Измена. Вернуть истинную (СИ) - Солт Елена

Губы плотно сомкнуты. Синие глаза смотрят сквозь меня. Равнодушно и холодно.

Что-то не так. Моментально считываю произошедшую в нём перемену. Он не рад нашей встречи. Совсем. Но выбор сделан. Назад дороги нет. Делаю глубокий вдох, будто перед прыжком в воду. Приподнимаю юбку, осторожно и медленно спускаюсь вниз по ступеням.

Благодарно улыбаюсь парнишке-слуге, который помогает с вещами. У меня их не много, только учебники в сумке, сменная форма да так, по мелочи.

Арран не двигается с места. Просто ждёт, пока спущусь. Оказавшись рядом, улыбаюсь уголками губ:

— Здравствуй.

Игнорирует. Смотрит поверх моей головы. Молча протягивает руку, помогая забраться внутрь.

Хмм. Даже так? Какая муха его укусила? И что стряслось на этот раз?

В салоне экипажа пахнет мужским парфюмом и натуральной кожей. Откидываюсь на спинку сиденья. Складываю руки на коленях. Отворачиваюсь к окну. Наблюдаю за тем, как здание Академии постепенно удаляется, потом и вовсе скрывается за поворотом.

Теперь в окне глядеть не на что, кроме скучных колосьев и серой обочины. Поворачиваю голову вперёд, смотрю на Аррана. Я успела немного успокоиться.

Дракон расслаблен. Развалился, заняв всё сиденье напротив. Одна рука небрежно лежит на спинке. Почувствовав мой взгляд, смеряет меня ответным. Обдаёт льдом синих глаз. Ох, да в самом деле! Нам всю дорогу в молчанку играть?

— Спасибо, что договорился с мистером Драгосом насчёт учёбы, — начинаю первая. — Хочу, чтобы ты знал, я ценю это. Для меня важно закончить Академию, так или иначе. Пусть и только приезжая на экзамены. Потому что образование важно. Рада, что ты тоже это понимаешь.

Закончив, с опозданием понимаю, как странно прозвучало. Будто рекламная брошюра. Или выполнила советы из колонки целителя-мозгоправа. Как-то наигранно и насквозь фальшиво. Да? Или нет? Судя по усмешке Аррана, да.

Отворачивается и смотрит в окно. Откровенно скучает.

И меня вдруг такая тоска охватывает. По тому, другому. Кто дышит мной. Чувствует меня. Купает в любви и верности. Транслирует мою исключительность, избранность, истинность.

По сути, это к нему я ушла. Да? Или нет? Запуталась…

Наматываю локон на указательный палец. Тоже смотрю в окно. Какая разница?

— Мы так до самой столицы будем ехать, в экипаже? — быстрый взгляд на Аррана из-под ресниц. Прощупываю почву. — Может быть, есть способ попасть туда быстрее, м?

Делаю бровки домиком. Хлопаю глазками. Намекаю на зверя, да! Почему бы и нет, собственно? По воздуху быстрее! И приятнее. Мне так точно.

Арран медленно поворачивает голову. Смеряет меня льдом синих глаз.

— Серьёзно? — приподнимает левую бровь, склоняет голову набок, следя за моей реакцией. Смакуя её. — После того, что ты выкинула, ты правда думаешь, что я верну тебя в столицу? Позволю снова позорить меня тупыми выходками? Благодарю, сыт по горло.

Мои глаза непроизвольно расширяются. Арран, наоборот, насмешливо сужает свои, продолжает:

— Нет, моя дорогая. Отныне ты будешь жить не в столице. Я подобрал для тебя другое, более подходящее место.

Арран.

Говорю это и внимательно слежу за реакцией Леи. В ответ на истерику готов немедленно осадить и напомнить, где её место.

Теперь, когда наглая дрянь опять в моей власти, она больше не сможет позорить меня.

Отныне шагу не ступит без моего ведома. Дышать будет, когда Я позволю. Никакой больше свободы. Полное подчинение и тотальный контроль — та реальность, которую она заслужила.

Запереть бы её в монастырь на Драконьих скалах — самую строгую тюрьму для отшельников, неприступную и оторванную от мира. Чтобы знала!

Смотрю на неё, и руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Потому что перед глазами, будто наяву, встаёт мерзкая сцена, в которой гнусный хлюпик, которого никто и всерьёз-то не принимал, вот-вот всадит ей нож в шею.

