Тень Лунного замка (СИ) - Фабер Майя

Кроме нас двоих.

Он не шевелился, а я так и продолжала держаться за его шею. Вокруг поднялся неведомо откуда взявшийся ветер. Я не хотела смотреть. Не хотела отрывать взгляда от лица Эйдана.

«Обними же меня», — молила я его в своих мыслях. Потому что слова казались лишними, я сказала достаточно. Всё, что ему следовало знать.

Я полюбила его, потому что в нём не было лицемерия. Он не приказывал стать его. Он не добивался моего внимания, рассчитывая поскорее получить приданое. Он не изображал интерес, чтобы лучше смотреться в глазах графа Лурье и его почтенной супруги. Но Эйдан всегда был рядом, даже когда я этого не замечала. Он всегда был готов поймать меня, если я упаду. Он покинул Лунный замок, чтобы в безопасности вернуть меня домой. Домой… Это ведь был его дом. Его, а не Рейнарда, безумца, на которого не повлияло и проклятие, слишком лёгким оно оказалось, чтобы исправить такого… Эйдан пострадал вдвойне.

Я мысленно усмехнулась. Что ж… а ведь я всё-таки стала избранницей настоящего герцога Мунфолл.

И тогда Эйдан пошевелился. Медленно, нерешительно и бесконечно нежно он обнял меня в ответ. Я прижалась к нему что было сил и закрыла глаза. Ничего не имело значения. Не на что было смотреть. Эйдан уткнулся лицом мне в макушку.

Тело окутала боль, и невозможно было даже пошевелиться. Она словно бродила по телу в поисках подходящего места, пока не добралась до предплечья. Я почувствовала, как невидимый клинок вырезал на нём нечто замысловатое, и только крепче сцепила зубы.

Поводок из клубившейся тьмы привязывал ко мне того, ради кого я отдавала в жертву свою чистую душу. Если это была не любовь, то что же тогда — она?

Эпилог

Говорят, что Её Светлость — герцогиня Мунфолл — самая страшная ведьма из всех живущих. Бедняжка овдовела, едва успев выйти замуж, но прибрала к рукам титул и земли, пусть и без прав на престол.

Говорят, что она может разгуливать среди людей в ином обличье, и никто не узнает её, а она будет знать все человеческие тайны. Герцогиню нельзя обмануть.

Говорят, что её возлюбленный — демон, самая страшная тень, сотворённая из самой тьмы.

Говорят, что в Лунном замке притаилось само зло. Что случайные путники не возвращаются оттуда.

О нас всегда говорят… Что ж, пускай. Людям нужны страшные сказки, чтобы пугать ими непослушных детей.

Я повертелась у зеркала, поправила юбку слишком облегающего чёрного платья. Оно нравилось мне больше всего, потому что шло вразрез со всеми приличиями в королевстве. Что ж, эту шалость я могла легко себе позволить. Добавить слухов, они всё равно рождались быстрее, чем слуги доносили их до моих ушей. Тёмная герцогиня Мунфолл с удовольствием оправдывала свою репутацию, защищавшую её лучше любых стражей и колдовства.

Я откинула назад распущенные огненно-рыжие волосы, довольно подмигнула своему отражению в зеркале, не давая себе забыть, какой дурной девчонкой оставалась в душе.

И отправилась вниз.

Посетители уже заждались. День решения споров всегда был мне интересен. Я могла побыть среди людей, узнать их проблемы, посмеяться, когда некоторые из них решались от одного моего взгляда. Столь мелочными были разногласия, чтобы и в самом деле жаловаться на них мне. И я знала, что эти люди лишь нашли предлог, чтобы в толпе и безопасности взглянуть на герцогиню.

Я спустилась вниз, где в холле толпились люди. Не любила, когда их оставляли ждать перед крыльцом. Остановилась на середине лестницы, глядя поверх их голов в распахнутое окно.

— Ваша Светлость? — робко позвал кто-то из них.

Но мне было не до него. Я смотрела, как Эйдан играл в саду с маленькой темноволосой Марлен. Она была идеальна почти во всём, но характер у неё — совсем не сахар. Придётся хорошо постараться, чтобы научить её достойно относиться к людям.

Эйдан выпрямился и повернул голову, словно почувствовал мой взгляд. Он всегда его чувствовал. И улыбнулся.

В королевстве не существовало никого, страшнее нас двоих, связанных самой тьмой воедино. И только мы с Эйданом знали, что поводок распался в тот же миг, когда соединил наши руки. Для него не нашлось места там, где нас уже приковала любовь. Гораздо сильнее и в этот раз — навсегда.