Руины (ЛП) - Уэст Джиллиан Элиза

— Ты держалась достаточно долго, чтобы помощь успела прийти. Ты не сдалась без боя, Оралия.

Слёзы блеснули в уголках её глаз, а дыхание стало прерывистым. Я коснулся губами её щёк, успевая поймать соленые капли, прежде чем они скатились вниз.

— Этого было недостаточно, — прошептала она.

— Более чем достаточно, — ответил я. — И со временем тебе не понадобится помощь. Ты сама станешь той, кого будут бояться твои враги.

Она приподнялась на цыпочки, её губы настойчиво встретились с моими, а кулаки сжались на моей тунике. На её языке я почувствовал сладость облегчения, пока шок постепенно сходил на нет.

— Я готова, — сказала она, её голос стал увереннее, когда мы разорвали поцелуй.

Я убрал волосы с её лица, приподняв брови.

— Готова?

Она кивнула, и её взгляд затвердел, превращаясь в сверкающие изумруды.

— Я готова стать той, кого боюсь больше всего.

На моих губах заиграла улыбка.

— И какой же ты готова стать, eshara?

— Сильной.

Гордость зашевелилась в моей груди, ускоряя пульс и окрашивая мои щеки румянцем.

— Я готова, Рен. Давай начнём — прямо сейчас.

Я создал вихрь из теней, заставив наши тела двигаться через пространство без единого шага. Оралия ахнула, глядя через моё плечо на высокую обсидиановую гору, что теперь возвышалась над нами, и тисовое дерево, под которым мы стояли.

Держа её за руку, я вывел нас под открытое небо, пригибаясь под одной из тяжёлых ветвей, пока мы не ступили на чёрные камни у подножия гор Тилиф.

Найдя место, которое искал, я развернулся к ней, стараясь игнорировать давление в груди от её беспокойства.

— Я хочу, чтобы ты попробовала призвать тени, — сказал я.

— Они убегали, когда я их звала в своей комнате, — объяснила она, а паника предшествующих событий отразилась в её глазах.

Туман вокруг нас сгустился, мягко окутывая её плечи и шею, словно утешающий любовник. Я сделал шаг ближе, но не коснулся её.

— Закрой глаза.

Её веки сомкнулись в тот же миг, и она глубоко вдохнула. Воздух изменился, наполнившись тяжестью, словно перед дождём.

— Морана учила тебя стремиться к тьме, приветствовать её. Теперь ты научишься её контролировать.

Губы Оралии сжались.

— Кажется, она не хочет подчиняться.

Я поднял бровь.

— Не хочет? Она охотно подчиняется мне. И захочет подчиняться тебе. Она ждёт, когда ты будешь к этому готова, — я сделал шаг ближе, наклоняясь так, чтобы мои губы коснулись её уха. — Чтобы понять, достойна ли ты её.

Она вздрогнула, когда я отступил. Между её бровей снова появилась маленькая морщинка, а пальцы сжались у бедер, будто она пыталась ухватиться за что-то невидимое.

— Она придёт, когда ты позовёшь. Успокоит, когда тебе больно. Будет сражаться, когда ты в опасности. Защитит, когда ты в этом нуждаешься. Но ты должна попросить — должна говорить с ней сердцем.

Тьма заструилась на кончиках её пальцев, извиваясь между ними, словно маленькие змеи в высокой траве. Под ней тёмные обсидиановые камни отозвались рябью. В горах раздался глубокий гул. Даже тисовое дерево, казалось, содрогнулось.

— Да, — ободрил я. — Ты контролируешь её. Не она контролирует тебя.

Её плечи дрожали под тяжестью теней, обвивавших её запястья и руки. Глаза под закрытыми веками метались, её губы скривились, а зубы сжались.

— Она проверяет тебя. Не позволяй ей победить.

Вдруг её спина выгнулась, руки раскинулись в стороны, и густые чернильные тени вырвались не только из её груди, но и из каждой поры, обвивая её словно гигантский кокон. Это было слишком, слишком рано. Она позволила страху взять верх, и сила поглотила её. Я выругался, протягивая руки сквозь ледяные тени, чтобы обхватить её за талию.

— ОРАЛИЯ! — закричал я. — Борись с этим. Борись.