Зверь внутри рычит. Он тоже в бешенстве от одной только мысли, ЧТО мы могли потерять! А всё из-за беспросветной тупости одной отчаянной идиотки с шилом в заднице.

Зверь не согласен. Да, он ненавидит хлюпика, башку бы ему оторвал! Но Лея тут ни при чём.

Закатываю глаза. Хрена с два!

Причём! Очень даже причём! Сидела бы ровно, там, где приказано, всего этого бы не случилось! Так что монастырь для неё самое подходящее место!

Возможно, когда-нибудь так и сделаю. Потом.

Смотрю на её губы. Ниже. На упругие сиськи, натянувшие до предела ткань скучной блузки. В салоне начинает вонять цветами и летней лужайкой. Этот запах смешивается с тёплым запахом её кожи.

Рот наполняется слюной, а кончики пальцев начинает покалывать от нестерпимого желания разодрать унылую белую ткань и убедиться, что отметины, которые оставил на ней, по-прежнему на месте. А если нет — поставить новые.

Потому что — моя. Снова.

Вот только теперь придётся быть осторожнее и умнее.

Опускаюсь глазами к тонкой талии Леи, ещё ниже, к бёдрам, скрытым плотной тканью синей юбки. Проклятые скучные тряпки только сильнее дразнят фантазию.

Вспоминаю вес её тела на своих руках, мягкость кожи, одуряющий запах, сводящий с ума и невиданную по силе разрядку. Ни с одной женщиной не было — ТАК.

Будто фейерверк по тебе прошёлся. Здорово напугался тогда. Списал всё на то, что долго не было женщины, но в этом ли дело?

Потому что хочется снова. Но секса как такового. А именно того самого, и именно с ней.

Смотрю на чёткий профиль Леи. Ровный носик, аккуратный подбородок. Аппетитные пухлые губы. Инстинктивно облизываю свои. Глядит в окно с молчаливым достоинством.

Хм. Даже так?

— Что, истерика отменяется? — поднимаю бровь, слежу за каждой её эмоцией.

Лея поворачивает голову. Смотрит на меня, будто впервые видит. Забавно хмурится, будто не понимает, о чём я, вообще. Будто я вырвал её из каких-то своих мыслей. Судя по её недоумённой реакции, в тех мыслях был явно не я. Это неожиданно бесит.

— Что, прости? — невинно хлопает длинными ресницами.

Она издевается?

— Я сказал, — прищуриваюсь и смотрю на неё свысока. — Что в столицу ты не поедешь. За своё поведение будешь сидеть в Западном замке под надёжной охраной. Ты ведь не думала, что твоя выходка легко сойдёт с рук?

Жду реакции. Возмущения. Криков. Обиды. Истерики. Как тогда, когда она притащилась наутро после свадьбы, хотя её никто не звал. Ну, же!

Лея, не разочаруй. Дай же мне новый повод тебя наказать. Устроить тебе взбучку прямо здесь, в карете. Почему бы и нет? От проклятого запаха и одного только вида натянутой в груди блузки в паху всё каменное.

Но в ответ — лишь холодный наклон головы. Взмах ресниц. И снова смотрит в окно.

Что-то новенькое.

Ладно же! Я своего всё равно добьюсь! Не сейчас, так чуть позже.

— Итак, моя дорогая жена, — делаю театральный жест в сторону тёмно-серого трёхэтажного замка с острыми башенками. — Вот он, твой дом, милый дом!

Останавливаемся посреди двора. Лея осматривается по сторонам. Я жадно слежу за её реакцией.

На сотни километров пустошей вокруг. На решётки на окнах. На высокий каменный забор и глубокий ров. На целый отряд угрюмых и вооружённых до зубов стражников на смотровых башнях по периметру и возле единственного выхода.

На крыльце выстроилась немногочисленная прислуга в синей униформе: дородная хмурая экономка со связкой ключей на поясе, которая доложит о каждом шаге своей хозяйки, глухонемой старик-лакей и две дурнушки-горничные.

Чувствую, как при виде всего этого «великолепия» губы непроизвольно растягиваются в улыбке. Не замок, а настоящая тюрьма! Загляденье! То, что лекарь прописал, чтобы сбить спесь с наглой девицы и научить смирению.

Слежу за её реакцией. Дай же. Дай мне новый повод отволочь тебя в какую-нибудь комнатку наверху и как следует… наказать.

И снова она удивляет. На её лице ни эмоции. Лишь смутная тень исследовательского интереса. Сцепливает пальцы перед собой. Смотрит на меня открыто и прямо: