Ирина Чернова - И аз воздам
Сегодня шёл уже четвертый день, как я находилась в пути. Передвигаться в светлое время по тракту было не очень интересно — наступила осень, пора уборки урожая была в самом разгаре и по всем дорогам сновали крестьянские телеги. Пеший люд встречался гораздо реже, спеша по своим надобностям, но тракт не пустовал до самой темноты, только под вечер все путники оседали на постоялых дворах за высокими стенами и на тёмной дороге оставались лишь совсем безбашенные либо искатели лёгкой наживы. От тех и других надо было держаться подальше, но в последние два дня я уже освоилась на тракте и оба перегона преодолела с наименьшими трудностями, то есть в дорожной карете. Первый раз я попала на её отправление совершенно случайно, выйдя во двор рано утром. Гомонящая с вечера толпа постояльцев ещё не продрала глаза, а я, раздирая рот в зевоте, пошла искать отхожее место и натолкнулась на огромный рыдван, около которого суетились люди. Это средство передвижения, возможно, называлось как-то иначе, но оно было настолько громоздкое, нескладное и тяжёлое, что к нему просилось именно это название.
— Это что такое? — темная коробка на колёсах была распахнута настежь, а внутри так и летала метла, сопровождаемая бесконечным ворчаньем и проклятиями в адрес грязнуль, давно покинувших нутро этого необычного монстра.
— Так это, господин хороший, дорожная карета, ещё вчера вечером прибыла, — обстоятельно стал разъяснять пожилой мужчина с огромной лысиной, приподнявшийся из-за здоровенного заднего колеса. Он с любовью осмотрел необычный раритет и даже погладил его широкой, как лопата, заскорузлой ладонью со свежими ссадинами. — Тут, стало быть, люди едут, кому охота быстро добраться по тракту до следующего города. Что, не встречали такого раньше? — мужчина почесал лысину и заглянул под днище, а потом воззрился на меня, состроив хитрую рожу. — А зря вы рядитесь в мужскую одёжу, вот что я вам скажу, всё равно на парня вы только издаля похожи, да ещё в темноте можно перепутать, коли пивом залиться. Вот сейчас в вас ни за что парня не признать!
— В дороге так удобней, — я заглянула вовнутрь, но ворчащая тётка захлопнула дверцу чуть ли не мне по носу и я только успела заметить достаточно вместительное нутро экипажа, — а подол вечно пачкается. А куда он, — постучала по колесу рукой, — едет? И всех берёт или нет?
— Чего же не взять, коли деньги заплатишь? — мужик искренне удивился вопросу. — Скоро выезжаем, вот только запряжём лошадей и вперёд, полетим, как ветер! Вы, милостивая госпожа, ехать собрались? Так мы через Донницы напрямки по тракту поедем, к вечеру в Сурине будем. Ежли ехать желаете, то милости просим, платите один дит и сидите до самого Сурина, как у Айди за пазухой. Ну как, будете ехать, ай нет?
Рожа у мужика стала при этих словах жутко продувная и встал он так, чтобы со стороны постоялого двора не было видно, что мы с ним разговариваем, что навело на единственный вывод — платят за проезд где-то в другом месте, а мой дит беспошлинно осядет в чей-то карман. После трех секунд размышления я заручилась обязательством предоставить мне место и помчалась за мешком с пожитками. По возвращении мужик ткнул мне грязным пальцем в угол дивана, а блестящий дит подозрительно быстро пропал в огромном кармане серого широкого плаща, отороченного малиновым кантом. Лошади, тащившие это чудо передвижения, были под стать ему, настоящие владимирские тяжеловозы, но, вопреки ожиданиям, шли довольно бодро и на мягком диване дорога почти не чувствовалась. Вообще диванов было два, на каждом могло сидеть человек по шесть да сверху нависали полки для поклажи, а негодующий народ уже толпился у крыльца, громко требуя средство передвижения. Вовнутрь залезло человек десять, причем с дородной дамы наглый возница пытался стребовать двойную оплату, мотивируя площадью занятого дивана, а дама громко и с удовольствием доказывала ему, что плату берут с головы, а не с седалища. В спор попытался встрять тощий старичок, тут же потребовавший уменьшить плату за свой проезд, после чего возница с силой хлопнул дверцами, щёлкнул вожжами и сумасшедшая коробка на колёсах потряслась по дороге. На следующее утро в Сурине я уже стояла в очереди на карету в числе первых, изучая выдранный листок из атласа. Ещё чуть-чуть и я доберусь до портального камня…
— Хозяин, не подскажете ли мне, где я могу найти ближайшего мага?
Владельца постоялого двора можно безошибочно определить даже в полутёмном зале и я даже не стала присаживаться за стол, стараясь побыстрее определиться с более важной задачей.
— Госпожа желает пройти порталом? — дородный мужик медведеобразной внешности рассматривал меня с доброжелательным любопытством, как смотрят на всех проезжающих через перекресток — авось, что интересное углядим?
— Госпожа желает побыстрее отправить письмо, — перекинув мешок на другое плечо, я осмотрелась вокруг, но посетителям этого заведения было не до меня — вечер ещё не наступил и большинство пока что утоляло голод, а не искало приключений. Время, когда количество выпитого перевалит за планку самосохранения, пока что не наступило и между столами можно было проходить без ущерба для себя. — Здесь же есть маг, почтенный?
— Есть, как не быть, — хозяин скривил рожу, по которой было видно, что оный маг уважением не пользуется и вообще неинтересен, но с ним приходится считаться вопреки всему. — Хотите поговорить?
— Хочу, — медлительность и раздумья мужика мне не понравились, но до следующего портала надо добираться еще два дня, а это означало лишние деньги и время. — Где я могу его найти?
— Поздно уже, — хозяин покачал головой, — лучше завтра к обеду приходите, самое время будет.
— Поздно? — сумерки не успели перейти в ночь, даже в окошках до сих пор видны проблески вечерней зари, — он что, перетрудился сегодня? Так я не бесплатно прошу, я деньги плачу. Разве так трудно отправить одно письмо?
— Да разве ж я против? — хозяин посмотрел на меня с сочувствием, — идите, милостивая госпожа, только вот сумневаюсь я, что он будет с вами говорить до завтрашнего дня. Вы уж простите, но он уже отужинать изволил, а после еды почивать лёг. Закрылся и лежит, а чтоб не беспокоили лишний раз, то и уши может заткнуть. Не любит господин Хеммер, чтобы его лишний раз беспокоили, только днём его и можно поймать.
— Почтенный, а как быть, если человеку будет требоваться помощь в такое неудобное для господина мага время, как ночь? Он что, должен умирать у его порога?
— Вы уж простите меня, — мужик потоптался, озираясь по сторонам и намекая, что пора закончить непонятный для него разговор, — но ежли несчастье с магом произойдет, то любой маг сам портал откроет, а ежли с простым, то мы к магам редко ходим, потому как надо под настроение попасть.
