Вики Филдс - Ложь (СИ)
— Я надеюсь ты не сделаешь больше ошибок. Я не хочу, чтобы ты умерла, из-за какого-то недоумка, что преследует тебя. Я хочу, чтобы ты жила, и принесла пользу моему другу. — Серена смяла в руке фантик от сникерса и бросила его в пакет. — Надеюсь, мы с тобой поняли друг друга. Никому не говори, о том, что ты знаешь обо мне. Не говори Еве, и своей подружке-болтушке Дженни. И о нашем разговоре… никто не должен знать, особенно Кэри.
Она так же стремительно ушла, как и появилась.
Когда я увидела, как Серена садится на мотоцикл, припаркованный в трех машинах от меня, и надевает шлем, я почувствовала, что вновь могу дышать.
Что только что произошло?
Она сказала о том, что я заслужила то, что со мной теперь происходит? Она сказала, что я мучаю Кэри Хейла, и что она бы хотела убить меня?
Я следила за девушкой на мотоцикле, когда она выехала с парковки, и свернула влево, на шоссе, вспоминая то, что Ева и миссис Норвуд рассказывали о Серене, и та девушка, с которой я только что говорила не могла быть ею. Серена — жестокая, ироничная, и властная. И она сказала, что никто не должен знать, о чем мы с ней говорили.
У меня плохое предчувствие по поводу всего этого, словно надвигается буря, а я не могу никуда спрятаться. Это ощущение усилилось, когда я замерла в коридоре особняка, вернувшись из магазина. Старясь не шелестеть пакетом, в котором лежали мороженое, кола, и забавные конфетки в форме мишек, я прислушалась: из кухни, куда я держала путь, раздавались голоса Кэри и Эшли.
Значит, Иэн уже вернул ее домой.
— Ты сказал это не серьезно, Кэри. Скажи еще раз, глядя мне в глаза.
— Я серьезен, как никогда. Я могу подойти, и сказать тебе, прошептать, прокричать, написать на бумаге, в небе, напечатать в газете — скажи где, чтобы ты поняла, и я сделаю это прямо сейчас.
Кэри Хейл был как всегда невозмутим, и это пугало — то, с какой холодностью он говорил, даже мои внутренности заставило заледенеть.
— Я устал от тебя, Эшли. От твоих нападок, твоей непостоянности, и капризов.
— Так теперь ты винишь меня?! В том, что случилось, ты винишь меня?!
О чем они собственно говорят? Может, мне войти на кухню, и прервать их ссору, каким-нибудь ехидным замечанием, которое смутит их обоих, и они заткнуться? Эта мысль растаяла в ту же секунду, когда я услышала следующее:
— Ты так ведешь себя из-за Скай, верно? Потому что ты действительно влюбился в нее?
— Ты оставила ее на озере, — сухо напомнил Кэри, — с незнакомыми людьми, и даже не позвонила, чтобы предупредить, что собираешься напиться, и остаться на ночь у своего парня.
— МНЕ БЫЛО ПЛОХО!
— Ей тоже было плохо. Она была напугана, в крови, и с трудом пришла в себя, потому что кто-то пытался ее убить.
— Ты не можешь винить меня!
— Нет? Не могу? — со смешком спросил парень. Я сглотнула. — А кого тогда мне винить? Когда ты придешь в себя? Я пытался тебе помочь, Эшли. Я отправил тебя к доктору Грейсон. Я привел тебя к ней, и думал, что теперь все придет в норму…
— ПРИДЕТ В НОРМУ?!! ПОСЛЕ ТОГО, ЧТО СО МНОЙ СЛУЧИЛОСЬ?!
— Не кричи, — невозмутимо попросил Кэри Хейл, и у меня возникло предчувствие, словно он знает, что я здесь, и я все слышу. — Ты должна прийти в себя. Несмотря на то, что случилось в твоем прошлом. Прошлое — это смятый лист бумаги, исчерканный, и исписанный неровным почерком, который не обязательно хранить на видном месте. Можно просто выбросить его.
