Александра Плен - Богиня
Я ошеломленно обернулась к Гранту. Он пожал плечами.
— Ну, ты же запрещаешь развлекаться на Земле. Вот приходиться отрабатывать стратегию здесь.
— Спасибо тебе, — миролюбиво поблагодарила я Хранителя, за эти несколько недель (я тщательно следила за Землей) заметно сократилось количество убитых и раненых в войнах и военных конфликтах. Почти сутки, а то и более, в неделю продолжалось перемирие.
Грант скривился, как будто я не поблагодарила, а нагрубила. Ну что за непредсказуемый человек! Я его совершенно не понимала. Но все же, за эти недели я привыкла к его ненавязчивому присутствию рядом. Не скажу, что мы сильно переплетались эмоциями, но все-таки немного влияли друг на друга.
Аманда немного ревниво восприняла мое решение бывать у Бога Войны.
— Странный выбор, — фыркнула она, — особенно для тебя… Есть намного лучше варианты, и Грант тебе совершенно не подходит.
— Почему? — деланно возмутилась я, просто затем, чтобы поспорить… Я и сама не планировала близко с ним сходиться. На общих собраниях Хранителей мы по-прежнему почти не общались. Я со своей компанией сидела в одном конце комнаты, он в другом.
— Сама говорила, что может быть общего между Войной и Любовью?
— Да не собираюсь я с ним спать, — обиженно воскликнула я, — я же говорила, мы заключили сделку! Прекращение войн в обмен на мою работу декоратором.
— Ты действительно в это веришь? — скептически прищурилась Аманда, — какая ты наивная, подруга… Ты думаешь, ему нужен декоратор? Я покраснела и опустила голову, вспомнив его слова «Присвоить и все такое…»
— Вот-вот… — вздохнула Аманда… и добавила со смешком, — но я все-равно рада, что ты хоть с кем то встречаешься… Когда он тебе надоест, скажешь, я попытаю счастья, — многозначительно ухмыльнулась…
Я шуточно замахнулась на нее… — Перестань! Ничего такого не будет.
Аманда развернулась и тихо прошептала в сторону.
— Посмотрим… Он производит впечатление человека, который добивается того, чего хочет… А пока он хочет тебя.
Теперь я сидела в его кабинете в созданном для меня персональном кресле и читала, смотрела на Землю, но в основном с интересом наблюдала за работой Хранителя Войны. Он постоянно ходил вокруг этого макета, что-то размышляя, планируя. Взмахом руки, перестраивая ряды танков и количество вооружений с той или другой стороны. Добавлял трудностей воюющим, устраивая природные катаклизмы. На арене событий сверкали грозы и шли ливни, мешая перемещению войск, размывало грунтовые дороги, снегом заносило технику. Иногда он стирал одним махом половину холста, и на месте земли появлялось синее бескрайнее море. Крошечные авианосцы и темные пятная подводных лодок приковывали его внимание. Его сосредоточенность и тонкий расчет импонировали мне. Он в уме выстраивал многоходовые задачи и почти никогда ничего не записывал.
Я восхищалась гибкостью и точностью его мышления. Я не умела долго думать над какой то проблемой. Это было не в моем характере. Если я в своей жизни сталкивалась с трудностью, с каким-то препятствием, и если не получалось решить ее сразу — обходила стороной, прогибалась и уступала. Грант же всегда сталкивался в лоб в лоб. И боролся, пока она не сдастся. Тщательно, упорно, внимательно. Планомерно расставлял ловушки и капканы на своих же противников, и они, конечно туда попадали.
Иногда я ловила себя на мысли, что уже так привыкла к Гранту, что почти не чувствую страха или неприязни в его присутствии. Мы иногда сидели в своих креслах, он, за столом планируя и вычерчивая свои стратегии, я, в своем, читая или прислушивалась к эмоциям людей на земле. Иногда он брал меня на свой большой полигон (как он его называл). На некотором расстоянии от замка простирались сотни и сотни километров рвов, ям, траншей и бараков. Там вечно шла война. Под непроницаемым куполом, накрывавшем огромную территорию гибли люди, взрывались бомбы, ревели низко летящие истребители и бомбардировщики. Умом я понимала, что гибли не настоящие люди, а куклы. Но все равно сердце сжималось и настроение портилось.
— Почему ты ни разу не принял мое приглашение побывать у меня в замке? — как-то задала я вопрос Гранту, — у меня там красиво и уютно.
Грант поднял на меня тяжелый взгляд. Я не часто с ним разговаривала. Мы в основном молча занимались каждый своим делом и не стремились общаться.
