Хелен Кибл - Клыкастая Девушка
Глава 22
— Я просто не хочу, чтобы ты пострадал, — сказала я. Я подавила прилив смущения, стараясь не смотреть в глаза. — Я имею в виду, мы не сходились в лучшие времена, но я пришла к выводу, что между нами существует реальная связь. Я чувствовала бы себя ужасно, если бы что-нибудь случилось с тобой. Потому что я забочусь о тебе, — Я сделала глубокий вдох, — Я должна отпустить тебя.
Была пауза. Несколько листьев упали в канал. Мозг, понюхал их, затем оглянулся назад на меня.
— Ты вообще слушаешь? Я замахала руками. — Иди! Брысь! Уплывай!
Мозг повернулся по кругу, разглядывая мутные воды канала, затем ловко выпрыгнул из воды обратно во флягу.
Я застонала и потёрла глаза. Солнце едва скрылось за горизонтом, и я ещё не совсем проснулась. Вечер только начинался, и было слишком рано, чтобы спорить с золотой рыбкой. — Слушай, ты не можешь пойти с нами. Если всё пойдёт не так, то всё превратиться в бардак. Станет жёстче.
Мозг подпрыгнул вверх и вниз в фляге как взволнованный щенок. Щёлкнул своим беззубым ртом.
— Нет. Ты рыбка. А это будет бойня. — Я выбросила его обратно в канал и подняла флягу высоко над головой. — Уходи, я серьёзно! Ты должен уйти, иначе Хэйкон может использовать тебя, чтобы шпионить за мной. Потом ты сможешь найти меня с помощью Кровной линии, если будешь очень сильно по мне скучать. Но сейчас ты свободен! Возвращайся к своему родному нересту или куда угодно. — Сосредоточившись на Кровной линии, я попыталась произвести что-то вроде ментального толчка. — Как твой создатель, я приказываю тебе — плыви домой.
С последним разочарованным взглядом на меня Мозг вильнул хвостом, исчезая в темной глубине канала.
— Ха. — По волнам, которые я могла видеть на воде, Мозг мог развивать сверхскорость. Я вновь встала, стряхнула грязь с коленей и направилась домой. Позади себя услышала быстрый, испуганный звук, и всплеск воды от борющейся птицы, которую затащили под воду.
Солнце уже зашло, должным образом как раз, когда я добралась до дома. Я вдруг почувствовала себя гораздо более внимательной и энергичной. Ван был снаружи, освобождая тележку из близлежащего торгового центра. — Привет, — сказала я, подбежав к нему. — Мозга нет. Как долго ждать, пока все не начнётся?
Ван взглянул на часы, делая некоторые расчеты. — Менее 10 минут, пока проснётся Лили, двадцать три минуты Эбенезер. Хэйкон должен проснуться примерно через сорок минут, хотя я не могу быть точным. Я не знаю его точного возраста.
— Великолепно. — Я взяла сумку из под ноги Вана, проверяя содержимое. Два плеера и две видео гарнитуры, все в порядке. — Похоже, мы все готовы. — Я колебалась, глядя на Вана. — Как дела?
— Я в порядке. — Ван не выглядела прекрасно. Его кожа была бледной, и он двигался немного осторожно, словно боясь, что голова может упасть. Он до сих пор делал инвалидную коляску, похоже она была сделана из пенопласта, так как онотнёс ее без видимых усилий назад своего фургона. Он дернул подбородком в сторону сумки. — Лучше, чем мой кредитный рейтинг в любом случае. Дядя собирается… — Он оборвал себя, его обычное выражение, стало еще более каменным.
Ван не воспринял хорошо новости о настоящем работодателе в его организации. Конечно, радостное приветствие Сары "Привет, ты знал, что вы, ребята, работаете на вампиров?", как только он протрезвел, не было самым мягким способом сообщить это ему. С тех пор он был довольно тих и замкнут. Учитывая, что я чувствовала себя застенчивой рядом с ним тоже — тот факт, что всего за день он резко превратился из смертного врага в надёжного союзника, было достаточно для того, чтобы нанести мне моральную травму — это привело к некоторым неловким диалогам.
Или в данном случае, неловкому молчанью. Я играла с одной из видео-гарнитур, делая вид, что глубоко заинтересована в технической спецификации. Я бы чувствовала себя более комфортно, если бы Ван пытался отрезать мне голову. По крайней мере, это было бы просто. Я украдкой взглянула на него, и обнаружила, что он изучал технику безопасности сзади за инвалидной коляской с таким же увлечением, как я давила на гарнитуру. Молчание затянулось.
Я почти на пять минут погрузилась в ситуацию жизни и смерти, где одна ошибка может означать смерть моей семьи. Я должна была бояться пробуждения Лили. Но вместо этого, я начала задумываться, проснётся ли она раньше, если я толкну её.
— Так, — Ван и я сказали в одно и то же время, точно так же, как тишина достигала болезненного объема. Мы оба снова замолчали. Еще одна томительная пауза. — Э-Э, так, — снова случайно мы сказали хором.
— Ради Бога, вы двое снимите себе комнату? — сказала Сара из затененной глубины фургона. — Я сижу здесь, вы знаете.
— Сара! — Я вскрикнула, отварачиваясь от Вана туда, где она сидела, скрестив ноги, рядом с обмотанной цепью, дремлющей Лили. Я всегда думала, что хорошо иметь младшую сестру, а не брата, но я быстро меняю своё мнение. Уверенная, что мое лицо ярко-красное, я заставила себя повернуться к Вану. — Извини. Ну, что ты хотел сказать?
Ван не покраснел, но он обернулся столь же выразительный как кирпичная стена. — Сначала ты.
— Ох. Ладно. — Я прикусила губу, взглянув в Вана. Сара вернулась к наблюдению за Лили на любой признак активности. Ее обычно дерзкое выражение ускользнуло прочь, оставив тревожное. Я видела, как она нежно убрала прядь каштановых волос с лица Лили.
Это было удивительно, что Лили не использовала ее реального внешнего вида. Во сне она была потрясающей рыжий, удивительно высокой и пышной, с сильной и сухой мускулатурой. Когда она шла по улице, она должно быть останавливала парней, как светофор. Я не могла понять, почему она предпочитает ее более сдержанный, темно-элегантный вид.
Или, возможно, могла. — Я кое-что хотела узнать. — Сказала я Вану. — Знаешь ли ты, кто был твоим родителем-вампиром?
— Нет, — сказал он отрывисто. — Я же говорил тебе раньше. Моя мать была поймана и изнасилована вампиром.
— Твоя мама? — Я забыла об этом. Это почти полностью уничтожило мои полу сформированные подозрения. — Твоя мама была человеком? Ты уверен?
Ван одарил меня вариацией его бесконечно приспосабливаемого взгляда, который говорил "думаешь, я идиот". Засунув руку в плащ, он вытащил довольно поношенный кожаный бумажник с фотографиями и открыл его. — Вот, — сказал он. — Охотник-генерал, Люси Хельсинг.