— Это часть меня.
— Ты сама сказала это. Часть тебя, которую не хочешь потерять, не хочешь забыть? Твое прошлое, мучает тебя, так почему просто не избавиться от него?
Повисла тишина. Я слышала лишь свое сердцебиение.
Эти слова, что сказал Кэри Хейл… словно адресовались и мне тоже.
— Это все из-за Скай?
Снова молчание.
Мое сердце забилось еще сильнее, и я медленно вдохнула и выдохнула, боясь, что меня могут услышать.
— Да. Я сказал тебе раньше, я не откажусь от нее. Ни ради тебя, ни ради чего-то еще, потому что она — самое важное, что сейчас есть у меня. И она — мое настоящее и мое будущее.
Я услышала, как что-то разбилось, затем, шаги, и успела нырнуть в проем гостиной, до того, как Эшли бурей пронеслась в коридор, и затем по лестнице наверх. Я замешкалась на несколько секунд, понимая, что в комнату теперь нельзя идти — кузина закатит истерику, и тут я тоже не могу оставаться — я не могу видеть Кэри Хейла сейчас, я должна все обдумать. Его слова, слова Серены, и свои собственные мысли, и ощущения.
Я тихо вышла из дома, и доплелась до своей машины, стоящей во дворе. В руке до сих пор был пакет с едой, так что придется съесть мороженое прямо здесь и сейчас, чтобы не растаяло.
Я забралась в салон автомобиля, продолжая слышать в своей голове слова Кэри Хейла: «Я не откажусь от нее, ни ради тебя, ни ради чего-то еще, потому что она — самое важное, что сейчас есть у меня. И она — мое настоящее и мое будущее».
Он это серьезно?
Дверь с пассажирской стороны открылась, и я почти не была удивлена, когда в машину забрался Кэри Хейл. Он сделал вид, что не знал, что я была в том коридоре:
— Я так и подумал, что ты поехала в магазин за едой. Тоже услышала о том, что Энн готовит одно из своих… эксцентричных блюд?
Я воззрилась на него без тени улыбки, и он смутился:
— Что?
— Ты знал, что я все слышу. — Я не спрашивала, а утверждала.
— Да.
Я опять не удивилась:
— Ты специально это сделал?
Он перевел взгляд в окно, вздохнул. Затем откинулся на спинку сиденья, выглядя при этом таким раздосадованным, словно что бы он мне не сказал, я слишком глупа, чтобы понять это.
— Да.
— Зачем?
— Я думал, ты поняла зачем. — Теперь он стал сверлить меня своим взглядом. Я отвернулась, принимаясь рыться в пакете:
— Чтобы Эшли оставила тебя в покое?
— И да, и нет.
— И что бы она сделала то, что ты сказал — что бы пришла в себя, и перестала капризничать.
— Да.
В итоге он использовал меня, для своих целей.
Не важно.
Я достала банку мороженого, и Кэри Хейл покачал головой, когда я предложила ему, лишь из вежливости — я помню, что он не любит сладости.
Я зачерпнула ложечкой мороженое и отправила в рот, тут же поежившись от холода, сковавшего губы, и горло, но вкус, все же был безупречным. Я беспечно, словно это ни капли меня не волнует, поинтересовалась:
— Зачем тебе нужно было впутывать меня во все это? Хорошо, что сегодня я возвращаюсь домой, иначе пришлось бы спать в машине.
Мой ядовитый тон, никак не повлиял на задумчивость парня — он продолжал смотреть в окно, а я на его профиль, и его приподнятую бровь. Я ощутила горечь в груди, потому что хочу относиться к нему со строгостью, пока не выясню все тайные делишки, с которыми он связан, но не могу, потому что… это он — Кэри Хейл, который относится ко мне по-особенному, и я сама чувствую себя радом с ним не такой, как обычно.
