Дарья Снежная - Основные правила разведчика
И еще, почему-то, мою. Наверное, сиру де Асти обязательно надо было свалить на кого-то раздражение по поводу уступки подчиненному, именно поэтому сейчас после ужина мы с Хельгой коротали время не в комнатах за чашкой чая, а на кладбище под мелким моросящим дождем, создавая для нечисти надежный загон, защищающий учеников от него. И его от учеников.
– Что на тебя нашло? – рискнула поинтересоваться я, делая разметку для опорных точек заклинания, пока Хелл отвлекала недолюбливающего магию рогара, швыряя тому какую-то корягу. Жеребенок, как заправская собачонка, носился за ней туда-сюда, весело повизгивая от восторга. – Ладно, у нас рука не поднялась, но почему ты Аресу-то не позволила от него избавиться?
– Версию про «материнский инстинкт» тебе Ли не озвучил? – недовольно буркнула некромантка, имея в виду причину, по которой жеребенок к ней так привязался.
Выяснилось, что самки рогаров излучают некие некротические эманации, которые позволяют жеребенку всегда находить родительницу, а если с ней что-то случится – переметнуться к другой ближайшей самке, которая сможет о нем позаботиться. Ну и, как оказалось, некромантка тоже сойдет.
– Он мне чего только не озвучивал, – усмехнулась я. – И в следующий раз, когда мне захочется послушать форменную небылицу, я непременно снова к нему обращусь. А сейчас я предпочла бы горькую правду.
– Правду? – Подруга передернула плечами. – Правда в том, что хрисс знает. Как представлю, что кто-то его…
Она замолкла, не договорив. Но договаривать, наверное, и не требовалось. И только я хотела вернуться к работе, даже отвернулась уже, как Хелл негромко произнесла будто сама с собой:
– Могу я хоть кого-то не потерять?
Вопрос этот предназначался явно не мне. И даже не богам, якобы ответственным за наши судьбы. Хельга задавала его сама себе, веря и не веря в возможность быть счастливой.
– Ты знаешь, когда погиб Арлан… я любила его. Еще в Межрасовке, – вынужденно пояснила Хелл в ответ на недоумение в моих глазах. – У меня внутри что-то оборвалось, как будто связь с реальностью. Я просто выпала из жизни и вернулась в нее с трудом. Он долго меня не отпускал, а я его. Я даже Лесса не принимала поначалу только потому, что не могла освободиться от этого прошлого. Когда два года назад на Академию напал чернокнижник и я думала, что Лесс умер… меня вела злость, о, я была так зла! – Хелл говорила сбивчиво, не столько с трудом подбирая слова, сколько… не умея произносить эти слова вслух. – Но, расправившись с ним, я снова погрузилась в эту пустоту. Я не могу снова потерять его, понимаешь?
Она на меня не смотрела, а я молчала, опасаясь, что если произнесу хоть слово, некромантка сведет все к какой-нибудь горькой шутке и снова замкнется, а выговориться кому-то сейчас ой как не помешало бы.
– Но что я могу сделать? Поднять нежить, разнести тюрьму по камешку и бежать? О да! Это я могу! Но для всех это будет означать, что он виновен. А ведь это не так! Лесс мне такого не простит. И я не знаю, я уже просто не знаю, что делать…
Собственное бессилие ее убивало. Медленно, но верно. И если обычный человек, убитый горем, впадет в апатию и замкнется в себе, то Хельга вполне могла отправиться крушить все вокруг. И чем ближе был суд над Лессом, тем тоньше становилась преграда разума, сдерживающая ее отчаяние и гнев.
Я задумчиво колупнула и без того крошащееся надгробие. Да, если посмотреть на дело с такой стороны, то ее выбор крайне разумен. Уж лучше возиться со смертельно опасной нежитью, чем крушить Эскалиол, вызволяя верлена. Я не знала, что сказать. А может, ничего и не требовалось?
– Слушай, а как ты думаешь, это мальчик или девочка? – выдала я, наблюдая, как рогаренок валяется в земле, а затем бросается ловить первую мохнатую ночную бабочку, вылезшую из укрытия, на свою беду.
– Понятия не имею, – Хелл подскочила с камня, расправляя плечи, словно сбрасывала с них набитый камнями рюкзак. – Но звать его будут Асамиэль!
– Даже боюсь представить, что это значит, – пробормотала я.
– «Несущий смерть», – довольно ухмыльнулась Хельга, искренне наслаждаясь игрой слов. – Но остальным мы скажем, что это переводится как «лучезарный». Не все же владеют эльфийским в совершенстве. Ладно, давай уже заканчивать с этим загоном, завтра лекция с утра пораньше.
В Академию я возвращалась одна, прижимая к груди фолиант с защитными схемами. Хельга осталась с рогаром, чтобы убедиться наверняка, что нечисть не сбежит. А может, просто хотела побыть еще немного в одиночестве, но не одна. Время приближалось к отбою, студенты уже медленно и хаотично перемещались в сторону комнат, то и дело оседая на подоконниках, а то и прямо на полу. Слышался смех, иногда взрывы и смех, иногда визги и снова смех. При моем появлении детки замирали, словно в игре «море волнуется раз», и оживали, стоило мне скрыться за поворотом. Поднимаясь на четвертый этаж, я услышала знакомый голос и тоже замерла на середине лестницы, глянув вниз.
Ну точно, прямо под ней расположилась неразлучная парочка Полли и Ли в компании нескольких однокурсников. Оборотень в очередной раз что-то бойко вещал, остальные подхихикивали, вставляли вопросы и замечания. После монолога Хелл настроение у меня было какое-то упадническое. Правда, я не столько опасалась за жизнь Лесса, веря, что мы все-таки сможем выяснить, кто его подставил, сколько… я ей чуть-чуть, самую малость, завидовала, что у нее есть о ком переживать. У стражи, да еще и работающей во внешней разведке, личные отношения как-то не складываются. И что удивительного? Встреть я кого-нибудь здесь… кто знает, когда меня отзовут обратно в Аркхарию? И куда отправят потом?
Я вслушивалась в тембр звучащего внизу голоса, не разбирая слов, и думала, как мне хочется послать Консилиум и собственную работу к хриссу и что, наверное, я даже согласилась бы теперь на изгнание. Вот только командиру отряда такая возможность уже не предоставляется. Или служба, или смерть.
Вздохнув, я тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли, и снова зашагала наверх. Надо скорее спасать Лесса, уговаривать Ареса и сваливать к хриссу из этой Академии. И все вернется на круги своя.
Я проснулась среди ночи от скрипа двери и тренькнувшего порванной струной заклинания, извещающего, что кто-то вошел в мою комнату. Рывком села, приготовившись ударить, но тут же погасила пульсар, разглядев, кто ко мне явился.
– Ли? Какого хрисса?
Оборотень приблизился, ухватил меня за руку и дернул к двери.
– Пойдем со мной, пожалуйста!
– Что стряслось? – Я еще сонно моргала, но покорно поднялась. Чтобы оборотень вот так вот завалился среди ночи – это должно быть что-то экстраординарное. – Что-то с Полли?