Её крики разорвали воздух, и нас обоих поглотила тьма.

ГЛАВА 43

Оралия

Я была такой холодной.

Холодной, как замёрзшая река на границе дворца Эферы зимой. Холодной, как мраморный пол в тронном зале Тифона, на котором я часами стояла на коленях в детстве. Холодной, как та первая улыбка, что я увидела на лице Рена, когда он был для меня лишь Подземным Королём.

Возможно, это была смерть. Она казалась не такой неприятной, как я боялась. Далеко не такой ужасной, как клинок пропитанный смолой кратуса. Тьма, несмотря на свою ледяную сущность, была мягкой. Доброй. Она шептала, обволакивая меня сладкими прикосновениями.

— Прими меня, впусти меня.

Я хотела это сделать. Я сказала Рену, что готова, но страх удерживал меня. Боязнь того, что случится, если я приму эту часть себя. Ужас от мысли о разрушениях, которые я могу причинить, если моя сила попадёт не в те руки. Я могла увидеть королевства, превращённые в пепел под моими пальцами. Долгое время я верила, что сломана.

— Это — не разрушение, — прошептала тьма. — Впусти меня.

— Да, — хотелось мне ответить. — Сделай меня сильной.

Но голос пропал где-то в необъятной ночной пустоте, в которой не сияло ни единой звезды. Тьма сжала меня крепче, словно сильные руки обвили мою талию. Это чувство было так похоже на любовь. На то, что я никогда не испытывала прежде — знание, что меня любят, ценят, лелеют. Я могла представить, что это кто-то другой, кто-то, кто хотел, чтобы я вернулась, кто не желал, чтобы я отдала свою магию этому миру, чтобы она вновь перешла к кому-то новому.

— Открой глаза, — приказала тьма.

— Они открыты, — ответила я.

— И всё же ты не видишь.

Что я должна была увидеть? Ночную тьму, бескрайний простор вселенной, встречающий меня дома? Семя недоверия к самой себе, которое Тифон посадил столетия назад? Пустое место рядом с собой, где никогда не стоял союзник, который смог бы защитить меня от его тирании?

— Там была я, — ответила тьма.

Боль пронзила моё сердце — или то, что от него осталось.

Могли пройти минуты, дни, столетия, или даже тысячелетия с тех пор, как я впервые попыталась призвать свою тёмную магию у подножия гор, пока Рен наблюдал за мной в своём развевающемся чёрном плаще. Сила медленно поползла ко мне навстречу, осторожная, как полевая мышь, но я испугалась и попыталась оттолкнуть её. Однако она вцепилась в меня, отказываясь отпускать, впиваясь в меня когтями.

Теперь я чувствовала в ней раздражение, словно она не соглашалась с моими выводами.

— Но ведь ты не хотела подчиняться мне? — спросила я.

Ответа не последовало, только очередной всплеск недовольства.

— Или это я не хотела тебя принимать?

Она тихо замурлыкала в ответ.

— Именно. Таким образом ты задушила свою магию, как делала это всегда. — Она выдохнула. — Слабости конец, Оралия, дочь Перегрин. Конец поклонения тем, кто душил твою силу.

Я снова увидела ту первую ночь, когда стояла на коленях перед троном Тифона. Это было всего через несколько дней после нападения демони. За окном бушевал шторм, и в страхе я вцепилась в свою няню, коснувшись её плеча. Она умерла у меня на руках, рассыпавшись в пепел, пока я отползала от её тела.

Тифон ворвался в мою комнату, услышав мой крик. Впервые я видела его испуганным. Он схватил меня за ткань ночной рубашки и потащил в тронный зал, заставляя рассказать, что произошло.

— Чего боится вечный бог? — спросила тьма. — Того, что может его уничтожить. Того, кто могущественнее, чем он. Того, кто обладает всей безграничной магией вселенной.

Меня заставили стоять на коленях, пока лекари работали надо мной всю ночь. Я дрожала в своей тонкой ночной рубашке на отполированном мраморном полу, крича от боли. К утру всему двору объявили, что я была проклята королём Инферниса и что меня нельзя касаться, пока магия Тифона не излечит меня. Но исцеление так и не пришло.