Лина Люче - Черная звезда на счастье
Мгновение спустя Тхорн выпрямился, глядя на подчиненного, осмелившегося их побеспокоить.
— Командир, разрешите доложить, команда в сборе, готова к вылету и ждет дальнейших распоряжений, — выпалил на одном дыхании офицер, лицо которого, как ей показалось, отразило какое-то недовольство увиденным.
— Вылет завтра, в 12 дня, — ответил ему Тхорн. — В 10 общий сбор. До этого времени всем отдыхать, кроме дежурных. Вопросы есть?
— Вопросов нет. Есть отдыхать, командир.
— Свободны, эс-Шетте.
Сузив глаза, Асхелека снова и снова скользила взглядом по офицеру. Он или не он? Память могла подводить ее — из-за одинаковой формы многие подчиненные Тхорна казались на одно лицо. Но когда на мгновение серые глаза офицера коснулись ее абсолютно ледяным взглядом, Асхелека поняла: он. Один из трех, кто забирал ее тогда из дома удовольствий. Один из тех, кто подложил ее в постель Тхорна.
Ее ногти на мгновение вонзились в подушечку ладони, но к тому времени, как Тхорн снова взглянул на нее, Асхелека уже взяла себя в руки.
* * *Следующий день пролетел в хлопотах и спешке. Рано утром они полетели на собеседование о предстоящей помолвке в Центр семьи, где Асхелека от волнения чуть не упала в обморок, но Тхорн подбадривал ее шутками о психологах, которые сами наверняка не в себе — иначе зачем выбирать такую профессию? Поскольку она была не здорова, а Тхорн обладал достаточно высоким телепатическим уровнем, чтобы его освободили от тестов, он настоял на тестировании Асхелеки в его присутствии. И этим, как он шутил позже, избавил ее от пошлых вопросов.
Через час им одобрили помолвку с условием ее заключения после наступления совершеннолетия невесты, но впереди ждал новый маленький стресс — прощание с его родителями. Тхорн слетал с ней, чтобы объясниться, сообщить о будущей помолвке и перевезти ее вещи на корабль. Асхелека смущенно попрощалась с Тмайлом и Шеттаей — ее не покидала мысль, что они, возможно, осуждают их за эту нелепую помолвку. Особенно ее, рыжую самозванку.
Отпросившись на полчаса, Асхелека попрощалась с Иллеей, прошептав ей на ухо о помолвке с Тхорном, от чего глаза у ее подруги сделались идеально круглыми и оставались такими, пока они не расстались. Возможно, Иллея ждала, что она вот-вот засмеется и скажет: «шутка!», но так и не дождалась этого. Напоследок Асхелека смущенно попросила подругу попросить за нее прощения у Бальта — она не успела поговорить с ним и очень тяготилась этим заочным разрывом. Но что-то подсказывало, что Тхорн не проявит понимания, если она попытается встретиться со своим обожателем напоследок, даже для объяснений.
Затем они вернулись на "Черную звезду", за считанные минуты до взлета. Старт прошел в суматохе, но как только они вышли в космос, все вдруг успокоилось. Когда Асхелека насмотрелась в иллюминаторы, то заметила, что обстановка стала ощутимо иной, чем во время стоянки на Горре. Все стало уютнее, камернее, офицеры чувствовали себя увереннее и деловитее, прохаживаясь туда-сюда с чрезвычайно важным и серьезным видом. Асхелека пообедала с Тхорном, а потом провела несколько часов в каюте, то читая, то раскладывая свои вещи и обустраивая новое жилье.
Космический полет разочаровал ее — она ожидала необыкновенных ощущений, но "Черная звезда" была слишком хороша для этого: все системы стабилизировали атмосферу внутри корабля настолько, что если не смотреть в иллюминаторы, вообще сложно было понять, в космосе они или нет, летят или стоят на месте. По правде, даже выглянув наружу, Асхелека не могла этого определить: не покидало ощущение, что корабль плавно, медленно дрейфует в пространстве, и она даже спросила за обедом у Тхорна, уверен ли он, что «Черная звезда» действительно движется, а не заглохла.
Этот вопрос заставил ее жениха поперхнуться, а потом рассмеяться, и она даже немного обиделась, но потом ее мягко потрепали по руке и объяснили, что различить движение в космосе намного сложнее, чем на поверхности планеты — ввиду отсутствия самой поверхности и каких-либо неподвижных предметов, расположенных неподалеку, относительно которых глаз обычно меряет скорость. Поэтому движение, скорость и состояние механизмов корабля измеряется не на глаз, а по мониторам в зале управления.
К вечеру ее познакомили с другими пассажирами корабля: двумя девушками и одним мужчиной. Горианец, впрочем, быстро ушел, когда понял, что женщинам интересно пообщаться друг с другом без помех. И они остались в столовой первого уровня втроем. У большинства офицеров корабля в это время начинался какой-то тренинг на втором уровне, и на всем верхнем этаже стояла тишина.
Девушки сели пить чай с печеньем и потихоньку знакомились друг с другом, задавая осторожные вопросы. Увидев перед собой вторую землянку за два дня, Асхелека очень удивилась и заинтересовалась, но Ариадна выглядела слишком грустной для подробных расспросов. Когда горианка Микея, пояснила, что они обе — осужденные, отбывающие на корабле наказание, ее рот ошеломленно открылся:
— Как?
— Ты что, не читала новостей? — удивленно и даже немножко зло спросила Ариадна, отодвинув подальше блюдо с печеньем — у нее и за ужином не было аппетита.
— Ну… у меня была травма позавчера, и мне заблокировали память. После этого мне было не до чтения, а если что-то читала до, то просто не помню, — пояснила Асхелека. На лице землянки отразилось смущение:
— Извини… тогда, получается, мы все немного в шоке тут…
— А за что тебя осудили? — спросила Асхелека у Микеи, которая, наоборот, казалась чересчур веселой и жизнерадостной.
— Если коротко — за перевод неприличного романа с октианского. Я переводчик, — пояснила девушка.
— Ты будешь нашим преподавателем? — спросила Ариадна, и Микея утвердительно качнула головой:
— Я и Цесин. Он мой жених, и очень хороший преподаватель. А я… в общем, буду стараться тоже быть вам полезной. Мы будем с вами заниматься горианским, телепатией, историей, литературой. Я слышала, что командир корабля поручит офицерам учить вас электронике и математике, физике и химии и прочему — так что расписание у вас, видимо, будет напряженным. И еще нас всех заставят присоединяться к утренней тренировке, — сказала Микея, слегка поморщившись, и Асхелека широко раскрыла глаза:
— Он мне не говорил! — сорвалось у нее.
— Он — это твой пре-сезар? — уточнила Микея. — Цесин сказал, что это распоряжение командира.
— С ума, что ли, он сошел, — пробормотала Асхелека. — Где мы, и где его тренировки…
— Не говори так о командире, хотя бы при мне. Мне не нужны новые проблемы, — внезапно пробормотала Ариадна.
