она к чему-то напряжённо прислушивается. Мешал стук копыт и скрип колёс.
По моим ощущениям прошёл не час, а как минимум три. Спать хотелось неимоверно, но от страха я не находила покоя, так и глазела в темноту, на ветки деревьев. Повозка наклонилась, дорога пошла под откос. Пара упавших деревьев впереди образовали арку, но мы вполне могли поместиться под ней.
— Стой, стой, — вдруг зашипела ведьма, как будто очнулась от транса.
Торговец дёрнул поводья, но лошадь уже остановилась сама, да ещё и попыталась попятиться, упираясь в деревянную преграду. Заржала, жалуясь на отсутствие пути к отступлению.
Впереди на дороге стояло нечто, очень похожее на волка, но только в два… нет, в три раза крупнее.
А я так и не научилась притворяться мешком!
Глава 6
Наверное, Марлен бы принялась спасаться бегством. Схватила оружие, любой подвернувшийся под руку булыжник или ветку, полезла на дерево, загородилась ведьмой в конце концов. А я…
Я сидела, не в силах пошевелиться, и перебирала варианты.
Кроме ржания лошади мне ничего не было слышно. Она словно обезумела, даже звуки, вырывавшиеся из её рта, больше походили на крики из преисподней. Торговец нелепо дёргал за вожжи, и даже я поняла, что у него не было никакого плана, он совсем не разбирался в лошадях и не знал, как её успокоить или развернуть. Я в них тоже не разбиралась, у меня вообще были сложные отношения с животными, даже самая мелочь вечно норовила меня покусать.
Ведьма спрыгнула с повозки и осталась стоять рядом с ней. Сбоку мне показалось, что губы её шевелились, она что-то беззвучно шептала. На руках, сложенных в молитвенный жест на груди, появилось чуть заметное свечение.
«Ну точно, ведьма, — подумала я, и это привело меня в чувство. — Надо же, зло молится богине».
По крайней мере, я снова ощущала собственные конечности и могла ими управлять, а это был несомненный плюс.
Ржание резко оборвалось, мне показалась, что я слышала удар, а потом мир на несколько бесконечно длинных секунд погрузился в полную тишину, даже ветерок пропал, не шелестели листья, не покачивались ветви.
Лошадь упала.
Рухнула как подкошенная. Стоя на коленях на повозке, я невольно наклонилась вперёд, чтобы посмотреть через край. Чтобы заметить, как из огромной рваной раны на шее вытекает чёрная в темноте кровь и спешит впитаться в землю. Словно само это место работало над тем, чтобы к утру не осталось никаких следов как нападения, так и самих незадачливых путников.
Торговец куда-то пропал, ведьму я больше не видела в темноте, наверное, она отошла ближе к деревьям, там мне всё ещё чудилось неясное свечение.
Я отпрянула от края, отползла на середину повозки, оглянулась, чтобы убедиться, что позади ещё оставалось место. Мне требовалось укрытие получше. В голове отчаянно метались мысли, я то и дело бросала взгляд на дорогу впереди.
А потом в голове сформировалась одна очень простая мысль…
Тварь так и стояла на дороге, рассматривая повозку красными, словно налитыми кровью глазами. Она не двигалась с места, и от этой догадки меня как молнией пробило насквозь. Тварь была здесь не одна.
Конечно, я могла бы догадаться и раньше.
Тёмная ночь, наклон и поваленные деревья, хорошее место для засады. Сколько ещё путников не проехали дальше этого места?
Умные. Эти твари были не только крупными и жуткими, но ещё и определённо умными. А это уже очень нехорошее сочетание.
«Какой ты сделала вывод, Кристин?» — спрашивал в голове надоедливый голос отца.
Вывод? Да какой тут мог быть вывод? Только один — вот сейчас закончится моя короткая и бесполезная жизнь. Прямо здесь и закончится. И до Лунного замка не доеду, и на герцога не посмотрю, а он-то, говорят, красивый, и замуж не выйду… Даже все неведомые страшные проклятия резко потускнели, словно на задний план отошли, теряя всё своё значение.
И отец не узнает ничего. Никто обо мне письмо не пришлёт и не расскажет. Так и будет думать, что я сбежала, бросила семью без средств, нарушила слово графа Лурье перед герцогом. Да, так меня и запомнят. Как последний позор графства. Хорошо, если мать успеет выносить ещё одного наследника. А если нет…?
В голове всё окончательно перемешалось. Лошадь дёрнулась, тварь снова нападала на неё, а вместе с лошадью и вся повозка. Вернулась угнетающая тишина.
Справа, где стояла ведьма, что-то сверкнуло. В землю ударила молния…
Нет, не в землю. В чёрную тварь. Та с воем покатилась по траве, затихла и больше не шевелилась.
Вторая тварь на дороге смотрела теперь на своего собрата.
«Хочу быть ведьмой», — с горя подумала я и полезла к левому краю повозки.
Свесилась с него, плюхнулась на землю, слишком громко, ни дать ни взять — мешок картошки. Больно ударилась локтем, но сцепила зубы и поползла под повозку.
Что-то ударило мне в лицо, я зажмурилась и чуть не рухнула носом в землю, подводили дрожащие руки.
— А ну, пошла отсюда, — угрожающе прошипела на меня темнота. — А то сам убью.
«Вот куда подевался наш смелый мужчина», — с ненавистью подумала я и поползла обратно. Ни вытолкнуть, ни сдвинуть его у меня бы всё равно не получилось, он весил раза в два больше.
Я затравленно посмотрела на лес. Оставаться здесь было самоубийством, бежать в темноту — тоже. Там я стану отличной мишенью. Мысли оставались на удивление ясными, из-за злости на торговца, я как будто забыла, что мне надлежало бояться. Страх прошёл, сменился обречённой решимостью.
Не раздумывая, я снова полезла на повозку, а потом принялась скидывать с неё мешки. Один, второй, третий… Выходило медленно, мягкие под боком ткани оказались жутко тяжеленными, если пытаться их поднять.
Я запыхалась и дышала открытым ртом. Сбоку опять сверкнуло, я слышала глухой удар, но не молнией…
