Полукровка (ЛП) - Вендел С. И.

— Спокойной ночи, — сказала она и повернулась на бок спиной к нему.

Это то, что ему, казалось, было нужно, чтобы наконец проложить себе путь под одеялами. Его движения были скованными и неуклюжими, и ему потребовалось много небольших перемещений, чтобы, наконец, лечь неподвижно, как она предположила, на спину.

Сорча прислушалась к его немного затрудненному дыханию и могла поклясться, что почти слышала, как учащенно бьется его сердце. Она затаила дыхание, ее собственный пульс учащенно забился на шее и между бедер, но она заставила себя не шевелиться.

Не пугай его.

Зарывшись поглубже в одеяла, Сорча устроилась поудобнее, думая, что ночь будет долгой.

Она намеревалась посмотреть, не ослабит ли темнота то, что держит его в таком жестком состоянии, — даже если он отвергнет ее небольшие ухаживания. Любопытство горело почти так же сильно, как ее похоть, и она надеялась узнать о нем немного больше, думая, что мягкая тишина комнаты позволит ему чувствовать себя в безопасности, разговаривая с ней.

Она намеревалась все это сделать, но когда ее тело расслабилось в уютной постели, она ничего не смогла остановить тягу ко сну. В окружении мягких одеял, тепла от огня и большого тела рядом с собой, планы Сорчи пошли прахом, когда она провалилась в сон.

Орек долго слушал, как потрескивает огонь. Слабый шум из таверны внизу в конце концов затих, когда люди нащупали дно своих чашек и разошлись по кроватям. Вскоре комната наполнилась мягкой гармонией огня и тихим дыханием Сорчи.

Звуки делали все возможное, чтобы убаюкать его, но долгое время Орек ничего не мог поделать, кроме как неподвижно лежать, уставившись в потолок.

Она прямо здесь, так близко, спрятана и в безопасности.

Его член не помогал делу, болезненно пульсируя под одеялом, но Орек мог не обращать на это внимания. Она доверилась ему лежать рядом, когда погружалась в сон, и он не воспользуется этим доверием.

Что он мог сделать, так это наполнить свои легкие ее ароматом, позволить ему запечатлеться в сознании воспоминаниями о ее влажных локонах, поблескивающих в огне, мягком взгляде глаз и нежном прикосновении пальцев, когда она наносила мазь на его кожу, и, прежде всего, о тени ее фигуры под просторной ночной рубашкой, подсвеченной огнем.

Пышные изгибы ее бедер, гибкость фигуры, даже изящный изгиб ступней — все это было ценностями, хранящимися в его сокровищнице.

Он пообещал своему члену, что подумает о них позже, когда сможет утолить это безудержное желание рукой и не рисковать напугать ее.

Успокоенный, он усилием воли подавил свою ноющую потребность в ней и закрыл глаза.

Моя женщина в безопасности, тепле и комфорте, я доволен собой. Таким и должен быть мужчина.

Наконец, этого было достаточно, чтобы позволить себе последовать за ней в сон. Орек всегда следовал за ней, куда бы она ни пошла.

Сорча очнулась в полудреме, почувствовав тяжесть на бедре. Смутно моргая в полумраке, ей потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, где она находится.

Огонь в очаге погас, оставив лишь слабый отблеск, при котором можно было видеть.

Фигура, лежащая рядом с ней, была слишком крупной, чтобы не заметить ее сразу. Сорча обвела взглядом крупный силуэт Орека, вырисовывающийся на фоне темноты, его великолепная грудь поднималась и опускалась с каждым ровным вздохом.

В какой-то момент он заснул и повернулся на бок лицом к ней. Это его рука потянулась к ней, остановившись на ее бедре.

У нее вырвалось счастливое сонное бормотание, и в полусне она не смогла удержаться и придвинулась к нему поближе. С каждым дюймом, она чувствовала исходящий от него жар и испытывала искушение придвинуться еще ближе.

Она устроилась на небольшом расстоянии между ними, просто ощущая его дыхание на своей макушке.

Сорча дотронулась до его груди и почувствовала тяжелый стук его сердца. Оно забилось под ее ладонью, заставив улыбнуться.

Она снова откинулась на подушку, как только услышала, как он резко вздохнул. Рука поднялась с бедра и обвилась вокруг ее талии, притягивая к изгибам его тела. В его груди раздался рокочущий звук, и его голова склонилась, зарывшись в ее волосы.

Сорча замерла, гадая, не снится ли ей это.

Имеет ли это значение?

Нет, возможно, не имеет.

Закрыв глаза, Сорча прижалась носом к впадинке у него на шее, глубоко вдыхая густой мужской запах. Теперь, гораздо более счастливая, она прижалась головой к его груди, кожа к коже, слушая, как бьется его сердце прямо у нее под ухом, и снова заснула в его объятиях.

В конце концов Орека разбудило сопение у его уха, гораздо позже, чем он привык. Серый свет просачивался сквозь ставни, быстро приближался рассвет. Лежа неподвижно, он разглядывал незнакомое пространство, когда очень знакомая пара лап сомкнулась у него на плече.

Щенок, по-видимому, проснулся и проголодался.

Орек фыркнул на Дарраха и заметил, что тот не клюнет на уловку. Щенок фыркнул сам, прежде чем отправиться на поиски чего-нибудь более интересного. Легкий стук подсказал ему, что енот спрыгнул на пол в поисках лучших возможностей.

Теплая мягкость рядом с ним шевельнулась, и Орек внезапно проснулся.

В его объятиях, почти под ним, переплетаясь ногами, лежала Сорча.

Сердце дрогнуло, как будто оно могло дотянуться до нее, Орек потрясенно втянул воздух. Ее запах поразил его, и что-то похожее на мурлыканье вырвалось из его горла.

Орек лежал совершенно неподвижно, не желая ее будить. Его сердце бешено колотилось в груди, и он затаил дыхание, ожидая увидеть, что будет, когда она проснется. Сбросит ли с себя его руку и отодвинется или…

Легкий вздох сорвался с ее приоткрытых губ, и, немного поерзав, Сорча снова устроилась, уткнувшись лицом в его шею.

Медленно, очень медленно он позволил себе пошевелится и лучше устроиться в кровати рядом с ее мягкостью. Не в силах остановиться, его пальцы запутались в кончиках ее волос, играя с завитками. Они обвивались и прыгали вокруг его пальцев, оплетая так, словно не хотели, чтобы их отпускали.

Достаточно было слегка наклонить его голову, и он мог коснуться губами ее макушки. Она была такой же шелковистой, как он всегда представлял. Он запечатлел непривычный поцелуй на ее лбу, ощутив бархатистое тепло и солоноватый привкус ее кожи.

Голова кружилась, чувства были насыщены, Орек баловался мелкими движениями, изучая ее по сантиметрам. Это было все, на что он осмелился в мягкой тишине предрассветного времени, лежа в этой большой человеческой постели с женщиной, которую хотел больше всего на свете, и он хотел большего. Он осмелился на большее.

Его пальцы скользнули вверх по ее спине, нащупывая место, где вырез переходил в плечи. Ее спина была открытой, кожа теплой под массой кудрей. Рисуя узоры на ее коже, он проследил за изгибом ее шеи, раковиной уха. Откинув назад несколько этих неукротимых кудрей, он увидел, что она спит, ее лицо спокойно, брови слегка изогнуты дугой, а розовые губы слегка приоткрыты.

Он поцеловал россыпь тех самых любимых веснушек над ее лбом.

Затаив дыхание, он опустил руку вниз, ощупывая ее тело. Аккуратный изгиб талии, щедрый выступ бедра. Одна из ее ног перекинулась через его бедра, оставив его ногу между ее.

Его член горел между ними горячее железа из кузницы, когда он обхватил ладонью ее гибкое бедро, чувствуя, какое оно податливое, но вместе с тем и сильное. Он провел пальцами по ее плоти, отделенной от пальцев тончайшей тканью.

Опьяненный ее запахом и ощущениями, Орек погладил ее зад, погружая пальцы в плюшевую, податливую плоть. Она переполнила его руку, и он подавил стон. Просунув руку под ее колено, он подтянул ее бедро выше, обнажая. Он мог чувствовать жар ее влагалища, дразнящий кожу его ноги.