— Мне хватает твоего присутствия здесь, я и так постоянно борюсь с собой… — Грант запнулся, сверкнув глазами… и помолчав, добавил, — Тем более что я видел твой замок… Я несколько раз бывал около него.
— Ну а внутри? Внутри ты же не бывал, — настаивала я… Не знаю, может мне хотелось похвастаться своим творением, может еще что-то… Но я почему-то хотела видеть его среди дорогих мне вещей… Странное желание.
— Может как-нибудь потом, — буркнул Грант, — ты и так на меня сильно воздействуешь, я просто опасаюсь, что посетив твои личные владения, наполненные твоей сущностью совершенно не смогу держать себя в руках.
Что он имеет в виду? Последние несколько месяцев наших совместных встреч проходили достаточно спокойно и чинно. Никаких страстных признаний, никаких слов о «присвоить» или «принадлежать». Я уж подумала, что моя сила уже сделала его добрее и мягче, а оказывается он просто держит себя в руках?
Я лукаво улыбнулась, теребя кончик косы. Я его совершенно уже не боялась, даже наоборот, хотела немного потормошить.
— Ну, хорошо, не хочешь — не надо… А может тогда слетаем на Землю? Посмотрим, как мы можем вдвоем воздействовать на людей?
И вынудив его вымученно кивнуть, неосознанно протянула свою руку. Сильные пальцы обхватили мою ладонь, и я дернулась от волны захлестнувшись меня разнообразных эмоций. Большинство из них были чужими. Мощное нестерпимое желание обладать, удержать рядом, присвоить. Мучительный голод, яростная борьба с собой, со своей волей, решимость. Жесткие рамки самоконтроля и дисциплины. И страсть, темная, необузданная, почти маниакальная. Я резко выдернула ладонь, тяжело дыша. Сердце казалось, хотело выпрыгнуть из груди. Пару секунд я была полностью дезориентирована… Вот и спокойный. Вот и уравновешенный… Нет, больше никогда добровольно не притронусь к нему.
— Прости, — буркнул Грант, — в основном я держу все свои эмоции под контролем.
Я подняла голову и всмотрелась ему в лицо.
— Это так тяжело? — тихо поинтересовалась я… — мне жаль.
Грант дернулся как от пощечины.
— Не смей жалеть меня, — высокомерно и холодно произнес он, — мне не нужны ни твоя доброта, ни твоя нежность. Мне нужно только твое тело… И все… — отрезал он и вдруг сильно и резко притянул меня к себе, впившись в губы… Я даже ничего не успела сообразить, как меня полностью поглотил неистовый вихрь… Грант прижал меня так сильно, как будто боялся, что я сейчас исчезну или растворюсь. Как-будто это последний глоток воздуха в его жизни, как будто мир катится в пропасть, а я единственное основание, его незыблемая точка опоры… Мне даже мысли в голову не пришло перенестись, так я была сбита с толку и ошарашена. Твердые жадные губы яростно терзали мои, мягкие и безвольные. Как дикий безумный зверь он поглощал и упивался, моей беспомощностью и растерянностью. Его крупное тело трясло лихорадочной дрожью от едва сдерживаемой страсти. Одной рукой он зарылся в мои волосы и прижимал голову к своей, другой — резко и сильно притиснул мои бедра к своим и я почувствовала животом каменную пульсирующую выпуклость. Язык хозяйничал у меня во рту, ритмично погружаясь внутрь, переплетаясь с моим, жадно выпивая мои всхлипы и стоны. Я забыла, как нужно дышать и не дышала вовсе. Я тихонько жалобно постанывала и неосознанно стремилась прижаться еще ближе, каждой клеточкой почувствовать твердое сильное тело, железные мышцы, восхитительно-горячую гладкую кожу. «Совершенно не так как с Алексеем-2» — мелькнула на краю сознания мысль… Меня с головой захлестнул водоворот его эмоций, чувств, желаний… Они переплелись с моими и Грант немного успокоился. Через некоторое время он понял, что я не исчезну, губы стали мягче и спокойнее, он покрывал почти нежными поцелуями мой лоб, глаза, брови. Крупные жесткие ладони обхватили мое лицо, как чашу с восхитительным напитком, мужчина пил меня и не мог напиться. Мое сердце грохотало внутри кузнечным молотом, я вдруг почувствовала себя живой и настоящей… Как человек, как земная женщина… Восхитительно мокрая, дрожащая, жаждущая. Что? Я жажду? Войну? Мысль заставила меня напрячься и прийти себя. Я телепортировалась на несколько метров в сторону и оказалась почти у двери кабинета. Мы смотрели друг на друга осоловевшими глазами и тяжело дышали.
